В 7-й луне вышли из берегов воды двух рек, называемых [по-китайски] Шэнгань [«буйная и дерзкая»] и Чжанхо [«увеличивающая урожай»]. Были затоплены совершенно все хлебные посевы населения, жившего западнее [заставы] Цзюйюнгуань, и уплыло много домов населения, жившего в [области] Фэншэнчжоу{502} и Южной столице.

В 12-й год [эры правления] Тун-хэ (994 г.), в 1-й луне, хан Шэн-цзун, прославляя [жившего] в городе [области] Бачжоу человека с острым хитрым языком{503}, достигшего возраста ста тридцати трех лет, пожаловал [ему] шелковую ткань, [украшенное] вызолоченной кожей{504} платье, серебряный пояс, в соответствии с месяцем — овец и вино, а также освободил его дом от натуральной повинности.

В 3-й луне [корейское] государство Солхо командировало посла, пришедшего с просьбой вернуть захваченных у него людей и скот, после чего хан Шэн-цзун выпустил указ, [в котором] велел [совершившим преступление] откупиться от наказания.

В 6-й луне хан Шэн-цзун выпустил указ: «Правители областей и уездов! Если [у кандидата на должность] нет пороков, из-за которых [обычно и] совершаются преступления, то на [другие не столь значащие] обстоятельства не обращайте внимание! Экзаменуйте [его] и, представив доклад, употребляйте на службе!»

В то время в местожительстве хана было много разбойников, и амбань, который любил мирные правила{505}, положил начало [новому] закону о поимке разбойников, поэтому они с того [времени там] исчезли. [До сего времени было, что], хотя бы старшие и младшие братья мятежника и не следовали [его злому] умыслу, [их] всех вместе предавали суду. Любивший мирные правила амбань, увещевая, сказал: «[Слова] старший брат, младший брат вот о чем говорят: хотя бы [братья] и были единоутробными, /23/ [их] сердца разные. Если предать суду вместе [с другими] того, кто не последовал [злому] умыслу мятежника, то это [означает]: тот закон [о поимке разбойников] направлен на невинного. Отселе впредь нужно избавлять от наказания того [из братьев], кто не последовал [злому] умыслу, хотя бы братья и жили все вместе{506}». Тайхоу одобрила и приняла эти слова.

В 8-й луне династия Сун командировала посла, пришедшего с пожеланием заключить мир, но хан Шэн-цзун не согласился.

В 11-й луне хан Шэн-цзун выпустил во всех губерниях [следующее] предписание: «Заносите в списки{507} все эти имена — [имена] захваченных в государстве Сун чиновников, не разбирая того, [простой ли это] письмоводитель [или] человек с [большими] дарованиями, а на войне — храбрый [или] малодушный{508} человек, и доставляйте [списки] сюда!»

В 12-й луне [корейское] государство Солхо прислало в дар женщин-актрис{509}, но хан Шэн-цзун не принял [их] и возвратил назад.

В 13-й год [эры правления] Тун-хэ (995 г.), в 11-й луне, хан Шэн-цзун командировал послов [со свидетельством на титул, по которому] правитель [корейского] государства Солхо Ван Чжи был объявлен ваном. Из государства Солхо были отправлены десять человек, прибывших с целью выучить язык государства Да Ляо.

В 14-й год [эры правления] Тун-хэ (996 г.), в 3-й луне, ван государства Солхо Ван Чжи представил доклад, [в котором писал о своем] желании взять в жены [знатную киданьскую девушку], и хан Шэн-цзун отдал ему в жены дочь оборонявшего Восточную столицу царского зятя Сяо Хэндэ.

Пять человек такого рода, как оборонявший Восточную столицу Сяо Хэндэ, которые [по долгу службы] наблюдают и делают выговор трусливым [воинам]{510}, и другие /24/ в карательном походе против народа ужо{511} не одержали победу, за что были отрешены от своих должностей с лишением чинов.

В 6-й добавочной луне люди [некоего безымянного], не имевшего истоков [происхождения]{512} племени поднесли хану Шэн-цзуну найденную в земляной промоине [статуэтку] — золотого коня. Хан Шэн-цзун объявил Ланьлин-ваном и Цзюнь-ваном{513} Сяо Талиня (Даланя?) за то, что употребил хитрость и убил шестьдесят изменников, подобных тем, кто мешает [делам], вредит и присваивает [чужое добро]{514}.

