В комнатке было достаточно душно для того, чтобы тело Хаары быстро обсохло. Женщина пригласила её залезть на стол, но Хаара замешкалась, с недоверием взглянув на ремни и железо.

— Что вы будете со мной делать? — дрогнувшим голосом спросила она, а услышав в ответ тишину, добавила: — Мне нужно знать.

— То, чего ты желала, — отозвалось существо.

— Мне будет больно?

— Да.

— Насколько? — Хаара сглотнула, чувствуя, как её вновь накрывает волна страха. Шархадарт молчали. Решив не испытывать их терпение, девушка робко взобралась на стол. Ей тут же помогли устроиться, всевозможно связав и разведя её руки по сторонам, будто желая распять. Хаару прошиб ледяной пот. Пульс участился.

— Открой рот, — велело существо и тут же сунуло в него кожаный ремень. Хаара сообразила, что это в целях предосторожности, и заранее оценила своё положение. Видимо, боль предвидится адская. Девушка пыталась угадать, какая операция её ждёт, но лишь плутала в теориях. Ей было страшно оставаться в сознании. Попытавшись двинуться, Хаара потерпела неудачу. Она наблюдала за тем, как один из мужчин снял со стены два топора, протянул инструмент товарищу и второй оставил себе. Это привело её в панику. Хаара хотела закричать, но из-за ремня выдала только неясное мыканье. Её глаза бегали из стороны в сторону, с мольбой глядя на лица, а зафиксированная голова не могла повернуться или приподняться. «Я сама залезла на эшафот, — в ужасе подумала девушка, — сейчас меня разделают как свинью. Святой Геул, только не это... только не такая отвратительная смерть».

Силуэты Шархадарт стали расплывчаты из-за выступивших на глаза слёз. Мужчины встали по обе стороны от неё, и прежде, чем Хаара успела окончательно принять неминуемое, лезвие взметнулось, опустилось, что-то хрустнуло. Несколько мгновений Хаара не чувствовала ничего, а затем вдруг поток нестерпимой боли захлестнул её с головой. Агония прилила к искривившемуся в муке лицу. Сдерживающие ремни не позволили ей выгнуться или взметнуться. Правая рука... Хаара отчётливо понимала, что это больше не часть её тела. Она была уверена, что уже истекает кровью. Уставившись в мрачное небытие потолка, она издала чудовищный звук, похожий то ли на крик, то ли на плач. В этот момент Хаара понадеялась, что ей сразу отрубят голову и избавят от страданий, однако в следующее мгновение раздался такой же звук. Хрустнула кость, и вторая рука отделилась от тела девушки.

В глазах Хаары потемнело. Она задохнулась в бессилии и боли. Окружающий мир поплыл в бушующем океане крови и слёз. Линии и силуэты стали расплывчаты, а вскоре и вовсе исчезли. Девушка лишилась чувств, потянувшись душой в лоно вечного мрака и холода.

16 годами ранее…

Через пару недель двоице удалось договориться с капитаном одного торгового судна. Они подзаработали денег, которые тут же пустили в расход для того, чтобы их взяли на борт. Договаривалась, разумеется, Сандра, которая уже научилась пользоваться всеми приёмами обольщения и без труда завлекала мужчин своими кроваво приобретенными прелестями. К её молчаливому спутнику в маске с настороженностью относились и капитан, и матросы судна. Анвиль старался не контактировать ни с кем из них. Он купил себе недорогой наряд на замену старому износившемуся, и ещё один нож, который спрятал в голенище длинного сапога. Несколько часов он простоял на корме, вглядываясь в бесконечный горизонт, и только потом спустился в каюту, которую Сандре удалось выторговать у капитана лично для себя. Разумеется, она пустила к себе Анвиля, но предупредила, что никто не должен об их уловке знать.

— Этот человек бессовестно думает, что может рассчитывать на меня... Какая мерзость.

— Это потому, что ты позволила ему такими думами терзаться, — неодобрительно заметил Анвиль. Сандра пристально посмотрела на него, усевшись в гамак.

— Скажи спасибо, что позволила, иначе мы ночевали бы вместе с матросами.

