– Такеши‑сенсей ждет нас в клубной комнате, – Придала нам направление Хэруки. Направились в клубное крыло. Достигнув нужной двери, постучали, дождались разрешения войти и вошли.

Такеши‑сенсей сидел у стола с телефоном, прижав трубку к уху и, судя по всему, записывал очередного желающего получить альманах. Дождавшись окончания разговора, он «сбросил» звонок и положил трубку на стол – типа занято. Поздоровались‑поклонились.

– Сколько? – Не выдержал любопытный я.

– Почти шесть тысяч, – Недовольно буркнул завуч, – Телефон просто не замолкает!

– Круто! – Дали мы с Хэруки друг другу «пять». Вот это хайп!

– Аоки‑сан, ты принесла рукопись? – Спросил Такеши‑сенсей.

– Принесла! – Кивнула Хэруки и достала из висящей на моем плече сумки толстую стопку листов.

Такеши‑сенсей бегло посмотрел, кивнул, достал из ящика стола менее толстую стопку и протянул мне:

– Твои «Звездные врата», – Пояснил он, – Копия уже в издательстве.

– Спасибо! – Поблагодарил я. Наконец‑то заставлю батю прочитать целиком.

– Видите, что из‑за вас творится? – Указал завуч рукой в школьный двор.

– Визит наследного принца – огромная честь! – Включил я дурачка и восторженно улыбнулся, – Так здорово, что он посетит нашу школу!

Такеши‑сенсей покивал, мол да‑да, честь и все такое.

– По радио крутят песню литературного клуба, – Проявил он знания об окружающем мире, – Такерада‑сан сказала, что по большому счету написал ее ты.

– Только музыку, – Уточнил скромный я, надеясь, что мне не прилетит за «неформатность».

– Тогда вот тебе задание от куратора – написать музыку к школьному гимну. Боюсь, тот вариант, что у нас есть, недостоин ушей столь высокого гостя! – Подкинул он мне проблем.

– А если у меня не получится? – Спросил я.

– Не получится – значит не получится, – Пожал он плечами. Ну хоть без штрафов за провал задания.

– Можно получить текст? – Попросил я.

– Не помнишь слов школьного гимна? – Нахмурился он.

– Не помню, – Покаянно вздохнул я. Кто его блин вообще помнит? Такеши‑сенсей хмыкнул и выдал мне листочек. Готовился!

– Посмотрю, что можно сделать, – Солидно кивнул я, – А награда будет? – Решил немного понаглеть.

– Честь продемонстрировать свою поделку члену Императорской семьи недостаточная мотивация для тебя?! – Охренел куратор.

– Вовсе нет! – Поспешил отмазаться я, – Простите, это было крайне неуместно, – Глубоко поклонился.

– Ладно, мне нужно работать! – Выставил нас из кабинета Такеши, – Спасибо, что принесла рукопись, Аоки‑сан, – Неожиданно улыбнулся он Хэруки. Понятно, «цундерит» он только меня.

В коридоре мы попались секретарю директора – не помню, как его зовут – и он повел нас в кабинет непосредственного начальника, где лоснящийся довольством Ока‑сенсей долго и сочно нахваливал таких хороших нас, а мы скромно отвечали, что просто спасали котика. Напоследок директор «обрадовал» нас новостью, что за три недели до визита Нарухито начнутся ежедневные репетиции с нами и нашими родителями. Вот это я понимаю соблюдение протокола! Будем учиться, малейший косяк – и у меня будут ТАКИЕ проблемы…

* * *

На обратном пути Хэруки выглядела очень задумчивой.

– Твоим родителям придется приехать? – Попытался я угадать причину.

– Да, такое пропускать нельзя, – Кивнула она.

– Ты не рада?

– Рада. Я по ним очень соскучилась, но мы давно не виделись и я… – Она развела руками с грустной улыбкой.

– Все сложно, – Кивнул я.

– Да.

– Ну, зато я наконец‑то с ними познакомлюсь, – Улыбнулся я девушке.

– Уверена, ты им понравишься, – Улыбнулась она в ответ.

Попрощались у ее дома, и я пошел к себе – строители доводили бассейн до ума, оклеивая дно и стены плитами. Коммуникации уже подвели, так что совсем скоро можно будет купаться. С баней дела обстояли еще лучше – практически все было готово, и строители занимались внутренней отделкой. Жду‑не дождусь момента, когда прыгну в бассейн после парилки!

