Торментир торопливо сбрасывал вещи в пакет, не слишком обременяя себя их складыванием.

— Что ты делаешь, Солус? — с удивлением спросила Эйлин. — Это что, такое упаковывание?

Торментир сердито посмотрел на неё.

— Можешь заняться этим сама, если считаешь, что сделаешь лучше!

Эйлин слегка нахмурилась, сосредотачиваясь. Она сделала несколько движений пальцами, и все предметы, помятые и скомканные, вылетели из пакета. Среди этих вещей были и стеклянные флаконы, наполненные какими-то жидкостями, и пакетики с травами или чем-то в этом роде. Все эти вещи парили в воздухе, а одежда и бельё аккуратно перекладывались сами собой и снова ныряли в пакет. Этот пакет получился более аккуратным, а главное — значительно меньшим по объёму, чем вначале.

Эйлин ещё раз осмотрела комнату. Взметнулись пледы на кроватях, подушки словно приосанились, одеяла приниженно распластались, и пледы улеглись сверху, венчая собой эту оду аккуратности.

— Так значительно лучше! — улыбнулась Эйлин. — А теперь пойдём завтракать.

Торментир, пряча палочку куда-то за пазуху, с недовольным видом последовал за ней.

За завтраком Нелл больше запихивала овощные блюда в мешочек, нежели ела. В ответ на молчаливый вопрос матери она коротко бросила:

— Это Рэпсику, — и продолжала паковать кусочки овощей.

Безупречно вежливые посыльные сносили к фургону вещи, и Лидброт уже дал им какую-то мелочь на чай.

Эйлин отдала ключи от комнат улыбчивому портье, и Посвящённые стали усаживаться в свой верный фургон. Последний раз оглянувшись, Эйлин почувствовала, как потоки Силы текут отовсюду маленькими ручейками, завихряясь и сливаясь в реки энергии. «Нельзя отдавать эту силу и мощь сумасшедшему Штейнмейстеру, иначе тут никому житья не будет», — думала Эйлин. — «Сожрёт неподчинившихся разная нечисть, и всё тут».

Нелли, как обычно сидя рядом с Мелисом на облучке, держала кофр с волшебной скрипкой в руках. Теперь, после обучения у Сяо Лю, она чувствовала теплоту инструмента даже через футляр.

А Лидброт выглядел очень задумчивым и даже отчасти озабоченным. Он несколько раз внимательно взглянул на Мелиса и с озабоченным видом покачал головой. Это не укрылось от взгляда Эйлин, хотя она совершенно не могла понять, чем так недоволен старый магистр, почётный преподаватель Академии Высших искусств.

Застучали по булыжной мостовой копыта лошадей, застоявшихся в конюшне. Прощально шелестели листья платанов. Уютная и спокойная гостиница «Стебель бамбука» уплывала назад, становясь прошлым. И лишь подозрительный шорох в накрытой клетке нарушал печаль прощания с Бао Ханем.

— Кто это тут скребётся? — недовольно сморщила нос Эйлин. — Прямо мешает поплакать напоследок!

И, сдёрнув с клетки покрывало, она увидела, что флайлиз Рэп усердно почёсывает набухающие бугры на боках.

Сейчас курс Посвящённых отклонился от первоначального направления, они держали путь на северо-восток. Задача стояла, по всей видимости, не из лёгких. Она заключалась в поиске Огнистого Меча, последнее упоминание о котором в исторических анналах произошло около двухсот лет назад. Эйлин с ужасом представляла себе, как они возле какой-то мрачной скалы отыскивают проржавевший, изъеденный временем жалкий остаток этого прославленного оружия. А при мысли о том, что им ещё придется выискивать хризолитовые семена, о которых никто из повстречавшихся Хранителей вообще не упоминал, её охватывала лёгкая паника.

Торментир, по всей вероятности, уловил эти мысли и насмешливо произнёс:

— Не паникуй раньше времени, Эйлин, а главное, — не пугай самых молодых членов команды. Разберёмся на месте.

— Большое спасибо за поддержку, — преувеличенно вежливо ответила Эйлин, пропихивая кусок сырого овоща, похожего на картофелину, Рэпу в клетку. — Ты меня успокоил.

Флайлиз жадно схватил пищу, при этом не переставая скрести бока, бугорки на которых увеличились настолько, что можно было сквозь их тёмную оболочку видеть зачатки крыльев.

