Я поплелся за охранником.

Он указал на дверь какого-то маленького сарая, почти у самого частокола, и хлопнув по плечу, пошел нести ночную вахту. Я ввалился в комнатушку и упал на какую-то солому.

— Мда…  воздухоплаватели, телепорты, межпланетные перелеты и деревянная доска, покрытая сеном, — бурчал я, устраиваясь.

Хоть я и жаловался, но объективно понимал, что мне повезло. Крыша над головой и пусть жесткая, но кровать, а не земля покрытая листьями.

Сосредоточившись, я начал высвобождать ману, чувствуя привычное покалывание на пальцах, и выпускал ее до тех пор, пока не потерял себя во сне…

— Бах-бах-бах, — столкнулись кулаки Тома с дверью комнаты Керниса.

— Лизи, ты здесь? — крикнул он, что есть сил. — Лизи, нам нужно срочно поговорить!

— Кернис, сынок, открой дверь, — взволнованно крикнула рядом Эмма.

Тишина. Том приложил ухо к двери и услышал громкое мычание.

— Почему дверь не открывается? — спросил он у отца.

— Не знаю, может, сломалась?

— Какой, к черту, сломалась! — раздраженно рявкнул парень и хотел было рвануть в комнату с инструментами, но дверь внезапно сама открылась.

Перед взволнованными людьми предстала картина, которую, наверное, никто из них никогда не сможет забыть.

Связанная по углам кровати Лизи лежала почти звездочкой. В комнате горел только светильник и несколько свечей, расставленные по кругу спального места. Кислый запах семени ударил в нос.

Кернис стоял у изголовья кровати и, словно не заметив появившихся родителей и брата, продолжал мастурбировать. Лизи дергалась и изгибалась, пытаясь освободить привязанные руки и ноги.

В голову Тома ударила ярость.

Такую ярость парень не испытывал никогда. Жар пробежал по коже и, рухнув к ногам, наверное, прожег дыру на том месте, где он стоял мгновение назад.

Его кулак, словно беснующийся демон, радостно столкнулся с челюстью Керниса, и тот, как пуховая подушка, отлетел к стене. Не раздумывая ни секунды, Том подбежал к нему, и со злым свистом его правая нога проверила на прочность мягкий живот парня.

Том услышал, как тот жалобной пискнул, но ему понравился этот звук. Он поднял мразь, которая еще пятнадцать минут назад была его братом за волосы, и с удовольствием впечатал его щеку в стену.

Раздался хруст. Но Том хотел большего. Ему было мало.

Мало!

Рич опомнился и, обхватив Тома со спины, пытался удержать, но тот отмахнулся от помехи, как от пушинки. Отец не сдался и, обхватив его снова, отбросил парня в сторону двери.

Внезапно придя в себя, Том замотал головой и вспомнил о сестре.

— Томи! — будто из другой реальности его достиг голос матери. — Томи, хватит, остановись, прошу тебя!

Эмма сидела на полу, и ее лицо было обезображено диким ужасом.

Том молча поднялся и медленно подошел к кровати. Лизи яростно сдирала с себя последнюю одежду и безудержно рыдала.

— Лизи, — выдавил он, протянув руку.

Рич набросил на нее одеяло, и она намертво укуталась в нем.

— Папа, Том. Заберите меня отсюда, — сказала она.

Том кивнул и, опередив Рича, бережно подхватил сестру на руки. Сая встретила их на выходе и, прикрыв ладонями рот, часто всхлипывала.

— Я не хочу в свою комнату, — сказала Лизи.

Первым порывом Тома было подняться к себе, но в глаза бросился один из ближайших диванов в амфитеатре, и он направился к нему.

— Что произошло? — встревоженно спросила Присцилла. — Почему Элизабет в покрывале?

Сая отвела ее в сторону и что-то быстро объяснила.

— Что?! — взвизгнула Присцилла. — Как это понимать! Барри, ты кого привел в наше убежище, черт возьми?!

— Ну, я же не мог знать.

— Ты должен был!

Том не слушал их и гладил Лизи по волосам. Он просто не знал, что сказать, чтобы утешить сестру, все было слишком дико.

— Он не успел прикоснуться ко мне, — сказала тихо Лизи. — Он только… только…

— Я понял, сестренка, понял. Теперь все позади, — Том поцеловал ее в лоб и огляделся.

Барри с Присциллой ругались слева от него, Эмма сидела в ногах Лизи и гладила ее по дрожащему колену. Рич что-то нервно обсуждал с Филиппом с другой стороны Сферы.

— Это я виновата, — внезапно проскулила Мэгги. — Он убедил меня, что хочет только помочь ей успокоиться. Сказал, что ей нужно поспать. Я не знала, что он собрался делать. Когда я услышала, как вы кричите у ее двери, я открыла ее из рубки так быстро, как смогла.

