Все столы были забиты шумными молодыми и не очень разумными. Они ругались, кричали и бились чарками, выплескивая жидкость на пол и стол. Женщины хохотали со сталкивающихся лбами мужчин и подначивали не останавливаться.
Одна атланка, на вид моего возраста, соблазнительно потягивалась у стойки-прилавка, усмехаясь от того, как на нее пялились пьяными глазами мужчины. И здесь было на что пялиться: очерченная грудь, круглая попа, сочные бедра. И все это без доспехов, а в обтягивающих серых штанах и блузке с горлом зеленого цвета.
Я сначала засмотрелся, но тут же одернул себя. Вспомнилась Сая, и стало противно от своих взглядов, словно я предавал ее.
Руки вспотели и захотелось что-нибудь ударить, дабы высвободить нереализованную ярость.
— Эй, парень, — окликнул меня кто-то.
Я обернулся, сверкая глазами.
— О, — отринул темнокожий рекрут, который увел из-под носа задание. — Извини, что снял листок, но мне осталось всего пять заданий до скарабея. Я и так пять месяцев горбачусь без продыху.
Проморгавшись, я расслабился и попытался улыбнуться:
— Ничего. Успею.
Он коротко кивнул и ушел. Наверное, у меня не вышло улыбнуться нормально.
Значки — еще одна отличительная черта ранговой системы. Скарабей выдается искателям, птица — странникам, волк — авантюристам, жерек — ветеранам, виверна — первым. Это твой пропуск, жетон и предмет гордости, который ты будешь тыкать всем, кто решит с тобой решать дела по-плохому.
Пробравшись через шумных посетителей, я заказал бокал вина, на что мужчина за стойкой скривился и молча указал на бочку позади себя. Я кивнул и бросил медную.
Усевшись за угловой маленький столик, я пригубил кислятину и хотел было сразу вылить ее к чертям, но передумал и сделал несколько больших глотков. Нужно было привыкать к местной диете, а на то вино, которым угостила Маргарет, у меня еще долго финансов не ожидалось.
— Рекрут! — гаркнул над ухом подкативший рыжий как солома парень. — Упал отжался, ать-два!
Он крикнул это мне прямо в лицо, и запах попойки скрутил мой нос в улитку. Задница почувствовал неприятности.
— Ты меня не слышал, что ли!? — заорал он еще громче, когда я не проявил никакой реакции на его приказ. В бумагах не было ничего насчет командования рекрутами или кем бы то ни было ниже по рангу. — Я тебе сказал, купи старшему браги!
Я лишь вздохнул и потянул свой бокал, отодвинувшись от его дыхания.
На Земле мне никогда не приходилось исполнять чьих-то погонялок. Будь-то старшие в кампусе или школе. Мастер Ган буквально вбил стальной прут в позвоночник каждого ученика, включая меня.
— Ну ты, рекрут, доигрался. Игнорировать меня, Николу, самое последнее, что ты мог надумать в своей рекрутской башке, — сказав это он выпустил кулак в мою сторону, но я с легкостью уклонился и машинально двинул ему по ногам. Парень шлепнулся на пол, и в помещении повисла тишина.
— Господа! — заорал кто-то из толпы. — У нас еще один рекрут без воспитания!
Толпа весело загорланила и начала скандировать «круг».
Я скривился. Настроение хорошим назвать было нельзя, и участвовать в пьяных разборках — последнее, чего мне сейчас хотелось.
Хотя… Я вспомнил накопившуюся злость.
Никола поднялся и, тряхнув пьяной головой, подозвал кого-то кивком. Подбежала упитанная девушка с косичками и приложила руки к его голове. Спустя несколько секунд, парень смотрел на меня уже трезвыми глазами.
— Ну что, рекрут, готов к кругу? — оскалился он недобро.
— Может, я просто уйду по-тихому? — спросил я на всякий случай, хотя уже твердо решил помесить кому-нибудь лицо. Учитывая, что рядом наверняка не один целитель, калек не останется. Только оставался вопрос будут ли лечить меня, рекрута.
— Не-а, — кивнул он в сторону толпы, которая освобождала центр помещения от столов и образовывала круг. — Сказал «а», говори «б».
— Ладно, — вздохнул я. — Будет тебе «б».
Считывание движений противника всегда было приоритетом на занятиях у мастера Гана, и я хорошо понимал, что этот гильдиец не кулачный боец. Ну а магии можно было не бояться. Гильдийцам запрещено использовать чары или холодное оружие друг против друга. Нарушение — исключение.
