— Нет, госпожа Эйлин, — сказал он в ответ. — Но вы, наверное, все-таки не правы. Ему же было так плохо, он даже ничего не помнит. Ведь, понимаете, в тот момент он как будто снова приблизился к Грани — грани жизни и смерти, и все его жизни и воплощения смешались, вот он и перепутал…

— Ну вот что, Мелис, — прервала Эйлин поток его красноречия. — Не лезь не в своё дело. Иди лучше потренируйся мечом махать. И не вздумай никому ничего говорить!

Мелис молча подал ей плошку и пошёл к Нелли.

До самого вечера Нелли дрессировала флайлиза, и Мелис усердно ей помогал. Флайлиз действительно оказался смышлёным животным. Он прекрасно понимал человеческую речь, и Нелли пришла от него в совершеннейший восторг. Рэп приносил и уносил указанные ему вещи, взлетал над лагерем, а потом садился прямо в руки отправившего его человека. При этом флайлиз не был лишён своеобразного чувства юмора. Если с заданием его посылала Нелли, то он приземлялся ей на плечо или в руки. Но если возвращаться надо было к Мелису, то Рэп плюхался ему прямо на голову. Как юноша ни старался увернуться или спрятаться, ящер умудрялся проскользнуть именно на макушку. Все хохотали, включая Мелиса, и даже Рэп разевал свою пасть, словно беззвучно смеясь.

Эйлин тоже веселилась вместе со всеми, но её беспокоила мысль о том, что же это за кристаллы, которые нашла Нелл. Они излучали тот же свет, что и волшебная скрипка, и наконечники стрел Кентавра, и рукоять Огнистого меча. Это наверняка тоже был хризолит. Но как он оказался там, у этого жуткого порождения Скалы? И для чего эти кристаллы попали в руки Посвящённых?

— Ломаете голову над ролью светящихся камней? — Лидброт будто услышал её мысли.

— Да, Ильманус, — ответила Эйлин.

— И какие мысли пришли вам в голову?

— Я хочу начать с самого начала, — заговорила Эйлин. — Во-первых, у нас есть Лук-Без-Промаха и Огнистый меч, так?

— Согласен, — кивнул старый волшебник.

— Мелис и Нелли прошли обучение, это во-вторых.

— Верно.

— Это значит, что нам нужны хризолитовые семена, и тогда мы сможем отправиться в Долину Домиэль.

— Именно так, — подтвердил Лидброт.

— Но что представляют собой семена, где их искать?

— Давайте подумаем с вами, Эйлин, какими свойствами могут обладать такие семена, и тогда мы сможем догадаться, что они из себя представляют.

— Ну, — Эйлин на мгновение задумалась. — Если древесина Вечного Древа Сариссы имеет зеленоватые прожилки, то наверняка и семена тоже должны иметь зеленоватый отлив. Вдобавок они явно имеют какие-нибудь чудесные свойства.

— Именно, — радостно подхватил маг. — А раз это Древо вечности, то есть вечной жизни, возрождения, то любые его части имеют свойство врачевать все недуги, возвращать к жизни и побеждать смерть!

— Врачевать недуги?! Вы хотите сказать, что наши кристаллы…

— Вы совершенно правы, Эйлин, наши кристаллы и есть те загадочные семена, которые были спрятаны последним Штейнмейстером. Это он поселил Теней в том лесу, но на случай, если кто-то всё-таки проберётся сквозь этот заслон, он поместил в скалу тот ужасный Каменный Вихрь. Мы выдержали такую тяжкую битву именно потому, что эти стражи охраняли не одно, а два сокровища, спрятанные от людей, — меч и семена.

Это известие не столько обрадовало, сколько встревожило Эйлин.

— Но, Ильманус, в таком случае нам надо беречь их, а, может, даже скрывать от посторонних. Если кто-нибудь из Братства случайно узнает…

— Да, надо соблюдать осторожность. Но, Эйлин, если вы заметили, за нами всё равно идёт слежка от самого Бао Ханя. Соглядатай в теле змеи — тому свидетель.

— Вы думаете, что и сейчас за нами следят?

— Нет, я полагаю, что нас на время потеряли из виду. Но как только мы въедем в какое-либо селение, нас снова найдут и попытаются остановить.

— Может, нам следует избегать селений и держать путь только через безлюдную местность?

— Нет, — возразил Лидброт. — Найти нас — это всего лишь вопрос времени. Мы приближаемся к горам, а там уже очень велика сила Братства. И до Загорья рукой подать. Просто мы все должны быть начеку каждую минуту.

