Кроме того, Тай-Цзу, возвращаясь из похода на Ю (чжоу) и Цзи (чжоу), заметил признаки серебра и железа в горах ЦЫ (? Халгинском хребте) и приказал основать там шахту. В следующем затем царствовании места разработки руд охватывали уже почти четверть территории, занимаемой государством. Так, в г. прав. Тай-Пин (Шэнь-цзуна, 1020-1031), начиная от Хуан-хе (Шара-Мурени?) на Север, от Иньшаньского хребта до истоков реки Ляо (в пределах Маньчжурии) всюду были устроены рудные шахты, в которых добывалось золото и серебро: рудное производство, таким образом, в это царствование достигло своего апогея, потому что в следующее за сим царствование и при Тяньцзо оно заключалось в тех же границах.

Отец Тай-Цзу Се-ла-ди (Сань-ла-ди), сделавшись эр-ци-му (илицзинь, эльчи?), стал лить деньги[333] и собирать богатства, так как земля производила много меди. Тай-Цзу по наследству воспользовался собранными богатствами и, получив таким образом превосходство перед другими (достигнув границ богатства), мог открыть императорские дела (т.е. принять императорский титул) и, установив монархическое правление, связать разрозненные элементы государства единством законов и начать борьбу с соседними империями (т.е. Китаем).

Деяния Тай-Цзуна на этом поприще ограничивались только установлением 5 правителей (е-тай-ши) рудного дела (т.е. литья?), которые заведовали производством и литьем руд во всех частях империи (в 4 сторонах). Кроме того, Ши-цзинь-тан, обязанный престолом Киданьскому императору, позволил ему (сянь) собирать богатства (медь?) по его границам, что также увеличивало материальные силы государства. На получаемые таким путем богатства содержались отборные войска.

Цзинь-Цзун (968-983) не довольствовался старыми деньгами, которых было недостаточно для нужд государства, и стал отливать новые. Такие новые деньги были отлиты в годы правления Цянь-Хень (975-983), наряду с которыми, однако ж, употреблялись и материи (полотно), бывшие прежде во всеобщем употреблении вместо медных (металлических) денег.

При Шэнь-цзуне (с 983-1031), когда стали разрабатывать ДА-АНЬСКИЙ хребет, то нашли там богатства (медь), собранные Лю-шоу-гуаном (Китайским полководцем во времена Амбагяня), почему все это препроводили в палаты, заведовавшие литьем металлов (у-цзи-сы). Старые деньги, однако ж, не были изгнаны из употребления в государстве. Так, мы встречаем известие, что в г. пр. Тай-Пин (1020-1031) употреблялись одинаково как новые, так и старые деньги. Эта одинаковая ценность как старых, так и новых денег была причиной того, что деньги стали сосредоточиваться в руках граждан, и правительство должно было открыть внутренние кладовые (казначейства), когда нужно было выдавать жалованье войскам Южной столицы[334].

В г. пр. Кай-Тай (1012-1020) указом было постановлено: бедные и недостаточные люди во всех провинциях (дао) по закону сравниваются, т.е. мужчины и женщины, и, состоя казенными работниками, получают по 10 вень (?); по окончании работ возвращаются к своим семействам. Кроме того, на заведывающих чиновниках лежала обязанность ежегодно, весной и осенью, делать угощения чиновникам (цзянь-ши, ведущим работы), но не превышая меру, потому что литье металлов было только в Восточной столице, а самый закон получил начало в г. пр. Цинь-нин (Дао Цзуна с 1056-1065). В этоже время был издан указ, коим запрещалось торговать медью и железом, дабы воспрепятствовать частной промышленности в отливке монет[335]. Руководясь мыслью: иметь как можно более денег в пределах государства и не выпускать их за границу, Дао Цзун издал указ, коим также запрещалось выпускать железо и медь (медные деньги) за границу к Уйгурам, и закон этот применяли со всей строгостью. При нем были деньги 4 родов по годам правления: a) сянь-юнь (1065-1075), b) тай-кань (1075-1083), c) да-ань (1083-1092) и d) шоу-лун (1092-1101). Самый состав монет делался из хорошей меди, которой употреблялось 1 шу (1/24 унции), и счет денег также отличался от древнего. По указу императора, некто Ян-цунь-сюй вытребовал из палаты ху-бу-(сы) старый долг ее, равняющийся 400.000 связок; сверх этого чу-ми-чжи-сё-ши (наз. чина в Сенате — секретарь?) Лю-шен, сделанный ху-бу-инь (правителем улусов и семейств, старшиной?), ежегодно вносил 3.000.000 связок, которые и назначались в распоряжение чу-ми-ши Южного департамента (юань), который должен был выдавать субсидии народу по случаю разных физических бедствий. Кроме того, со всех дворцов шли деньги для пограничной стражи (бянь-шу-жень-ху).

