Пламя в последний раз воздело кверху свои языки, затем опало, шипя и потрескивая. Оплавленный амулет остался в тигле. Штейнмейстер смотрел на новоявленного Соглядатая:

— Ты должен быть посильнее. Пей! — и указал на лужу крови на полу.

Дымная фигура метнулась вниз и жадно приникла к горячей крови. Послышался хлюпающий звук, после чего Соглядатай стал ощутимее и плотнее.

— Очень хорошо! — Мастер был доволен. — А теперь слушай. Действовать надо быстро. Ты отправишься к гнездовью плащекрылов, соберёшь тех из них, на ком наши амулеты…

Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Штатгальтер давно не устраивал никаких празднеств, а теперь, казалось, решил возместить всё это. Крестьяне из близлежащих деревень подвозили провизию на дворцовую кухню. Горожане, глухо ропща, уплачивали в казну новые налоги. Белошвейки в рекордные сроки шили платье для Эйлин. Торментир наотрез отказался от нового костюма, и тогда ему наскоро изготовили очередную чёрную мантию из роскошной атласной ткани. Виночерпии лихорадочно пополняли запасы вина в погребах градоправителя. Подводы, гружённые бочками, приехали из самого Загорья. Служанки суетились, украшая покои к предстоящей церемонии.

Ирис имела совершенно загнанный вид. Никто, кроме Фокси, не знал, что, кроме своих основных обязанностей, Ирис ещё успевает сделать кучу дел: собрать в городе сведения о горных дорогах у проверенных людей, принести эти сведения молодому Ирну, вместе с ним нанести на карту гор изменения, отнести обед заключённому Фергюсу и уточнить кое-какие вопросы у него, а затем вернуться и снова обсудить это с Фокси.

Эйлин, увидев, как побледнело лицо Ирис, отослала её отдыхать, но та покачала головой и отправилась разглаживать кружева на свадебном платье. Эйлин лишь пожала плечами и пошла разыскивать Торментира. Она нашла его беседующим с Каллахэном.

— Леди Эйлин, вы очень вовремя, — лорд Каллахэн поцеловал ей руку. В нужных ситуациях он умел быть галантным. — Я как раз обсуждаю с нашим дорогим Солусом, какие подарки сделать вам к свадьбе.

— Вы так несказанно добры к нам, милорд, — любезно отозвалась Эйлин. — Лучший подарок — это то, что вы устраиваете такой праздник для нас. Большего, я считаю, и не нужно.

— Да, Патрик, я говорил тебе, что Эйлин будет того же мнения, что и я.

— Я думаю, Солус, что вы прекрасно подходите друг другу, — усмехнулся Патрик Каллахэн. — То ли вы думаете одинаково, то ли твоя будущая жена тонко улавливает, что следует сказать своему властелину…

— Я вовсе не властелин ей, — возразил Торментир.

— А должен быть им, — назидательно произнес градоправитель. — Таков неписаный закон жизни.

Эйлин и Торментир переглянулись и промолчали.

— Итак, значит, кольца я вам обещал. Да, это будут совершенно необычные изделия, — продолжал, как ни в чём не бывало, лорд Каллахэн. — И обменяетесь вы ими в совершенно особом месте — у камня Истины…

— Где-где?

— У какого камня?

Патрик Каллахэн усмехнулся, и на мгновение Эйлин почудилось, что градоправитель вовсе не находится под действием заклятия подчинения. А может, он просто пытается сопротивляться? Ведь он не из числа слабых, легко ломающихся людей. Она тревожно взглянула на Торментира, но лицо того, по обыкновению, было непроницаемым. Мысли тоже имели надёжную защиту.

— Это долго рассказывать, — ухмыльнулся «дорогой друг детства». — Но вам будет интересно. Вы такого больше не увидите…

Штейнмейстер снова глядел в светящийся хрустальный шар.

— Они лгут, — холодно сказал он кому-то. — Но ничего, как только они наденут твои загадочные артефакты, ситуация изменится. Жаль, что я этого не увижу.

Тот, кого Мастер видел в шаре, по всей видимости что-то спрашивал, но звуки были неразборчивы и невнятны.

