Ну а пока, в качестве способной раскрутить "Хонду" на вложение в музыку демки, выбрал пять песен. Выйдя в коридор, тихонко поскребся в батину дверь – немотря на бубнящий телевизор, он вполне мог спать под него.

– Заходи! – Услышал меня отец.

Войдя внутрь, увидел лежащего на кровати батю в одних трусах. Накрываться он не стал, надо полагать, по случаю жары, хоть кондей и помогал, делая температуру в комнате приемлемой. Даже не знаю, как выживать японским летом без него.

– Закончил? – Спросил он, правильно поняв цель моего визита.

– По большому счету да, – Кивнул я и протянул ему десяток листочков. На каждом по тексту, – А ты что, специально меня ждал? – Спросил я.

– Вот еще! – Фыркнул он, – Просто передача интересная!

Охотно верю! Спасибо, бать!

– Тогда, как договорились, если специалист сочтет песни пригодными, я получу камеру? – Решил я напомнить условия сделки.

– Я помню наш уговор, – Махнул рукой батя, просматривая листочки.

– Боюсь, без музыки это просто средненькие стишки.

– Тогда давай посупим так, я попрошу управляющего "Одзава и сын" найти для тебя музыкантов, заключим с ними контракт на запись этих песен, – Он помахал в воздухе листочками, – И уже с готовой записью пойду к специалисту, и, если он одобрит, к "Хонде".

– Отличный, вариант, пап! – Одобрил я. Нанятые за деньги музыканты не будут артачиться, смиренно переводя мои "жу‑жу‑жу" и "та‑та‑та" в музыку.

– Еще бы! – Довольно хмыкнул он, – Иди спать, уже поздно, – И турнул меня из комнаты.

Приняв душ, вернулся к себе, с умилением посмотрел на прижавшую к себе игрушечного котика сопящую сестренку и лег спать. Насыщенный завтра день получится!

* * *

– Это – не "секретная школа ниндзюцу"! Это – не "тайное додзе почти угасшей воиской династии"! Это – не "пещера отшельника, обучающего тайным техникам"! – Вещал расхаживающий по татами с заложенными за спину руками коротко стриженный, гладко выбритый средней комплекции и роста японец с мрачной рожей, затылок которого украшал жуткий длинный шрам.

Некоторые из стоящих в шеренге на шесть человек (включая меня и Кеиджи – мы – самые младшие, остальные – рекруты якудзы возрастом от 20 до 25, познакомиться еще не успели, потому что Кеиджи умудрился опоздать) покраснели – видимо, любители нагнать себе значимости знаниями секретных техник. Не выдержав, я хохотнул.

– Хо, у нас тут весельчак?! – Не оставил без внимания мой маленький демарш местный сержант Хартман и подошел ко мне с многообещающим видом, – Как зовут?

– Одзава, сэр! – Инструктор в первой части своего "вступительного монолога" приказал отвечить именно так. Похоже, силы японской самообороны еще больше подверглись влиянию запада, чем я ожидал. Либо это личный фетиш Ямаситы‑сенсея – такая фамилия у нашего учителя.

– Что же тебя насмешило, Одзава? Считаешь, что я смешон?! – Заорал он на меня.

– Сэр, нет, сэр! – Проорал я ему в лицо в ответ.

– Тогда в чем же причина?

– Сэр, я считаю, что смешны те, кто пытается выпендриться, приписав себе владение несуществующими техниками, сэр! – Верноподданически тараща глаза на Ямаситу‑сенсея, проорал я.

– Не ожидал от такого слабоумного на вид слизняка такого внятного ответа! – Похвалил меня инструктор. Ямасита‑сенсей цундере!

Обнаглев, я решился задать беспокоящий меня с самого начала его длинного, наполненного оскорблениями монолога о том, как он сделает из нас, жалких тщедушных слизняков, настоящих мужчин, вопрос.

– Сэр, разрешите задать вопрос, сэр!

– Задавай! – Снисходительно кивнул он.

– Сэр, вы смотрели фильм "Цельнометаллическая оболочка", сэр? – Так же, криком, спросил я.

– Я не собираюсь тратить время на просмотр этого коммунистического дерьма! – Неожидано заорал Ямасита‑сенсей, – А у тебя, я смотрю, в голове слишком много лишнего! Мы это быстро исправим! Тридцать отжиманий!