В 15-й год [эры правления] Тун-хэ (997 г.), в 1-й луне, правитель народа ужо пять дней{515} [находился в пути и] пришел к хану Шэн-цзуну для вступления в подданство. Государство Ся командировало посла, пришедшего с сообщением: «Разбили сунские войска», — и хан Шэн-цзун возвел Ли Цзи-цяня, [правителя] государства Ся, в достоинство Сипин-вана. В это время умер сунский хан Тай-цзун, и [его] сын Чжэнь-цзун унаследовал престол. Хан Тай-цзун сидел на троне 22 года. Был в возрасте 59 лет.

В 5-й луне восемь племен диле{516} убили своего чанвэня и отложились от подданства, после чего даляоский амбань по имени Сяо Талинь (Далань?) погнался [за ними] и схватил половину людей из тех племен.

Сяо Талинь (Далань?) обратился с вопросом к Елюй Чжао: «На наших границах — [тех, что с] трех сторон [защищают государство Да Ляо]{517}, — тишина и спокойствие. Военные действия{518} только что прекращены. Ныне один народ цзубу намерен воспользоваться нашим [мирным] досугом и зашевелиться. Если отправиться покарать [его], то путь долог и движение [направившихся к нему войск будет очень] затруднено. Если простить [его] и остаться [дома], то будет притеснять и мучить наше пограничное население. Если увеличить [пограничные регулярные] войска и заставить [их] охранять [население], то доставляемые [ими] съестные припасы [в пути будут отняты разбойниками и до границы] еще и не дойдут! Если, желая перевести дух, [даже] на один час оставить [вину] без внимания, то защитить [себя] от будущих беспорядков /25/ не сможем. Как лучше [в таком случае] поступить?».

На эти слова Елюй Чжао письменно ответил: «Как я слышал, [некогда] говорили: "Когда постигают суть искусства управления{519}, то [люди] уподобляются [членам] одной семьи, хотя бы [и были до этого] злобными врагами, а когда делают ошибки в искусстве управления, то [люди] уподобляются [случайным] путникам, хотя бы [и были] подданными{520} [или] друзьями". У многих племен северо-западной окраины, [среди которых производится набор в пограничные гарнизоны], один мужчина [из каждой семьи] в пору земледельческих работ отправляется жить на сигнальный маяк. Другой мужчина работает на казенной пашне. Двое мужчин поселяются на границе для [ее] охраны{521}. И хотя бы в одной семье было четверо мужчин, дома [они] находиться не могут. Все работы по сеноставу и пастьбе скота сваливаются на детей и женщин. Если [они] однажды случайно встретятся с разбойниками и будут обобраны, то [вся семья] наверняка не сможет [снова] стать состоятельной и будет голодать. Быть может, хан из сострадания весной и летом окажет [голодающим] вспомоществование зерном. Чиновники же, через которых происходят пересылка и выдача [зерна из государственных складов], выдадут зерно, подмешав [к нему] отруби. [Далее], прямая подать — та, что взимается с пахотных земель, — слишком тяжела. [До будущего урожая] около нескольких месяцев жить так же, [как после сбора урожая в осеннюю и зимнюю пору], становится невозможно, вот и приходят с сообщением о крайне нуждающихся [людях]. "Скот кормит", — вот что говорят, и [скот является] основой благосостояния государства (букв.: «основой, делающей государство богатым»). Но чиновники из опасения, что люди будут скрывать и утаивать [его численность], собирают весь скот в одно место и никому не позволяют кормить [его] на вольных [выпасах] в местах с хорошей травой и водой. Далее, когда поселившийся на границе для [ее] охраны воин умрет [или] убежит, то немедленно доставленный и поселенный вместо [него] новый человек на пропитание [ничего] не получит. Вот потому-то, [по всем этим причинам, народ северо-западной окраины], ежедневно голодая и ежемесячно уменьшаясь [числом], мало-помалу доходит до крайности и [идет] к концу].