Завал разбирали. Но слишком медленно. Вручную. Техника отказывалась здесь работать. Проклятое место, не иначе.

Шрам я виноватым видом докладывал последние данные. Ни-че-го. Они ничего не смогли обнаружить. Ни намека на то, что кто-то смог выжить. Сашин маячок не отслеживался. Лайс еще не пришел в себя, поэтому в этом направлении все оставалось пока под покровом тайны. Поиски продолжались, но в чудо уже никто не верил. Кроме него.

— Акар, — хрипло позвал он. Голос почему-то тоже ему отказывал. — Ты приготовил свою аппаратуру?

Акар ответил утвердительным жестом, но все же уточнил с сомнением в голосе.

— Тарош, ты уверен? Я понимаю твои чувства, но…

— Посмотри внимательнее на связь. Она не оборвана и не исчезла, а упирается в какую-то преграду, словно ее что-то блокирует, — с ожесточением рычит он, не в силах себя сдерживать. — Уверен ли я? Да, я эту гору переверну, но отыщу ее!

Его бывший учитель больше не произносит ни слова, а сосредотачивается на своих приборах. Затем приглашающим жестом указывает на сиденье и облепляет многочисленными датчиками.

Больше всего на свете он сейчас боялся не того, что связь не смогут установить, а своей реакции, если он вдруг почувствует Сашину боль. В памяти слишком хорошо отпечаталось, как эту же процедуру проходила она сама и ее ощущения при этом. «Древние!» — мысленно взмолился Тарош. Он готов на любые жертвы со своей стороны, только бы она была жива и невредима. Даже Даркоша готов окончательно признать и смириться с его присутствием в жизни Саши, если он подарит ему хотя бы крохотную надежду увидеть ее и опять почувствовать свое сердечко.

Зажужжали приборы, оповещая о начале эксперимента. Тарош до хруста сжал зубы и мысленно потянулся к своей ашшеле, прилагая максимальное усилие. Почти сразу он будто увяз в чем-то вязком и упругом одновременно. Ниточка связи маняще светилась перед глазами, вот только, даже немного продвинуться по ее следу получалось с большим трудом. Но он не сдавался. Напрягаясь изо всех сил, упорно следовал все дальше и дальше. Не замечал ни времени, ни чувства усталости. Еще немного… И еще чуть-чуть… Почти получилось.

Знакомый ритм желанного сердца ворвался в его сознание настолько внезапно, что почти оглушил. Не веря себе, он прикоснулся к пульсирующему каналу связи и облегченно выдохнул. «Жива! Саша жива!» — ликовал он. И судя по отсутствию болевых ощущений и спокойному пульсу, его девочка цела и находится в относительной безопасности. Вот только где?

Получив условный сигнал, торопливо стянул с тяжелой головы раздражающий шлем и жадно воззрился на Акара. Тот, словно, не замечал нетепения своего каира, продолжая что-то высматривать на проекции и сверять записи со своим личным комом.

— Акар! — рявкает он, желая, наконец, привлечь его внимание.

— Не ори на меня, — огрызается ученый. — Остальных будешь так строить.

И уже спокойнее добавляет:

— Сигнал есть, ты был прав. Но непонятный какой-то. Не четкая точка на экране, а слишком большую область показывает, словно что-то его рассеивает или искажает.

— Хилам, — почти одновременно приходят к одному выводу они с Акаром

— Это то, о чем я думаю? Какова вероятность такого развития событий? — с напряжением уточняет он у своего бывшего учителя.

Все может быть, — задумчиво прикрыв глаза, отвечает он. — Тем более, что другого объяснения всем странностям, что здесь творятся, у нас нет.

— А еще, это вполне объясняет нахождение здесь моего непутевого племянника. Ты же помнишь его одержимость всем, что касается Изначальных. Найти Купель его давняя мечта… — добавляет каир.

— Ты ведь еще не делился с ним реальными фактами? Может, стоило…

— Нет, не думаю, что он готов принять правдивую историю наших взаимоотношений с Изначальными.

