— Что за пацан? — начал вяло рыться в сумке Пип.

— Да тот, который меня приложил. Я…  эту тварь найду и выпотрошу как…  погана[11], - прорычал Хряк, закашлявшись. — Но сначала брошу в клетку к мортам[12], которые очень давно не видели самок.

Я не видел лица Хряка, но Пип мерзко захихикал и начал шустрее рыться в сумке. Уж не знаю, что его мотивировало больше — расправа или некий «алмид», но мне нужно было что-то делать. И быстро.

Выдохнув, я медленно снял лук со спины и достал две стрелы, положив на землю рядом с собой. Я очень надеялся, что их магические щиты не активированы либо слабее, чем у Ройана.

В голове гудели два голоса — за и против. И если бы это была Земля, где есть полиция и место, куда сбежать, я бы просто убрался подальше.

«Но это другой мир, — мотивировал я себя. — И посреди этого леса нет законов. Меня убьют или растерзают, а потом убьют».

Между нами было шагов тридцать. Я оперся об дно колено и поднял первую стрелу. Концентрация была ни к черту. После удара по ребрам нормально выпрямить спину было больно. Руки дрожали. Насколько я помнил, я еще не убивал людей.

Медленно вдохнул и выдохнул, врем шло, и рисковать жизнью, поддаваясь соплям, очень не хотелось.

Я оттянул тетиву до знакомого треска и почувствовал приятное натяжение. Нацелившись в затылок Пипа, я задержал дыхание и молился убить его одним попаданием. Не хотелось, чтобы он корчился, умирая медленно.

Тетива тихо хлестнула, и свистнув, стрела вошла Пипу не в затылок, а в шею. Я чертыхнулся, глядя на деяния своих рук, и спешно поднял вторую стрелу.

Пип, хрипя, завалился на бок и пытался ухватиться за стрелу, но ослабевшие руки не могли схватить тонкое древко, соскальзывая с него, перемазанные в бордовой крови.

— Ты! — выкрикнул Хряк, когда я поднялся и вышел на открытое место. — Да я тебя…

Вторая стрела свистнула и, не дав договорить Хряку, вонзилась в глаз.

Все.

Я часто дышал. Руки выронили лук, и спавшее напряжение расслабило мои ноги.

Хотелось упасть на задницу, но внезапно Хряк с диким воплем выдернул стрелу из глаза и направил на меня руку.

Я понял, что сейчас произойдет и, прыгнув в сторону, почувствовал знакомый жар. Не теряя ни секунды, я обогнул Хряка и выхватил охотничий нож. Он перевалился на бок и, завывая от боли, пытался найти меня оставшимся глазом.

Не мешкая, я прыгнул к нему и слету вогнал острый металл прямо в грудь. Неприятно чавкнуло, и мне в лицо брызнула кровь. Не из новой раны. Изо рта Хряка.

Наступила тишина, и первое, что прозвучало в моей голове: «Я убил их».

Адреналин все еще бурлил в крови, и меня трясло. Отпустив рукоятку ножа, я откатился от трупа и залитыми кровью глазами смотрел на чистое, синее небо. В высоте летали черные точки, даже не подозревая о том, что теперь их может увидеть на два человека меньше.

Рядом со мной лежало два мертвых тела, которые каких-то полминуты назад разговаривали и думали о будущем. У них были мечты и желания. Пусть мерзкие, но это были разумные — такие же, как я.

Я замычал и схватился за голову, потирая виски. Но почувствовав, как пальцы скользят по испачканной кровью Хряка коже, с отвращением убрал руки и хотел вытереть их об одежду. Но передумал.

Здравый смысл понемногу возвращался, и я знал, что запах крови привлекает хищников.

Собравшись с силами, я поднялся на ноги и подошел к бездыханному Хряку. Расстегнув его куртку, спешно вытер руки об серую рубашку, и начал торопливо обшаривать карманы.

Два серебра. Нож. Какие-то желтые безделушки.

Не густо.

Пип лежал немного в стороне, и первым делом я достал из его сжатого кулака вожделенный Хряком амулет, который выглядел как мешочек размером с большой палец. Сумка Пипа оказалась более внушительным вознаграждением: вода, сухой паек, три серебра и скрученная в рулон бумага. Бумага была желтоватого цвета, словно ей не один десяток лет.