— Да, я предупрежу Нелли и Мелиса, — сказала Эйлин, нахмурившись.

— И отправьте весточку Фергюсу, что мы направляемся в Долину. Пусть он известит об этом всех Хранителей.

— А как послать ему весть? — изумилась Эйлин.

— Для этого Сяо Лю и дал нам одного из своих флайлизов, — улыбнулся Лидброт.

Высунув язык от усердия, Нелли царапала графитовым стержнем по листу бумаги. Буквы получались неровные, иногда грифель рвал бумагу, и Нелли без устали ругалась:

— Ну вот опять! Да что же это такое! Он же просто ничего не сможет прочитать!

Мелис чистил лошадей, поглядывал в сторону Нелл и посмеивался.

— Чего ты смеёшься! — набросилась на него девушка. — Эта ваша Сарисса! Нет даже нормальных шариковых ручек! Приходится тут царапать на коленке! Лишь бы что какое-то!

— Правильно, Нелли, так их всех, — пошутила Эйлин, вынужденная нести дежурство возле Торментира.

— Что это за послание? — поинтересовался раненый.

— Это Фергюсу, — с мстительным удовольствием произнесла Эйлин. — Я потом ещё допишу пару строк.

— Фергюсу? Но зачем?! — изумился Торментир. — Вы все что, хотите, чтобы нас снова выследили?

— Нас в любом случае выследят, а Хранители должны знать, на каком этапе пути мы находимся, — голос Эйлин был холоден, как зимняя ночь. — Мы с Ильманусом так решили.

— Вы с Ильманусом?! А я?! По-вашему, моё мнение уже ничего не значит?

Эйлин не успела сказать ничего злого или обидного в ответ, потому что пресловутый Ильманус сам появился рядом с ними.

— Солус, не слишком ли рано вы переутомляете себя излишними разговорами? — заботливо спросил он.

— Лидброт! — гневно произнёс Торментир. — Почему вы принимаете решения за моей спиной?

— Тише, Солус, успокойтесь, прошу вас, никаких судьбоносных решений без вас мы не принимали…

Нелли пришлось придержать поток своего недовольства, чтобы вдоволь насладиться тем, как Лидброт увещевает Торментира. Наконец маг успокоился, но иногда он бросал на Эйлин укоризненные взгляды. Та хранила ледяное молчание.

Мелис тоже бросал редкие взгляды на магов и имел весьма виноватый вид. Нелли не придавала этому значения, но Лидброт подошёл к юноше:

— Не мучай себя, Мелис, ты ничего не можешь сделать. Они должны всё понять сами.

— Но, сэр, они никогда ничего не поймут! Наверное, я должен поговорить с ними обоими и сказать, что я слышал…

— А что ты слышал?

И Мелис рассказал старому магистру, как Торментир назвал Эйлин именем какой-то Эйми, как рассердилась Эйлин и как теперь не желает разговаривать на эту тему ни с кем.

— А скажи, Мелис, — яркие голубые глаза Лидброта, казалось, пронизывали юношу. — А до этого ты что-нибудь слышал?

Мелис задумался.

— Вроде бы нет. Только, честно говоря, не понимаю, почему я оказался возле госпожи Эйлин. Просто не помню, как это произошло.

— Ну, хорошо, — Лидброт ободряюще кивнул молодому Менгиру. — Только не вмешивайся в их отношения. Я повторюсь, что все-таки они должны всё понять сами.

— А если… Если они не помирятся?

— Я думаю, Мелис, что они помирятся. Просто им нужно время.

Нелли упорно пыталась подслушать, что именно Мелис говорит старому волшебнику, но, убедившись, что её усилия в этой области бесполезны, снова принялась за письмо Фергюсу, и лагерь вновь огласился её недовольным бормотанием.

Торментир шёл на поправку. Раны его затянулись удивительно быстро, но силы долго не восстанавливались. Эйлин приходилось ухаживать за ним, как за ребёнком, и это раздражало их обоих. Их перебранки стали такими злобными, что остальные старались просто держаться от магов подальше. К тому же Торментир никак не мог взять в толк, отчего так переменилось отношение Эйлин к нему, в особенности после того, как он в бою принял на себя страшный удар Каменного Вихря, предназначавшийся ей. Такая чёрная неблагодарность возмутила его до глубины души, но почему-то поговорить с Эйлин об этом он не мог.