— Готов, не готов, но хотя бы часть правды ему придется рассказать, когда он очнется. Нам важно узнать, смог ли он найти вход или какой-то намек на его присутствие. Не зря же он там крутился? И, Тарош, боюсь у нас не так много времени, как хотелось бы. Я тут выкладки по Сашиным анализам изучил, тем, что здесь брали и в открытом архиве Хорса покопался. Мне Шакар доступ дал. Хорошо было бы провести еще ряд исследований, но я и так достаточно уверен…Если мои выводы верны, а я поручусь за точность в них почти целиком, то ее надо вытаскивать из Купели и срочно.

— Ей может навредить нахождение там? Каким образом? — сразу нахмурился правитель.

— Ты ведь помнишь, надеюсь, для чего были созданы Купели, и как ими воспользовались в последний раз? А теперь еще один факт. Саша, судя по моим выкладкам, не совсем триса. Вернее она не относится к известным нам сейчас представителям этой расы, — Акар выделяет голосом слово «сейчас».

— На что ты намекаешь?

— На то самое. Природу и источник происхождения твоей уникальной ашшелы, будем выяснять позже у нее самой. И я бы тоже хотел присутствовать при этом разговоре. Сейчас самое главное, что Купель скоро начнет ее менять и итогом этих изменений станет…

— Я понял тебя, Акар, — мрачно обрывает ученого Тарош. Вся его радость от осознания, что Саша жива и невредима, сменилась тревогой за ее будущее. — Ты можешь ускорить процесс приведения Лайса в сознание?

— Попробую. Но за результат не ручаюсь. Хилам и его ослабил, скорее всего.

К Лайсу Акар отправился в одиночку. Пострадавшего отправили в ближайшее поселение, которое находилось достаточно далеко от их нынешнего местоположения. Поэтому Тарош отказался лететь. Не мог он сейчас покинуть место поисков, даже ненадолго, никакая причина не была для этого достаточно важной. Казалось, что если отдалиться хотя бы на немного, то потеряет ту связующую ниточку, что удалось нащупать. Акар все это понимал и не настаивал. Заверил, что сам справится. А в крайнем случае Шакара подключит. Тот как раз остался рядом с сыном, чтобы помочь контролировать его состояние.

Вот только все их совместные усилия ни к чему не привели. Лайс так и не пришел в себя. Медики, старательно обследовавшие весь его организм, давали противоречивые прогнозы. Акар и сам не смог дать однозначную оценку, просмотрев все отчеты. Показатели постоянно прыгали, и картина менялась, буквально на глазах. Оставив подробные инструкции Шакару, он решил вернуться в горы.

Невзирая на усталость и глубокую ночь, работы по расчистке завала не прекращались. Акар даже удивился, насколько удалось продвинуться спасателям. Тарош, ведомый каким-то внутренним чутьем давал указания с какой стороны разбирать камни, а какую сторону лучше не трогать. Он и сам принимал активное участие в этом, не давая себе ни одной передышки. Шраму пришлось почти насильно вливать в него энергетический коктейль для поддержания сил, потому что тот не хотел оставлять свою работу даже для такой малости.

Заметив возвращение ученого, Тарош, словно, скинул всю свою отрешенность и упругим шагом стремительно приблизился к нему.

— Нужен еще один сеанс связи, — решительно заявил он. Спрашивать о результатах поездки, смысла не было. Акар и так докладывал ему последние новости, как только покинул медцентр.

— Тарош, тебе требуется восстановиться хотя бы немного. Ты, возможно, не заметил, но предыдущая попытка заняла почти два цикла.

Правитель даже не моргнул в ответ на эту информацию, продолжая упрямо буравить своим взглядом Акара.

— Нет времени, — отрезал он. — Готовь оборудование. Я должен связаться с Сашей прямо сейчас, пока еще не поздно.

— И ты еще удивляешься упертости своего племянника. Ясно, что у вас это через гены передается, — устало ворчит Акар, направляясь к оставленной аппаратуре. Меряться взглядами с каиром он благоразумно не стал, все равно проиграет. Тарош сейчас не в том состоянии, чтобы прислушиваться к мнению, отличному от его собственных убеждений. А убежден он сейчас был в том, что этот сеанс необходим и срочно. Значит, его задача эту связь обеспечить и максимально облегчить процесс ее установления.