— Да... — нехотя согласился Анвиль, и окинул взглядом каюту. Она была крошечной и почти пустой. Всего один гамак, один комод и больше ничего. Сандра уже развалилась в висячей кровати, и небрежно свесила наполовину оголившуюся ножку с изящными крохотными пальчиками. Анвиль задержал на ней взгляд, не постеснявшись полюбоваться прекрасным элементом, но Сандра не заметила этого. Она уставилась в поток и слегка раскачалась.

— Анвиль... у тебя когда-нибудь была любимая? Ты о себе ни разу не рассказывал...

Юноша об этом никогда не думал, и вопрос Сандры вогнал его в лёгкий ступор. Любимая? Ему нравились многие девушки в деревне. Все они были милы на лицо и фигурку. С любой из них он был не прочь убежать к прекрасной жизни, но так, чтобы впасть хоть из-за одной в беспамятство...

— Нет, — с толикой скорби отозвался он, — не было. Наверное, поэтому я так легко оторвался от отчего дома.

— И у тебя никогда не было желания... ну... кого-нибудь любить? — Сандра повернула к нему голову, и Анвиль обнаружил на себе любопытный взгляд.

— Легко любить любого, когда тебя ничего не обременяет.

— Любого? Ну нет... — девушка покривилось. — Любого — это не по-настоящему.

— А как по-настоящему?

— Как? — Сандра на мгновение задумалась. — Ну... когда человек занимает все твои мысли. И ты готов ради него на самые жуткие вещи...

— Значит, твой возлюбленный был не таким уж и любимым? Ты ведь обрекла его на мучения и оставила.

— Как будто бы вновь упрекаешь. Я даже не знаю. Тогда мне казалось, что я его люблю, а потом... потом начались жуткие события, которые всё разрушили. И дело не в том, что пираты изуродовали его. Меня ненавидела его семья, и он сам. Думаешь, остался бы он с девушкой, из-за которой столького лишился? Будь я хоть десять раз прекрасна. Да и я уже давно не терзаюсь думами о нём. Не знаю, в какой момент я поняла, что достойного в Гериусе куда меньше, чем я видела из своего мрачного угла. То чувство, что преследовало меня, исчезло. Наверное, ты прав... Это было не по-настоящему. — Сандра выдержала паузу. — Сними свою маску. Со мной ты можешь не прятаться.

— Зачем? — удивился юноша.

— Меня это больше не пугает. А тебе так легче дышится.

Анвиль неуверенно развязал маску. Сандра уставилась на испещрённое шрамами лицо, часть которого разъедала какая-то болезнь. Она смотрела на него с сочувствием, и этот взгляд казался юноше невыносимой пыткой.

Через трое суток они вышли в следующем порту. Кое-кто из матросов довёз их до берега на шлюпке, и Сандра блаженно потянулась, вновь почувствовав под ногами твёрдую почву.

— Я стала замечать, что на кораблях укачивает. Надеюсь, это не морская болезнь.

— Потрясающе... — промолвил Анвиль, и Сандра в недоумении уставилась на него. Спустя мгновение она поняла, что юноша пропустил слова мимо ушей и уставился куда-то на горизонт. Она обернулась и вдруг оцепенела.

— Это море... — сказал он. — Бескрайнее Белое море... а за ним и Вечный океан. Представляешь? Мы где-то на краю земли...

— Это не край земли... — сухо отозвалась девушка, — всего лишь край материка. — Может быть, в любое иное время Сандра разделила бы удивление Анвиля, но страх, охвативший её, незамедлительно уничтожил любую возможную радость. На горизонте виднелись знакомые паруса. Знакомая корма с изображением распятого вархара. Знакомая тень громоздкого судна, медленно приближающегося к порту.

— Ладно, идём, опросим местных.

— Не надо, — отозвалась Сандра. — Он здесь, Анвиль. Этот корабль...

Юноша, что до сего часа не представлял, как будет вести себя, когда наконец отыщет желаемое, напрягся. Его прошиб ледяной пот, и Анвиль уставился на горизонт, туда, где виднелось торговое судно, с которого они сошли, и ещё одно, чуть подальше.

— Ты уверена? Тот самый?

— Да, я уверена, — помрачнев, ответила Сандра и немного попятилась. В её сознании сразу всплыли жуткие образы. Анвиль слегка потерялся. За столько времени он ни разу не подумал, что будет делать, когда корабль отыщется. Не может же он просто пойти к капитану и попросить ребёнка назад? Юноша пытался лихорадочно сообразить, пока Сандра, словно вкопанная стояла и взирала на горизонт.