Лица Посвящённых помрачнели. Обычно Эйлин рассуждала весьма здраво, и такого фокуса от неё никто не ожидал. Более всех была расстроена Нелли:

— Почему она ушла, даже не предупредив? Это же такой риск! А если теперь и с ней что-нибудь случится?!

— Будем надеяться, что в Депьярго она поведёт себя осторожно, — глухо обронил Торментир.

Нелли обратила на него взгляд:

— А что это вы такое сказали ей, уважаемый магистр Торментир, что она так ринулась на спасательную операцию? — с каждым словом она распалялась всё больше, переходя на крик. — Я знаю, что ты чем-то её обидел, она сердилась на тебя все эти дни! А вчера ты ей сказал, какая она неблагодарная и… и трусливая, что ли!!! Да, что-то в этом роде! А ведь она так хорошо к тебе относилась! А теперь она ушла и, может быть, никогда не вернётся! Это ты, ты виноват!!!

Выпалив всё это Торментиру в лицо, Нелли не стала дожидаться его реакции. Она круто развернулась и убежала под спасительную сень леса, размазывая по щекам слёзы.

Все были ошарашены таким приступом гнева. Торментир был бледен и молчал. Лидброт печально произнёс:

— Случилось то, чего я боялся. Личные счёты и неприязнь взяли верх над благоразумием и необходимостью держаться вместе. Правда, остаётся небольшая надежда, что всё закончится хорошо. Пойду-ка я разыщу Нелли, чтобы и она не натворила чего-нибудь сгоряча.

Лидброт поспешил вслед за Нелли в глубину незнакомого леса, и Мелис остался вдвоём с Торментиром.

— Как вы думаете, магистр, она… ещё жива? — робко спросил Мелис.

Торментир не смотрел в лицо юноше:

— Думаю, да, — отрывисто бросил он. И неожиданно для самого себя добавил. — Иначе я бы почувствовал.

Мелис набрался храбрости:

— Это же потому, что вы… любите её, правда?

Торментир упорно молчал, но это молчание и стало для юноши ответом, и он продолжил:

— Я ведь знаю, за что госпожа Эйлин так ужасно сердилась на вас…

— За что же? — Торментир сильно подался вперёд, придвинув своё лицо прямо к лицу Мелиса. В этот момент он сильно напоминал какую-то хищную птицу со своим крючковатым носом и бледным худым лицом.

Но сейчас страх Мелиса испарился. Он видел перед собой не грозного мага, а несчастного человека, на которого все набросились, а он и сам не знает, в чём он провинился. И Мелис принялся рассказывать о тех событиях, которые произошли сразу после битвы за Меч. По мере того, как Мелис говорил, лицо Торментира становилось всё более напряжённым.

— Я пытался с ней поговорить, — признался Мелис. — Но она прогнала меня и велела молчать.

— А Фергюс?

— А что — Фергюс? — удивился Мелис. — Неужели вы не понимаете, что любит-то она — вас.

— Я найду её, — сказал Торментир, глядя куда-то сквозь Мелиса. — Я иду за ней. Я чувствую, что она жива…

— Подождите хоть Лидброта! — взмолился Мелис. — Что я ему скажу, если и вы уйдёте?

— Что ты должен мне сказать, Мелис? — благожелательно осведомился старый волшебник, подходя поближе. — Нелли скоро подойдёт, она там умывается у ручейка.

— Лидброт, я пойду за Эйлин в Депьярго, — спокойно сказал Торментир. — И приведу её, а если удастся, то и Фергюса, сюда, к нам.

— У вас есть какой-то план, Солус?

— Да, — твёрдо ответил Торментир. — И я справлюсь один.

Депьярго был довольно крупным городом, и лорд Каллахэн гордился тем порядком, который ему удавалось поддерживать в своих владениях. В Депьярго жители трепетали перед Штейнмейстером, и лорд Каллахэн в том числе. Но Верховный Мастер всегда был доволен своим подмастерьем, хотя сам Каллахэн себя, конечно, подмастерьем не считал.

И вот вчерашний день дал ему невероятный шанс заслужить очередное поощрение. Его дружина задержала одного из самых известных контрабандистов Сариссы. Он (контрабандист, конечно, а не лорд Каллахэн) был замечен в сношениях с людьми, за которыми шла негласная слежка с ведома самого Штейнмейстера. Этот злосчастный, как там его зовут, Фергюс, что ли, оказал сопротивление аресту, так что дружинники отделали его как следует. В общем, день для лорда Каллахэна обещал быть превосходным.

