Речь, вылетающая из уст не трезвого человека, Блэйру пришлась не по нраву. «Очередной напыщенный индюк...и какие услуги потребует он?» — подумал мужчина с презрением, пока Арравел отхлебнул ещё рома.

— Что Вам от меня нужно? ...Милорд...

Арравел снова рассмеялся и поставил бутылку на стол.

— Это забавно...знаешь, безумно забавно. Мой отец, мои братья, сёстры...все они, идиоты, считали меня глупцом, бездарностью. Ха! — Он ударил ладонью по дубовой поверхности. — Мой отец проклинал день, когда я родился, потому что за эту жизнь я достиг только дна. Но знаешь, я этому даже рад, потому что от дна легче отталкиваться, чтобы плыть вверх. — Арравел поднял указательный палец. Блэйр заметил, как покраснело его лицо. Сколько же энергии было в этом человеке? — Мне наконец-то улыбнулась удача, и я намерен схватить её за хвост. Я.… поставил крупную сумму денег на тебя, когда ты дрался с Логом. И я выиграл! Мы, чёрт возьми, выиграли! — он приблизился к Блэйру и крепко ухватил его за плечи. На мгновение мужчина испугался, что лорд полезет целоваться, но тот лишь широко улыбнулся и дружески встряхнул его. — Ты — мой путь к успеху. Понимаешь? Ты — мой кандидат.

— Что это значит?

— Это значит, что ты не должен проигрывать. Я могу заработать на тебе, стать независим от отца и его порядков. Понимаешь? Это шанс для меня...шанс наконец-то всплыть. И для тебя, конечно. Уверен, ты слышал о турнире и уже грезишь о том, как выиграешь его. Я тебе помогу. Принесём успех друг другу. В этой тюрьме... — Арравел не уставал жестикулировать, — ...есть человек. Его зовут Джаваха, он сициланец. Он будет тебя учить.

— Чему?

— Приёмам боя. Искусству южных воинов. Ты должен быть сильнейшим среди веларов. Только тогда я разбогатею, а ты...в итоге получишь свободу. Это выгодно нам обоим, понимаешь? Мы должны быть заодно, сотрудничать...

Брэйр усмехнулся, будто бы Арравел выдал шутку, а тот мерил шагами комнату и даже не заметил насмешки.

— Если ты будешь выигрывать, я постараюсь сделать твою жизнь в заключении менее томительной. Например, ты сможешь есть мясо дважды в неделю. Как тебе это? Оно придаст больше сил, нежели параша, которую здесь суют. Я знаю, условия отвратительны, но они закаляют дух.

— А этот человек... Джаваха. Он велар?

— Он бывал на арене единожды, как и ты, но решил, что лучше спокойно отсидит срок. Как же он сказал... энторо габэ, что с сициланского «жизнь в мире». Думаю, он просто испугался Белого ока. Ходит слух, что сициланцы обладают скрытым даром, какими-то нечеловеческими способностями, а магов в наших краях всегда убивали. На арене им не место.

— И ты хочешь, чтобы он учил меня? Почему он?

— Джаваха хороший боец. Я видел его техники. Они отличаются...тонкостью и подойдут тебе, потому что ты не нападаешь в лоб, ты осторожен...как горный барс, что следит за добычей. — Арравел оскалился, изображая барса. Это выглядело нелепо, но Блэйр сдержал усмешку. Новый знакомый его забавлял. «Шут. Не удивительно, что он достиг только дна».

— Я хочу отдельную камеру, изолированную ото всех.

— Почему? — удивился мужчина. — Разве общение — это плохо?

— Там спокойнее. Думается лучше. Но хотя бы раз в неделю неплохо бы выходить на свежий воздух.

Арравел понимающе кивнул, затем улыбнулся и погрозил Блэйру пальцем.

— А ты понял, как это работает, да? Ладно, я посмотрю, что с этим можно сделать. Считай это моим подарком в честь триумфа. Но нельзя расслабляться. Сегодня будь готов. Вечером тебя уведут. Я арендовал камеру в нижнем этаже для ваших занятий с Джавахой. Никто вас не увидит и не потревожит.

