— Наблюдатель, подтверждаете включение режима ожидания? Напоминаю, что данный режим не может длиться дольше четырех планетарных суток. При более длительном отсутствии, прошу выбрать режим консервации, иначе возможны нарушения в работе системы.

Интересно, а вот Изначальные, когда Рай покидали, какой режим выбрали? Может поэтому у Олеш крыша и поехала от длительного ожидания.

— Подтверждаю, — взглянув на мужчин, отвечаю я.

В мобиле нас встречают сильно встревоженные Шрам с пилотом.

— Что-то случилось? Есть новости? — тут же включает правителя Тар.

— Это вы нам расскажите, что у вас там произошло? — отвечает Шрам, когда мы уже расселись по своим местам. — Тут пару раз так тряхнуло, что мы думали сейчас на нас все обвалиться и взлететь не успеем.

Странно у нас совершенно ничего не ощущалось.

— Мы ничего не заметили, — нахмурился Акар. — Молодцы, что не стали паниковать и дождались на условном месте.

— Да уже начинали, если честно, — смущается Шрам. — Акис предлагал вам на помощь выдвигаться.

Акар рассказывает сильно отредактированную, я бы даже сказала заново придуманную, версию того, что с нами происходило в городе и Центре. Шрам еще что-то спрашивает. Я слушаю их диалог и постепенно расслабляюсь. Буквально чувствую, как напряженные до судорог мышцы отпускает. Еще больше радуюсь, когда мы, наконец, взлетаем, и заброшенный город исчезает из вида. Счастливым ленивцем растекаюсь по креслу. Но ненадолго…

Кому-то тоже требуются успокоительные процедуры. Тар всю дорогу до мобиля порывался взять меня на руки и нести, но я пресекла эти попытки. Хотелось пройтись самой, мозги так лучше думают.

И вот сейчас, он какое-то время поглаживал мне пальцы, сжимал, переплетал со своими. Но этого оказалось маловато, чтобы унять волнение каира полностью. Он все-таки перетаскивает меня к себе на колени, порывисто прижимает к себе и с удовлетворенным вздохом зарывается носом в мои волосы.

— Чтобы я когда-нибудь согласился еще на твои рискованные идеи… — сурово ворчит он на Акара.

— Все же хорошо закончилось? Даже лучше чем я предполагал, — невозмутимо парирует его учитель.

— А если бы что-то с Сашей случилось?

Акар задумчиво жует губу, поглядывая на меня.

— Нет, — наконец, отвечает он. Я был уверен, что система не позволит причинить ей вред. Она слишком зависима сейчас от Саши и будет ее защищать всеми возможными способами. А вот мы с тобой рисковали…и сильно…

— И ты только сейчас об этом говоришь? — не выдерживаю я. Теперь уже меня сковывает ужас от возможной потери любимого, и я вжимаюсь в него до боли в ребрах. Не отпущу… Мой!

Тар с большим энтузиазмом начинает меня успокаивать. Ласково поглаживает все, до чего может дотянуться, а дотягивается он везде. Шепчет какую-то успокоительную ерунду. Покрывает мое лицо и шею невесомыми поцелуями. Такой антидепрессант мне нравится.

Акар со Шрамом благоразумно затыкаются и усиленно делают вид, что их невероятно занимает происходящее снаружи. Короче, отворачиваются к окошкам и разглядывают горные пейзажи.

Мы подлетаем к резиденции спустя три цикла. Я уже успокоилась настолько, насколько это возможно в моей ситуации, тихо дремлю, так и не покинув объятья любимого. Акар с Тарошем осторожно обсудили наши дальнейшие действия. Если в двух словах, то это — изучаем полученные материалы и действуем по обстановке. Еще нужно было как-то отшить представителей полейцев и глосс с их претензиями. Про них-то я уже и подзабыла, если честно. Хорошо, что у Тароша с памятью все в порядке. Правитель… Опыт, однако.

Там, как оказалось, вообще мне можно не беспокоиться теперь. Моя учетная запись Наблюдателя автоматически дублировалась и отсылалась в общий реестр Конфедерации. А это о-очень серьезный статус, дающий мне полную неприкосновенность. Поэтому либо представители уже получили эту информацию и покинули Рай, либо мы сейчас очень сильно повеселимся, наблюдая за их реакцией.