Дорога увела путников уже достаточно далеко от Бао Ханя, став малолюдной и диковатой. Снова возделанные поля сменились некошеными лугами, а затем — лесами. Леса эти чем-то походили на джунгли (как их представляла Эйлин), поэтому заходить в глубину такого леса путешественники побаивались. Местная флора и фауна могла оказаться не слишком дружелюбной. Привалы устраивали прямо возле дороги, которая всё больше походила на обычную лесную тропу, зарастая сорной травой.

Эйлин, выглянув наружу из-под тента, заметила, что в траву из-под копыт лошадей метнулась со злобным шипением крупная змея. После этого Лидброт прямо из воздуха создал для всех высокие резиновые бахилы. Дамы и Мелис немедленно сунули ноги внутрь этой обуви. У магов вышла небольшая заминка, так как то ли мантия мешала сапогам, то ли сапоги — мантии.

— Хотите, укоротим вам мантии? — рассмеялась Эйлин. — Сделаем мини! Ладно, ладно, Солус, шутка! — поспешила добавить она, так как лицо Торментира выразило крайнюю степень отвращения. — Тогда вам придется облачиться … м-м-м, в несколько другой костюм.

Лидброт ответил:

— Было бы очень любопытно. Нам наверняка понадобится ваша помощь, Эйлин.

— Всегда пожалуйста! — с готовностью отозвалась она и, сосредоточившись, провела руками сверху вниз.

Воздух задрожал, поплыл… И вот уже Лидброт стоял, одетый на манер рыбака, правда, единственным отличием от рыбацкого костюма был остроконечный лиловый колпак.

— Что-то я намудрила со шляпой, — задумчиво сказала Эйлин.

— А по-моему, получилось превосходно, — старый волшебник лучился довольством, оглядывая себя. — Шляпу тоже оставляем, она мне нравится.

Торментир угрюмо хмыкнул, пытаясь переделать свою мантию самостоятельно. Наряды получались один причудливее другого, и он наконец сдался. Эйлин вновь взялась за дело, и для Солуса у неё получился строгий офисный костюм. Брюки ему пришлось заправить в бахилы, и вид при этом у него был куда смешнее, чем у Ильмануса.

Нелли и Мелис, стараясь подсматривать за этими метаморфозами незаметно, еле сдерживали смех. Они уже давно притопывали тяжеленными сапожищами, потешаясь сами над собой. Смеяться над Торментиром они считали делом очень интересным, но небезопасным, да и дисциплина, к которой их приучил Сяо Лю, кое к чему обязывала, поэтому они, надув щёки и зажав рты руками, тряслись от смеха молча.

— Ну что ж, неплохо, — отозвался о наряде Торментира Лидброт.

Сам Торментир, по-видимому, так не считал. Он был разозлён и собирался высказать Эйлин пару ласковых слов. Двинувшись в её сторону, он наступил ей на ногу, и она охнула:

— Ну у вас и сапожищи! Осторожнее…

Закончить фразу ей не удалось, потому что неподалёку раздался леденящий кровь вопль. Кричала Нелли.

Эйлин моментально высунулась наружу, Торментир и Лидброт выхватили волшебные палочки. Их глазам предстала жутковатая картина: из травы на обочине поднималась голова огромной змеи. Её немигающие глаза были прикованы к Нелли. Испуганные лошади храпели, брыкались и совершенно не слушались растерявшегося Мелиса. Змеиные глаза уже находились на уровне груди Нелли. Та словно остолбенела от ужаса.

Эйлин вытянула дрожащую руку. Воздух между змеёй и девочкой замерцал. В одно мгновение змея ринулась на Нелл, но, ударившись о невидимую преграду, злобно зашипела и обернулась в сторону Эйлин. «Какие странные у неё глаза, — некстати подумалось Эйлин. — Совсем не похожи на глаза животного…».

Огромная тварь разинула пасть, но Торментир, пробормотав какое-то заклинание, выстрелил лучом из палочки в змею. Луч отбросил длинное тело назад, распоров змею вдоль живота. Тяжело ударившись о сырую землю, змея не зашипела, а издала уже знакомый всем предсмертный вой. Из глаз её вытекли две чёрные стекловидные лужицы.

Когда змея перестала подавать признаки жизни, лошади немного успокоились. Путники рискнули спуститься на землю и рассмотреть поближе рептилию, которая посмела кинуться на них.