Распахнул её.

Что-то или кто-то невидимый сбил его с ног. Вот это силища! Но существо бросилось под ноги, а он не был к тому готов.

До ловушек было не дотянуться, а соль не могла защитить его, ведь он не знал, с какой стороны в следующий миг будет нападение, а потому он замер, прислушиваясь, а вернее, надеясь на чутьё охотника, каким, несомненно, обладал.

Но дальнейшего нападения не последовало.

Вместо этого на кухонный стол опрокинулся пакет с мукой, что рассыпалась, потом разгладилась под чьей-то невидимой ладонью, и старательный подчерк неровно вывел на получившемся «экране» следующее: «Лора в беде. Особняк Шерли».

Прочитав это, Клабан замер в нерешительности.

— Серьёзно? — Недоверчиво воскликнул он. — Убирайся из моего дома, призрак! Я не верю тебе, дьявольское ты отродье!

Горсть муки взмыла в воздух, и охотнику за призраками предстало необычное зрелище — мужской 3Д силуэт, точно гипсовый или мраморный, но двигающийся, высокий и статный. Теперь он был относительно виден — и, склонившись к столу, продолжил писать.

«Можешь взять меня в заложники, но спаси её. Лора умирает».

Мистера Клабана, уставившись на него, ещё с пару секунд соображал, а потом бросился к двери и со всех ног помчался к особняку Шерли.

Если этот призрак не врёт, он действительно сейчас ей очень нужен…

Глава вторая. Начало истории.

Тяжёлая повозка, запряжённая лошадьми белой масти, неспешно ехала по лесной дороге, увозя её всё дальше от родного поместья и любимого, который был и после смерти остался ей мужем — пусть и невидимый никем, кроме неё самой. Разлуку с отцом и сестрой Лорейн ещё могла пережить, особенно в свете последних событий. Оба раздражали её своей чопорностью и лицемерием, и она даже рада была покинуть этот дом, чтобы не видеть их хоть какое-то время.

Но Джозеф…

Сердце ёкнуло в недобром предчувствии, которое, впрочем, она попыталась тут же прогнать прочь. Чтобы хоть как-то отвлечься от скорбных мыслей, девушка подтянула белые тонкие перчатки, что так красиво обтягивали её маленькие ручки и поправила светлую, как и её походное длинное платье, шляпку, хотя и без того выглядела почти безупречно.

Их разлука не будет длиться вечно. И да, отец был в какой-то мере прав: в первую очередь она уезжала подальше от Алазара. И как это чудовище могло подумать, что после всего случившегося она выйдет за него замуж? После того, как он убил Джозефа и вручил ей его голову…

Лучше смерть, чем объятия убийцы её возлюбленного.

Лучше смерть…

Но как она могла забыть, что мысли имеют способность материализоваться в настоящем?

Особенно её мысли, ведь она была не простой девушкой — медиумом, говорящей с духами умерших, способность, что досталась ей по наследству от матери…

Повозку неестественно качнуло в тот самый миг, когда кучер, схватившись за пробитое стрелой горло, свалился с козел уже мёртвый, а Лорейн, испугавшись, запаниковала.

Но тут же вспомнила об оружии, что дал ей отец — миниатюрный пистоль, как раз подходивший под её руку.

Выхватив его из небольшой сумочки, она сжала оружие в руке как последнее средство спасения, хотя, должно быть, так оно и было.

Осторожно выглянув из окна кибитки, она тут же поплатилась за это — плосконосое лицо Алазара выросло перед ней, напугав до полусмерти. Не мешкая, он дёрнул дверцу, и Лорейн вылетела вместе с ней, оказавшись прижатой вплотную к этому монстру в человеческом обличии.

Он был очень высок, просто огромен супротив девушки, что не дотягивала ему даже до плеча. От его эбеновой кожи груди, как всегда неприкрытой одеждой, покрытой татуировками, не пахло ничем. Словно человек этот был сделан не из плоти или крови, он не потел и не источал другого запаха, свойственного всем другим людям. Словно живым он был лишь отчасти.

В его чёрных глазах-угольках сверкнули искорки превосходства, а губы медленно растянулись в широкой надменной улыбке, обнажив ровный ряд жёлтых зубов, и это отвратительное зрелище заставило Лорейн непроизвольно скривиться.