— Что? Ваш гаденыш еще и дочь мою заставил что-то сделать? — взбесился Барри.

— Барри, ты же слышал…

— Да я достаточно уже наслушался, особенно тебя, Эмма, — оборвал он ее. — Я хочу, чтобы вы сегодня же покинули мое убежище!

— Этому не бывать, — поднялся резко поднялся Том. — Извините, мистер Келван, но сейчас не самое лучшее время для этих игр.

— Каких игр, ты, гребаный сосунок. Тебя я вышвырну отсюда в первую очередь! — плевался пеной Барри.

— Папа, нет! — подошла к нему Сая. — Я не позволю.

— Молчать! — гаркнул он на нее. — Не позволит она.

— Разрешите поинтересоваться, мистер Келван. Как вы собрались меня вышвыривать? — с вызовом спросил Том.

У парня не было никакого желания играть в игры с воображаемой властью. Тем более, что Сая открыто заступилась за него. И так как мать сейчас была с Лизи, он решил не молчать, вымещая нахлынувший на него в комнате Керинса гнев.

Амфитеатр заполнил мягкий свет Сферы, оборвав крики и причитания.

— Что за нахрен?

— Не знаю.

— Снова из-за вас что-то происходит!

— Том! Мразь! — Выкрикнул появившийся со стороны своей комнаты Кернис. В его правой руке был черный Глок.

Его лицо было полностью покрыто кровью. Глаза навыкате, на губах пузырилась слюна вперемешку с кровью, а рука дрожала от тяжести металла.

— Ты думаешь, что я просто так сдамся? Думаешь, я позволю тебе отобрать МОЮ ЛИЗИ?! — выкрикнул он.

— Сынок, что ты делаешь. Опусти это, — поднялась с дивана Эмма и закрыла Тома собой.

— Что я делаю?! Что ты делаешь, мама! — скривился Кернис. — Он не твой настоящий сын, но ты защищаешь его, а не меня!

— Кернис, мальчик мой, опусти оружие, мы все решим. Том уйдет наверх, и мы будем жить только вчетвером. Правда, Том? — Эмма повернулась к нему, и парень прочитал на ее лице мольбу.

— Да. Я уйду, сегодня же, — спокойно подтвердил ее слова Том.

«Как только ты положишь оружие, ты будешь сидеть взаперти до конца жизни, получая еду по расписанию через гребанную щель», — следом подумал он.

Сфера стала еще ярче, и Гурлоу серьезно вздрогнул.

— Кернис, ты видишь, что происходит?! — крикнула Присцилла. — Посмотри на Сферу, сейчас не до этих глупостей!

— Нет. Так не пойдет, — сказал Кернис, даже не посмотрев в сторону уже яркого шара. — Я покажу всем, насколько мне дорога Лизи и как жестоко вы поплатитесь за то, что мешаете нам.

Рука Керниса сдвинулась в сторону, и как в замедленной съемке, Том увидел яркую вспышку на конце дула пистолета. Рядом с ним коротко вскрикнула Сая и, прижав руку к животу, упала на колени. Том хотел броситься к ней, но Кернис направил дуло на него, и снова раздался выстрел…

В который раз сны были беспокойными. Я несколько раз просыпался и в полубреду засыпал снова. Морфей принимал меня в свой мир сразу, только чтобы снова окунуть в какое-то безумие.

Когда меня разбудили крики местных домашних пернатых, мои глаза долго не хотели разлипаться. Тело было мокрым и горячим настолько, что вряд ли я страдал от холода всю ночь. В памяти, как всегда, был бардак, но вместе с этим появилось странное чувство приближения к чему-то. Будто я пересек какую-то черту и должен сделать последний шаг. Но несмотря на подбадривающие вопли болельщиков, спортсмен падает перед финишем, и его время замирает.

Я машинально выпустил поток маны и еще какое-то время не двигался, освобождая свой доступный запас. Было отрадно, что это давалось весьма просто и быстро. В отличие от первых попыток, сейчас я уже мог почувствовать количество освобождаемой маны и ее плотность. Будто я и есть некий сосуд, из которого выпускают жидкость. Странное и зыбкое чувство. Но вместе с тем присутствовало ощущение освобождения. Оно не было приятным или тягостным, ведь мана не доставляла дискомфорт либо удовольствие, проявляясь, фактически, только в момент работы с ней. Тем не менее, психологически чувствовать, что твой запас исчерпан, было в радость, особенно, когда это происходило так живо и легко. Словно выплескиваешь кастрюлю воды черпаком, а не ложкой.