— Ирн! Ирн! — зычно крикнул лорд Каллахэн.

В его покоях появился уже не молодой мужчина, плотный, невысокий, с рыжеватыми волосами.

— Всегда к вашим услугам, милорд, — поклонился он.

— А скажи-ка мне, Ирн, как ведёт себя наш пленник?

— Молчит, милорд. Я думаю, надо дать ему передышку, иначе скоро допрашивать будет некого.

— Хм, — выпуклые рачьи глаза лорда Каллахэна сверлили его ближайшего нет, не друга, ибо друзей у него не было, а помощника и соратника.

Этот соратник издавна заслужил прозвище «Старый Лис» за хитрость и способность вывернуться из любой, самой трудной ситуации. Лорд Каллахэн не доверял Лису Ирну, но приблизил его к себе и поручал самые разнообразные дела, справедливо считая, что крепче, чем невинно пролитая кровь, ничто не роднит людей.

— Ладно, мой Старый Лис, — Каллахэн махнул рукой, унизанной массивными перстнями. — Оставь его в покое. Пока что. Может, здесь объявятся его товарищи, так что будь начеку.

Ирн наклонил голову, искоса посматривая на крупный кусок обсидиана, оправленный в золото, на одном из пальцев лорда Каллахэна.

— Что, нравится? — Каллахэн заметил, на что именно смотрит его помощник. — Тебе мало своего собственного?

Ирн прикоснулся к одной из пряжек камзола, которая тоже была из обсидиана. Но он прекрасно знал, что наиболее могущественные амулеты горные умельцы изготавливают в виде перстней, и давно мечтал заполучить подобное изделие. Любой ценой.

На базарной площади раненый флайлиз Фарш ринулся прямо к Эйлин.

— Бедный, что с тобой случилось? И где же Фергюс?

Запнувшись буквально на полуслове, Эйлин почувствовала, что её схватили за руки чуть повыше локтей, причём с обеих сторон.

— Мы что, знакомы? — Эйлин придала лицу невинное выражение, хотя было ясно, что запахло жареным.

— Нет, — прорычал здоровенный дружинник справа от неё. — К счастью для меня. Ты арестована!

— Эй, с какой стати?

— Тебе собирался передать сообщение один преступник. Его имя ты только что назвала. У тебя на плече его животное. Ты обвиняешься в незаконной деятельности против правителя нашего города, — рапортовал дружинник очень чётко.

— Но послушайте, — Эйлин пыталась протестовать, но её никто не слушал. Система правосудия у них была отлажена замечательно: её, Эйлин, поджидали, обвинение уже предъявлено, осталось привести в исполнение приговор, и это явно не заставит себя ждать.

Эйлин нервно усмехнулась. Всё это напомнило ей произошедшее с ними в Ровер Ланде, но здесь работали грамотнее. Понятно, что самые худшие ожидания Посвящённых оправдались, и Фергюс наверняка арестован. Если вообще жив.

— Ну вот что, — рассердилась Эйлин. — Я с вами не пойду.

Но как только она попыталась оказать сопротивление, дружинник слева от неё свистнул особым образом, и к месту ареста подоспели ещё несколько человек. Все они держали в руках небольшие предметы тёмного стекла. «Им выдали обсидиановые амулеты. Зачем?» — подумала Эйлин, но сопротивляться не прекратила.

Базар затих, и эта тишина в самом шумном и оживлённом месте не предвещала ничего хорошего. Некоторые люди поспешно покидали площадь, но многие остались поглазеть на происходящее. Эйлин мысленно потянулась к окружающим людям и обнаружила, что второй арест за два дня — это слишком даже для Депьярго! Значит, и в самом деле Фергюса схватили, причём тоже на базарной площади. Эйлин мысленно ругала себя последними словами. Надо же так неосмотрительно попасться! А ведь друзья её предупреждали!

Она продолжала сопротивляться дружинникам, но их хватка была железной, и все её попытки оказались напрасными. Дружинники окружили её, держа перед собой амулеты. Эти амулеты в свою очередь образовали внутренний круг, и Эйлин ощутила поток Силы, но не светлой, не такой, какая исходила от деревьев, травы, волшебной скрипки, Огнистого Меча… Эта Сила подавляла, пригибала к земле, не давала дышать…. Дружинники нараспев начали читать заклинания на гортанном языке. Нечто подобное Эйлин слышала от раненого Торментира.