Нас встречает один Шакар, что неудивительно. Каир-то еще сохраняет икогнито. Да и приземлились мы на какую-то совершенно заброшенную или очень секретную парковку. Тут ни охраны, ни каких либо опознавательных знаков не видно. Даже саму резиденцию за высокими деревьями не разглядеть. Вообще что-либо сложно разглядеть, потому что уже глубокая ночь. А здесь, к тому же, явный дефицит с освещением. Только парковочная площадка и освещена, да видны вдалеке фонари возле главной аллеи.

Я очень устала за этот долгий, практически бесконечный день и горю одним желанием — поскорее добраться до мягкой кровати. У Тароша, конечно, хорошо на коленях посидеть, но прилечь, раскинуться во всю ширину конечностей — это моя мечта на данный момент. Надеюсь, никаких новых встреч, или еще каких мероприятий на сегодня не запланировано. Да, я же просто там же на месте стоя усну, если сейчас до спальни не доберусь.

Поднимаю глаза и окунаюсь в уже привычную ласковую синеву глаз каира.

— Устала? — понимающе спрашивает он.

— Да, а еще есть хочу ужасно, — внезапно понимаю я. Странно, мы ведь в дороге перекусывали. Наверно, это от стресса. И теперь уже я не понимаю, чего хочу больше.

Тарош чему-то улыбается и с ловкостью выпрыгивает из мобиля со мной на руках. Вот теперь я точно не буду сопротивляться. Такое расстояние до главного входа я сейчас точно не осилю. Поэтому расслабляюсь и отработанным жестом кладу ладошку на широкую грудь. Мне нравится ощущать мощные толчки его сердца через грудную клетку. Завораживающий процесс. Мне кажется никогда это не надоест. Я полностью погружаюсь в процесс, поэтому пропускаю весь приветственный диалог. Отвлекает меня только мое имя, произнесенное кем-то вслух.

— Да, отозвали свою петицию и принесли официальные извинения. Завтра еще заявятся, лично принесут от имени Совета. Я такой поспешности в жизни еще не видел. Как вы это провернули? — весело продолжает Шакар свой доклад. Мы движемся в сторону главного здания, выбирая для этого самые темные и неосвещенные дорожки. Эх, были бы мы одни, да не такими уставшими… Романтический вечер точно бы удался на славу…

Видимо Тарош очень чутко улавливает сейчас мои эмоции, потому что неожиданно запинается посередине фразы и чуть сильнее прижимает к себе.

Фух! Наконец-то, спальня, кровать… только вот не знакомые абсолютно, как впрочем, и вся остальная обстановка.

— Это мои аппартаменты, — признается Тарош. — Прости, я знаю, что обещал тебе на выбор любые комнаты. Но я не смогу после всего… выпустить тебя из своего поля зрения в ближайшее время. Слишком велик страх… потерять…

Я успокаивающе глажу его по щеке, расправляю сведенные в напряжении брови, заглядываю в лицо, с тревожно сжатыми губами.

— Я знаю… Вернее чувствую этот страх… Не извиняйся, я тоже боюсь тебя потерять, — шепчу в ответ свое признание.

Поцелуи… Чувствую себя спящей принцессой, в которую вдохнули жизнь и разбудили с их помощью. Куда девалась моя усталость? Да и голод утих, вернее его перекрыл другой голод. Голод мужских объятий, чувственных ласк, жарких поцелуев… До кровати мы добираемся в два широких стремительных шага каира. Моя спина застонала от наслаждения, едва коснулась упругой, прохладной поверхности.

Не знаю, чем бы все это закончилось, но Тар внезапно замирает, к чему-то прислушиваясь. Тут и я слышу тихое жужжание от, оставленного на столе, аука.

— Я сейчас вернусь, — хрипло обещает он мне.

Несколько секунд изучает сообщение и бросает на меня голодный взгляд полный сожаления и неприкрытой досады на обстоятельства.

— Мне нужно отлучиться на пару лос. Заодно и поесть тебе принесу. Ты ведь голодна? — и смотрит так многообещающе.

— Хорошо, — вздыхаю я. — То есть, да. Голодна, конечно, — непонятное смущение опаляет щеки. Вот как он это делает?

— Я скоро, — и прежде чем я успеваю ответить, исчезает за дверью.

Вернувшийся правитель тихо прикрыл за собой двери, осторожно поставил поднос с обещанным ужином на стол и неслышно подошел к кровати. Саша крепко спала, трогательно свернувшись в комочек. Он присел рядом с ней, заботливо прикрыл одеялом. Невесомо коснулся волос. Девушка быстрее задышала, чуть приоткрыв рот.