Переодевшись и отчитавшись сестренке с няней о походе, сел на велик и отправился на репточку. Прибуду даже раньше, чем договаривались. К моему удивлению, сегодня присутствовали все участники моей временной группы, хотя требовался кроме Мицуо и Иоичи только клавишник.

– А это чего это? – После обязательных приветствий и поклонов спросил я.

«Новые» музыканты, все как один, высказались на тему: «Smells Like Teen Spirit» – настоящая бомба, и им очень интересно увидеть рождение следующих хитов, чему они будут способствовать изо всех сил, ибо работать теперь будут не только за бабло, но и ради искусства!

Ладно, пускай. Я сказал пару напутственных слов, подошел к микрофону, спел вторую песню «демки». Знающий английский язык «оперный» вокалист краснел, аки девица, но комментариев не отпускал. Далее я подошел к клавишнику и начал свое стандартное:

– Нужно вот такое: «Тун‑ту‑ду‑дун, ту‑ду‑ду‑ду‑ду‑ду‑дун».

Когда не знакомые с моим «уникальным творческим методом» музыканты подключились к производству «Нирваны», у нас уже была готовая «простынь», поэтому на роже клавишника читалось «Это что, шутка?», но, верный профессиональной этике, он послушно постарался изобразить напетое мной.

– Надо повыше. Еще. Ага, как‑то так. Теперь такой же квадрат, но на понижение. Нет, вот так: «звуки ртом». Ага, хорош! Вот эти два квадрата будут звучать на протяжении всей песни.

Клавишник кивнул с видом «а мне‑то чо, надо всю песню нажимать четыре кнопки, буду нажимать», и пошел рабочий процесс, который занял два следующих дня – получилось гораздо проще, чем я ожидал – клавишный проигрыш считай метроном, под который все и подстраивается, поэтому я в основном регулировал уровень «мяса». В первую половину дня субботы музыканты записали свои партии, и мы со звукачом занялись сведением. Нужного уровня звучания никак не удавалось добиться, поэтому придется просидеть еще и понедельник. Воскресенье – святой день, я лучше руку себе отпилю, чем останусь без свидания с лучшей девочкой, которое мы провели так сказать «комплексно» – посетив кино и посмотрев какой‑то понравившийся Хэруки фильм про любовь, затем покушали пиццы и, переодевшись поудобнее, прокатались на великах до самого вечера, отыскав несколько мест с потрясающим видом. Лучший день за всю неделю!

В понедельник сведение продолжилось, и наконец‑то гора родила мышь. Довольный, «перекатал» запись на кассету и отправился на урок музыки, где провел пару утомительных часов. Прогресса пока нет – Курихара‑сенсей вбивает в меня азы, но энтузиазма хоть отбавляй – с профильными знаниями воровство песен значительно ускорится и выйдет на новый уровень.

По пути домой зашел к Аоки, не отказал себе в удовольствии пригласить на прослушивание нового шедевра Ринтаро‑сенсея и воткнул кассету в магнитофон, не забыв сделать погромче. Дед не выдержал и покинул комнату Хэруки, зажав уши. Ржака! Девушке же очень понравилось, и я был как следует расцелован.

Как‑то так дальше и пошло – пишем песни, ходим на тренировочку и уроки музыки, в воскресенье – свидания, а по вечерам – сестренка. Увы, ни малейшей возможности остаться с Хэруки наедине так и не подвернулось, и я уже почти созрел, чтобы пересмотреть свое отношение к посещению любовного отеля, но пока держался. Кроме того, верный своему слову, таскал девушке песни по мере готовности. Третья была принята сдержанно, а вот четвертая заставила девушку прослезиться. Пятая и шестая восторгов уже не вызвали, и Хэруки оставила, так сказать, "на репите" две первых и четвертую. Четвертая – понятно, а вот две первых…

– Слушай, Хэруки, когда мы только познакомились, ты пришла ко мне и там по телевизору показывали концерт с эстрадной музыкой. Помнишь?

– Помню! – Мило зажмурилась Хэруки, вспомнив тот момент.

– Тогда ты сказала, что тебе нравится именно такая музыка, а теперь… – Я развел руками.

– А ты тогда сказал, что тебе нравится потяжелее, вот я и начала слушать Dead Kennedys и AC/DC, – Улыбнулась она, – Они мне всегда нравились, но после общения с тобой я слушаю тяжелую музыку все больше и больше. А это… – В комнате играла "песня № 2", – Это что‑то невероятное!