— Куда ты собралась, без моего ведома?

Его голос, глухой, утробный, исковерканный акцентом, спокойно, но предупредительно прозвучал в лесной чаще.

— Я не обязана отчитываться перед тобой, Алазар!

Лорейн было страшно, и дрожащие губы с лихвой выдавали это на радость поймавшему её чудовищу. Девушка только сейчас осознала, что впервые осталась с ним наедине, да ещё где! Посредине глухого леса, где никто не в силах помочь ей, кричи не кричи.

— Твой отец обещал мне тебя в жёны. — Напомнил он. — А потом отказался от своего слова, а это бесчестно. Ты моя, Лорейн, хочешь ты или нет. Ты моя, хочет этого мистер Реджи или нет. Ты — моя!

С этими словами он потянулся к девушке, намереваясь поцелуем закрепить свои слова о собственности на её жизнь, но тут же взревел от боли, согнувшись напополам.

Пистоль сделал своё дело, прострелив ему ногу, и Лорейн в тот же миг сорвалась с места, подобрав полы длинного светлого платья, неизвестно куда, лишь бы подальше от этого чудовища.

Ветки деревьев нещадно хлестали её по щекам, и она то и дело оборачивалась, чтобы в конце концов потерять надежду на спасение: её догоняли два чёрных волкодава Алазара, без которых их хозяин никогда не выходил из дома.

Их сам он, ковыляя следом, однако, слишком быстро для раненого в ногу, что-то выкрикивал им на своём родном языке, которого Лорейн не понимала.

Но упрямый характер девушки не позволял ей так просто сдаться. Волкодавы в два счёта окружили её, скаля белые обнажённые клыки и устроив вокруг неё дикий хоровод. Но Лорейн понимала: она нужна Алазару живой.

А если даже и нет, то пусть будет так.

В какой-то то момент она вновь рванула, и страшные звери с рычанием устремились за ней, стараясь преградить дорогу, но сдерживаемые мысленными посылами своего хозяина, калечить её не пытались.

Алазар всё же заметно отставал, его раненая нога не позволяла двигаться ему быстрее, и девушка решила вложить все свои силы в то, чтобы оторваться от него, чего бы ей это не стоило.

Но возникший на её пути обрыв стал для Лорейн досадной неожиданностью. Движимая инерцией, она просто не успела остановиться, и полетела вниз, несколько раз перекувыркнувшись, и, ударившись головой, потеряла сознание.

Псы подбежали к ней, обнюхав, потыкавшись носом, а после вопросительно уставились на своего хозяина, который уже спускался со склона, поросшего травой, хоть каждое движение и отдавалось ему болью в простреленной ноге.

Подойдя ближе к девушке, он внимательно всмотрелся в её лицо, однако, не касаясь её, после чего раздосадовано что-то крикнул псам и поспешил поскорее убраться отсюда.

Лорейн осталась в лесу одна, без сознания и надежды на всякую помощь.

Глава третья. Звериные страсти.

Запыхавшись, Мэтью Клабан вбежал в распахнутую настежь парадную дверь особняка Шерли и тут же бросился к Лоре.

— Что они с тобой сделали, девочка моя?! – Резковато бросил он во всеуслышание, коснувшись её шеи, и нащупав тонкую ниточку пульса, осторожно поднял девушку на руки.

Кровь тут же закапала с разбитого затылка на пол, в уже успевшую собраться здесь лужицу красной органической жидкости, и мистер Клабан, поморщившись, нецензурно выругался.

— Я ни на минуту тебя здесь больше не оставлю, в этом адском логове!

И с этими словами, с Лорой на руках, он покинул особняк Шерли. Теперь путь его лежал к себе домой.

От Мэтью Джозеф не отставал ни на шаг, если так можно было выразиться относительно призрака, ведь его перемещения имели несколько иной характер.

Он не обращал внимания на его бесконечную ругань, касающуюся всех призраков на земле, что являлась лишь признаком его полнейшей невоспитанности вкупе с дурным характером. Джозефа больше интересовало то, сможет ли он помочь его любимой, ведь та до сих пор не пришла в себя…