— Ты всерьёз думаешь, что я тебе должен отчитываться обо всех своих планах? — в голосе Мастера прозвучало нехорошее веселье. — Я надеюсь, что ты на своём месте делаешь то, что нужно. Этого, по-моему, достаточно. У меня и помимо твоего Депьярго забот хватает.

Из шара снова что-то залопотали.

— Нет, он нам сейчас не нужен. Более того, он уже совершенно не опасен. Делай с ним что хочешь.

И Штейнмейстер, потеряв интерес к шару, погасил его щелчком пальцев. Подумав, он снова засветил шар. Покрутил его так, чтобы в нём появилось лицо дружинника, стоявшего внизу на страже перед входом в его покои:

— Где начальник охраны моей резиденции?

Дружинник побелел.

— Найди, пусть явится ко мне немедленно, — приказал Мастер.

Он знал, что солдат кинется выполнять его приказание, поэтому более хрустальным шаром не интересовался. Зато в его руках снова появился загадочный обсидиановый медальон. Штейнмейстер откинул крышку.

— Тебя ждёт тяжкое испытание. Пройди его с честью и ничего не бойся. Я тебя не оставлю.

Мастер закрыл медальон и бережно спрятал его в складках камзола. В дверь нерешительно постучали.

— Войдите! — голос Мастера был суровым и властным.

В комнату без окон вошёл начальник дворцовой охраны. Внешне он был спокоен, но его волнение выдавали руки, нервно сжимавшие рукоять меча.

— В Даун-Таун скоро прибудут плащекрылы, — спокойно сказал Верховный Мастер. — Твои солдаты должны собрать у населения то съестное, что может нам понадобиться. Недовольных пусть конвоируют сюда, в мою резиденцию. Приказ понятен?

Начальник охраны молча кивнул. Конечно, у него были сомнения по поводу того, чем питаются плащекрылы, но этот вопрос он решил здесь не выяснять. Вдобавок его подчинённые не обязаны были исполнять такой приказ, ведь для этого существовали сборщики налогов и регулярные части. Но опять-таки этот вопрос лучше было не поднимать. Поэтому он поклонился Штейнмейстеру, чётко развернулся на месте и зашагал прочь.

«Хороший солдат, — подумал Мастер. — Не задаёт лишних вопросов. Он мне пригодится потом для особых поручений. А, может, и не пригодится. Ведь если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо — делай его сам».

Ему никто не был по-настоящему нужен.

Даун-Таун — небольшой городок у подножия гор. Никто так и не узнал, за какие заслуги Штейнмейстер выбрал именно это место для своей резиденции. Его дворец находился повыше Даун-Тауна и был высечен прямо в скалах. Доступ туда имели немногие, но даже они не знали ничего о передвижениях Верховного Мастера. Только иногда замечали, что его нет во дворце, но никто не видел, как Мастер покидал резиденцию. И уж, конечно, никто не осмеливался спрашивать о том, где бывает этот грозный чернокнижник.

Жители Даун-Тауна проклинали тот день, когда Штейнмейстер облюбовал их поселение. Мастер считал людей прахом под своими ногами, а его солдаты во всём подражали своему хозяину и не ведали жалости.

Но всё это было пустяками по сравнению с тем днём, когда с гор спустилась новая напасть в лице Каменных Псов. Устрашающие чудовища с тяжким топотом шагали по узким улицам городка, а дружина Штейнмейстера выгнала население из домов прямо на мостовую. То одного человека, то другого хватали Псы, и жертва с воплем исчезала навсегда. Просить о пощаде было бесполезно. Ни плач женщин и детей, ни мольбы стариков не действовали на это порождение гор, а дружинники боялись, что сами попадут на зуб Псам, и копьями подталкивали жителей Даун-Тауна к чудовищам.

Тот слуга, которому Мастер поручил встретить Каменных Псов, лез из кожи вон, чтобы они остались довольны. Но в какой-то момент он оказался слишком близко к Псам. Один взмах могучей руки (а, может быть, лапы) — и человек повалился на мостовую с размозжённой головой. Его невольный убийца подхватил труп и поднёс к мощным вытянутым челюстям…

Пройдя через город, Каменные Псы направились к дворцу Штейнмейстера.

— Хоть бы вы его самого сожрали, уроды проклятые! — в сердцах бросила какая-то женщина.