Может, вожделенный свиток?

Долго задерживаться на этом месте не стоило. Собрав нужное, я снял с Хряка ножны и прихватил валяющийся на земле одноручный клинок.

Я помнил, в какой стороне та дорога, но не хотел возвращаться, ибо там могли ждать дружки убитых мною ребят. Возвращаться к хижине Леа тоже не хотелось, ведь я мог случайно привести за собой банду, поэтому, решив взяв курс на Пантоа, я выдвинулся по лесной местности. Да, были шансы нарваться на зверей, но выбирая между атланами и лесными хищниками, я выбрал второе. Они хотя бы не разбрасываются структурами, защиты от которых у меня нет.

Только оказавшись в получасе от района стычки, я замедлил шаг и, ступая по мягкому ковру из листьев, начал прокручивать в голове бой. Осознание того, что мне крупно повезло, пришло почти сразу. Но не только это.

Магия не универсальна. От нее можно уклониться и сбежать, если у тебя достаточно сноровки. Но в тоже время, есть какие-то самонаводящиеся структуры, о которых упомянул Ройан. Конечно, не прямо, но мне было достаточно фразы «по запаху», чтобы уловить этот нюанс.

Подвигаясь глубже в лес, я очень надеялся, что за мной никто не попрется, а насчет фойре я почему-то особо не волновался. Судя по тому, что я видел, лес для него — как дом родной, и сейчас думая об этом, я начал понимать брошенный в мою сторону взгляд. Жаль только сумку его не прихватил. Не уверен, предусмотрел ли он этот момент или ему было все равно на свои пожитки.

Сделав скорую остановку, я обтер себя смоченной водой тряпкой из бурдюка, стараясь избавиться от запаха крови. Не хотелось быть огоньком в ночи для тех же сероволков или Кродаса, чтоб его.

Время близилось к вечеру, и следовало искать место для ночевки. Но как назло, деревья вокруг были высокие и лысые снизу. Это ставило меня перед серьезной задачей подъема наверх. Только когда багровый диск спрятался за верхушками деревьев, я обнаружил оптимальный ствол и, забравшись наверх, привязал себя поясом.

Сидя наверху, не без удовольствия наблюдал, как на лес быстро и уверенно опускается ночь. Затем начали выделяться два белых блина, которые планомерно замещали полный мрак серой пеленой, и когда небо стало полностью черным и звездным, я не мог оторвать от этой картины глаз. Сидя на верхушке дерева, я чувствовал себя на вершине мира. Из-за величины спутников небо ощущалось так низко и доступно, что казалось — можно погрузить в него руку.

Спать не хотелось, и когда я налюбовался видами, в голову снова начали лезть ненужные картинки. Чувствовал себя дерьмово и грязно. Хотелось удалить из памяти чавкающие звуки выплескивающейся крови, когда Пип пытался вытащить стрелу. Взгляд ненавидящих глаз Хряка, который до последнего не хотел подыхать и пытался забрать меня с собой.

Неужели на Фариде такая жизнь?

Вытолкав из головы мысли об убитых, я вспомнил волшебный щит Ройана. Ледяные структуры врезались в него и просто таяли. Или это исчезала мана? Тогда почему он отпрыгнул от огненных структур главаря?

Хотя стоп. Когда столкнулись их структуры, они так же развеялись, и еще Ройан погасил на себе чужой огонь. Но те же Рокар и Карос горели до последнего. Вероятно, одинаковые структуры гасят друг друга или заменяют. Или все зависит от Сосуда?

Дьявол. Слишком мало знаю.

Проверив стяжку ремнем, я уткнулся головой в ствол дерева и закрыл глаза.

Том резко проснулся под звуки избиения двери его комнаты и, не успев как следует открыть глаза, подорвался с постели.

— Бах-бах-бах-бах-бах!

— Том, просыпайся! Срочно! — голосила Сая.

Испугавшись за сестру, парень вскочил с кровати и бросился к двери, заранее выставив вперед руку, чтобы дверь открылась на мгновение раньше, чем подбежит тело.