Твою мать, довыпендривался.

– Сэр, есть сэр! – Проорал я и принял упор лежа.

– Я подтяну вашу физическую форму до приемлемого уровня! – Продолжил он вещать, вернувшись на татами, – И научу использовать ее максимально эффективно! Армйская самооборона придумана специально для того, чтобы любой кретин в максимально короткий срок смог превратиться в смертельное оружие!

Да хватит делать отсылки, мать твою! Держись, Иоши! Нет, я так не могу! Не сдержавшись, я снова хохотнул.

– Еще 30 отжиманий! – Не пожадничал Ямасита‑сенсей.

– Сэр, есть сэр! – Проорал я полу, продолжая отжиматься.

– Я научу вас приемам, научу бить, научу обезоруживать противника и использовать эти приемы против него! По окончании курса каждый из вас сможет неприятно удивить врага любого уровня подготовки!

Ох, сомневаюсь, что прямо‑таки "любого". Впрочем, звучит могообещающе. Так, 29, 30! Теперь кушаем "бонус" в виде еще трех десятков отжиманий. Дома, в качестве тренировки, я делаю по сотне, но это не за один подход, а в течение дня, так сказать, под настроение, так что справлюсь.

Инструктор повещал о достоинствах японской армейской школы рукопашного боя еще немного, потом с некоторым удивлением посмотрел на поднявшегося и вытянувшегося по стойке "смирно" меня, но ничего не сказал.

После этого началась ОФП (общая физическая подготовка) – ближайшие пару недель целиком уйдут на "подтягивание" формы, что больше всего требовалось дрищеватому Кеиджи – лентяй совсем не готовился к таким нарузкам. Якудзоиды справлялись лучше, но спортсменов не было и среди них – когда мы подъехали к деревянному, традиционно выглядящему додзё, резко контрастирующему с поведением "американизированного" инструктора, все шестеро дружно курили у входа.

Бег (справились все, поэтому инструктор наорал сразу на всех), приседания (тот же итог), отжимания (справился только один якудзоид покрепче, остальные сошли с дистанции, включая уставшего от "наказания" меня), ходьба гусиным шагом (ноги после кучи приседаний болели, поэтому справились я и пара якудз), прыжки на скакалке (с дистанции сошли все).

– Отвратительно! – С видимым удовольствием подвел итог Ямасита‑сенсей, окинув презрительным взглядом построенных в шеренгу и хрипло пытающихся отдышаться нас.

– Как вы смеете называть себя мужчинами, если не способны справиться с такими смехотворными нагрузками?! Это ведь даже не спецназовский норматив! Мы даже не дошли до турников, а вы уже никуа не годителсь! Отныне вы – бабы, и останетесь ими до тех пор, пока я не решу, что вы достойны звания мужчины! Вам понятно, бабы?!

– Сэр, да сэр! – Проорали в ответ мы с подружками.

– На сегодня все! Можете переодеваться в свои платьица и идти красить губы!

– Сэр, спасибо, сэр!

* * *

– Ну и мужик! – Вздохнул Кеиджи по пути домой – он милостиво согласился меня подвезти.

– Офигенный мужик! – Улыбнулся я. Его крики и потешные оскорбления меня изрядно веселили – я прямо ощущал себя рядовым Шутником.

– Смеешься?! Ты что, мазохист?! – Вытаращился на меня Кеиджи, потом вспомнил об одной из моих детских травм, – Извини, я…

– Не парься, – С беззаботной улыбкой улыбнулся я, – Это ведь хорошо, что он такой!

– Почему?

– Представь, как приятно будет, когда он начнет нас хвалить?

Кеиджи фыркнул и спросил:

– А ты на удивление неплохо справился!

– Это потому, что я хитрый и готовился заранее, – Улыбнулся я ему, – Извини, не знаю, когда получится где‑нибудь потусить, на меня тут неожиданно свалилось кое‑что, что отожрет кучу времени, поэтому… – Я развел немного дрожщими и ноющими руками.

– Не переживай! – Отмахнулся он, – Чувствую, я завтра и встать‑то не смогу! С этими тремя тренировками в неделю, подработкой и домашкой даже не знаю, будет ли у меня свободное время, – Грустно вздохнул он. А вот в аниме школьники умудряются после уроков еще и мир спасать!