Веселье закончилось быстро, как я и ожидал. Никола был юрким и крепким, но не быстрее меня. И у него определенно не было навыков рукопашного боя. Обычные замахи и попытки зацепить ногами.
Мы вышли в круг, и он сразу попер на меня как кабан, но быстро уйдя с траектории, я проверил на прочность его грудь, а затем челюсть. Почему-то этого оказалось достаточно, чтобы он выпал из реальности, шлепнувшись мешком на пол.
Толпа недовольно загудела, они больше потратили времени на раздвигание столов, которые нужно было возвращать на место.
— Стоп! — выкрикнул еще один парень и вышел в центр. — Это не дело. Никола, видимо, не отошел от браги, а лечение, как мы знаем, тратит и наши силы.
Толпа одобрительно забухтела.
— Я предлагаю вывести еще одного настоящего гильдийца и проучить молодняк! Все согласны? — размахивал руками плосконосый азиат в мешковатой одежде.
Толпа вразнобой проскандировала согласие.
Я стоял со скучающем видом и ждал продолжения представления. Адреналин гулял по крови, и нужно было его на что-то высвободить.
— Пусть его проучит Рокас из группы Никола. Честь отряда отстоять нужно все-таки. А то глядишь, так каждого из нас выловить в темном углу можно, — горланил желтокожий, опытно манипулируя пьяным собранием.
Посетители снова согласились с его доводами, и свалив из круга, парень уступил место крупному фойре.
Светло-коричневые длинные волосы, собранные в хвост, такого же цвета шерсть на ушах, желтые глаза и уверенная ухмылка.
Он подошел ко мне почти вплотную и тихо сказал:
— Я знаю, что Никола слабак на кулаках, и ты свалил его честно, но не могу оставить все, как есть. Честь отряда превыше всего, рекрут.
Затем сверкнул клыками и отошел.
Я встал в стойку, интуиция подсказывала, что с ним нужно быть аккуратным: движения легкие, точные, уверенные.
Он резко взял разгон и, сделав боковое сальто, до треска половиц приземлился на том месте, где я стоял. В ответ я вспорол воздух ногой, и ботинок чиркнул по его бедру.
— Неплохо, атлан, — одобрительно кивнул Рокас. — Как звать?
Ну, начинается.
Я промолчал и пошел в наступление. Гнев кипел, и одобрительные разговоры только раздражали.
Хук — прямой — лоу кик.
Толпа молча следит. Фойре ушел от всех ударов.
Рокас наступает, и я еле успеваю уходить от его скорости. Руки заставляют ветер свистеть, а мое сердце отбивать ритм пулемета.
Пропускаю и схватываю скользящий по груди.
Адреналин подскакивает, боль сообщает о прямой опасности, и я начинаю действовать всерьез.
Ловлю его на попытке подсечь меня и, вовремя подпрыгнув, наношу прямой ногой в голову. Попадание. Я знаю, что нельзя давать ему опомниться и нужно выбить окончательно, но мне хочется почувствовать боль.
Пока он, пошатываясь, трясет головой, я жду.
— Неплохо, атлан, умеешь размахивать конечностями, — снова весело оскалился он. — Что еще покажешь?
— Звезды.
Несколько отвлекающих маневров руками, и я позволяю ему ударить себя в челюсть. Отвечаю тем же, и мы обмениваемся парой попаданий.
Силен. Это отрезвляет.
Толпа одобрительно свистит и гудит.
— И где же обещанное, атлан? — ухмыляется он.
Я молча обманываю его левой ногой и, глухо щелкнув, разбиваю нос. Он ахает и отшатывается назад. Не теряя времени, беру разбег и прыгаю на его плечи, пережав шею бедрами.
Мы хлопаемся на деревянный пол и толпа затихает.
— Есть звезды? — спросил я пафосно у вырубленного фойре, но он, конечно же, ничего не ответил. — Ясно.
Под гул толпы и подскочившую пышку-целителя, я тихо ушуршал к своему столику и сел на место. Мне подумалось, что сегодня будет единственный день отрыва. Пусть все, кто решит высказаться — выскажется, чтобы потом проще было. Да и я немного расслаблюсь. Одно дело убивать, а другое — кулаками размахивать. В первом случае я только нагнетал свою психику. Чего не скажешь про честный бой.