Вообще, можно сказать, что в это время, хотя и не имели полного совершенства в финансовых делах, но все-таки стояли далеко выше прежнего и можно сказать, что были даже богаты (фу).

В последние же годы этого царствования (т.е. Дао Цзуна) в урожайное время траты очень уменьшались, литье же денег было на старых началах (по старым образцам[336]), но все-таки чувствовался недостаток, несмотря на то, что получали субсидию (т.е. правительство, двор? в 1 миллион связок) от Хай-юнь-фо-сы (буддийской кумирни Хай-юнь); закон же относительно отпуска за границу государственных денег не очень строго проводился (несмотря на то, что финансы были не в блестящем положении).

При Тянь-Цзо (1101-1125) сделана перемена в литье металлов (монет): в г. пр. Цянь-Тун (1101-1110) и Тянь-Цинь (1110-1119) отлиты были новые монеты (по годам правления), но это не помогло бедственному состоянию государства; департаментные кладовые были без запасов; расстройство было всеобщее (или, выражаясь по-китайски, верх и низ в затруднительном положении).

По свержении слабой фамилии Яо-нянь (Ё-ни-ши) и привлечении всех бу-ло посредством ласки Тай-Цзу начал делать частые вторжения в соседние государства и грабить там скот. Это увеличивало материальные богатства новообразующегося государства, добавляя выгоду как самому Тай-Цзу, так и кочевникам (бу-ло), участвовавшим в его походах. Народ был более или менее снабжен и, след., доволен. Когда же основатель династии получил трон (т.е. принял императорский трон), то делали вторжения уже в более широких размерах, ниспускаясь в Хе-дун (в. Сань-си), а после — в Бей-цзюнь-сянь (уезд, ниже лежащий), захватывали там коров, лошадей (простых и скаковых) и баранов, число которых простиралось до 100.000 и более. Чу-ми-ши[337] Елюй Се-чжень[338], усмиряя Нюй-чженей, захватил у них с лишком 200.000 (?!) лошадей, которые, разделив на табуны, пускали по пастбищам на привольной местности, отчего скот увеличивался, но в границах (не превосходя чрезмерно), п. ч. и скот имеет свои законы? Увеличиваясь с одной стороны, он в тоже время уменьшается с другой (от разных физических причин), таким образом, постоянно находится в законе равновесия, равномерности с тем количеством пищи, которую может давать ему известная местность.

В г. пр. Сянь-юнь (Дао Цзуна, с 1065-1075) некто Сяо То-хуй[339] был сделан ма-цюнь-тай-бао-шань-шу (министром коноводства?), который заведовал делами коноводства, разбирал ссоры и тяжбы между кочевниками (букв. верхом и низом, Севером и Югом) и утверждал (составлял) списки всех лошадей.

Сверх того, что имели подданные государства, лошади получались еще от и вассальных государств (зависимых номинально), а именно: Дун-даньское государство (Бохайское) в годовую дань предоставляло 1.000 пар лошадей; Нюйчжени — 10.000, Чжунь-бу и У-ду-веньский[340] те-ли-гунь (правитель улуса У-ду-вень) каждый по 20.000 пар, Западное (?) Ся[341] и Ши-вей — по 300 пар; И-лу-ту, Бо-хо-ли, Ао-ло-му (Ао-ли-ми), Фу-чжу-ли (Фу-пу-ли), Те-ли и проч. представляли по 300 пар.