— Безумно рад. — Съязвил Блэйр, на самом деле не испытывая никакого душевного подъема. Лорд, вероятнее всего, был человеком не далёким, иначе бы не тратил своё время на это представление. Блэйр должен драться и побеждать, чтобы сохранить свою жизнь. Это ему уже дал понять священник. Арравел вновь рухнул в кресло и пожелал всего хорошего. Стражник открыл дверь и велел Блэйру выйти. На том разговор закончился. Мужчина вернулся в камеру, что не так долго пустовала без него, и был вынужден вновь сносить комментарии со стороны Косого и других ему подобных.

— Отдохнула? — Ридесар показался на пороге крохотной, скромно обставленной комнаты, по обыкновению зашёл без стука и прикрыл за собой дверь. Сапоги шаркнули о каменный пол. Хаара, стоявшая в то время у окна и наблюдавшая за внутренним двором, обернулась, надеясь снова попытать удачу и выпросить у мужчины свободу. В конце концов, они посягнули на неё слишком бесчестно.

Спальня, в которой она находилась, немногим отличалось от других комнат в Лакуде. Четыре серые стены, безвкусный, абсолютно однотипный интерьер: односпальная кровать, заправленная тёмным шерстяным пледом, небольшой круглый стол, на котором лежали нераспечатанные письма и огарок свечи, задвинутый железный стул, под которым валялась пара старых сапог, и маленький мрачный комод напротив. Судя по всему, комната принадлежала самому командующему, и девушка решила воздержаться от сладких снов на его одре. Хотя предложение об отдыхе было заманчивым, Хаара ожидала подвоха. Задерживаться в этом месте ей не хотелось. Она внимательно присмотрелась к мужчине, что не был красавцем, но и особого отвращения не вызывал. Яркий шрам на шее притягивал взгляд, и девушка решила при удобном случае осведомиться об этом. Когда Ридесар успел его получить? Видела ли Хаара этот шрам раньше, когда приезжала сюда с отцом? Или мужчина заработал его годами позже?

— Спасибо, не жалуюсь, — скромно ответила она, умолчав о том, что не ложилась вовсе.

— Я думал, ты спишь.

— Я не могу здесь спать. Послушайте, сир, я очень благодарна за всё, что вы сделали, но мне нужно вернуться в столицу. Меня там хватятся, подумают, что случилась беда, отправят ищеек.

— Из-за помощницы лекаря? Вздор.

— Хотите сказать, что моя жизнь ни для кого не важна?

— Если важна, пусть отправляют. Я способен перебить несколько собак.

Мужчина остановился в метре от девушки, и Хаара насторожилась. Он снова пристально глядел на неё, и от этого взгляда девушке хотелось спрятаться. Внутри нарастало тревожное чувство.

— Я заложница в этой башне, сир?

— Ты здесь гостья.

— Гостья может уйти, когда пожелает?

— Нет.

— Но разве таковы законы гостеприимства?

Ридесар лукаво прищурился.

— Ты слишком напряжена. Разве, тебя что-то беспокоит? Кто-то обижает?

— Я чувствую себя в безопасности со столь благородным воином, но мне хочется домой, не обессудьте.

— Ты замужем?

— Нет, сир.

— Значит, тебе не к кому возвращаться. Идём, — он протянул ей загорелую рубцеватую руку, — я покажу то, что тебе понравится.

Хаару предложение ввело в замешательство, но в то же время любопытство вынудило её согласиться. «Чего он добивается? — недоумевала девушка, протягивая ладонь, — что хочет получить? Думает о выкупе? Или пытается соблазнить? А может, он меня узнал? Нет, не может быть...Что тогда?»

Рука Ридесара оказалась шершавой, и Хаара слегка поёжилась. Её собственная кожа успела слегка огрубеть, но ей было далеко до той, которой она коснулась. Мужчина вывел её из комнаты и провёл по узкому мрачному коридору к лестнице. Периодически девушка озиралась по сторонам, стараясь делать это незаметно, и оценивала обстановку для возможного побега. Они миновали ступени, а оказавшись на первом этаже, вышли ко двору. Хаара отметила, что построена башня немудрёно.

— Здесь тренируются мои подчинённые, — похвастался мужчина, указав Хааре на небольшую огороженную площадку. — Чтобы достойно выполнять работу, воин не должен лениться, не должен забывать о том, как выглядит оружие и как его нужно применять. Даже в мирное время мы проливаем кровь. Известно ли тебе, Хаара, что каждый человек, хоть раз взявший в руки оружие, проклят?

— Нет, сир, я не слышала о таком.