Влажные гнилые листья были мерзкими и скользкими, а маленькие сухие обломки веток кололи и цеплялись за куртку. Вонь от земли щекотала ноздри и заставляла вертеть носом. Но это помогло отвлечься от тяжелых мыслей больше, чем всё, что все я перепробовал.

Я полз на брюхе так быстро, как мог, опасаясь даже сесть на корточки. Если это люди из таверны, то их должно было быть около двенадцати, как сказал Карис, а значит, теперь осталось десять.

Начало вечереть, и как будто дерьма, в которое я вступил, было недостаточно, мне на нос упало несколько холодных капель. Потом еще пара. И следом заморосил мелкий дождь. Голые деревья не задерживали стихию, и она тихо, но смело, застучала по моей куртке.

К этому времени я дополз почти до голого зазора между пустой от зелени дорогой и стеной леса. Примерно в двадцати шагах замаячили фигуры, и голоса стали достаточно четкими, чтобы разобрать всю речь.

— Нет, я не могу этого принять, — жалко выдавил Сокш.

— Ну что ж, мне, в общем-то, все равно, — безучастно ответил Карис.

— Но почему? — завыл как сероволк Сокш.

— Байт, почему они еще живы? — вместо ответа спокойно спросил Карис.

— Весело, — зычно захохотал Байт.

После его смеха воскликнула какая-то птица и захлопало несколько крыльев.

— Давай заканчивать это дерьмо, — не отставал Карис. — Они мне поперек горла уже сидят.

— Карис, мы же с тобой с сопливого детства вместе, почему ты так…  — не успел договорить Ворак. Его оборвал удар по лицу, звук которого я узнал бы в любой ситуации.

— Заткнись, мразь. Как же вы меня достали! — завизжал Карис. — Сопливого детства? Это когда вы двое меня к Селике отвели?! Этой старой корове! Я потом год по ночам спать нормально не мог! А может, когда ты, гнида, мою Веронику увел?! Или когда вы уговорили меня не идти в Гильдию, и я как баран потратил с вами столько лет! Да я мечтал, когда подвернется шанс избавиться от вас…

Его голос сорвался до хрипоты и раздраженно дрожал. Видимо, и правда долго копил.

— Вероника? — переспросил Ворак. — Она ведь сама выбрала меня.

— Да мне насрать, что она выбрала. Она была моя! — снова послышался удар, после гневного возгласа. — Знаешь, как тяжело было копить деньги на свиток, когда вы двое меня постоянно таскали в этот вонючий кабак? А теперь, я, сука, Желтый маг, стану Искателем. И когда вернусь в Гвин, буду иметь мою Веронику столько, сколько моей душе будет угодно, или пока она не признается мне в любви. Как думаешь, сколько она продержится?

«Мою. Веронику.» — громом отозвалось в голове.

— Тварь! — беспомощно завыл Ворак. — Не смей! Не смей!

— Ахаха, — от души рассмеялся Карис.

— Но почему ты не сказал, что хочешь уйти, а столько терпел? — резонно закричал Сокш, но я уже слабо понимал суть их разговора.

Мое, видимо, уже пошатнувшееся сознание, вместо криков тех женщин, загудело двумя словами.

Моя. Вероника.

«Ты думаешь, что я просто так сдамся? Думаешь, я позволю тебе отобрать МОЮ ЛИЗИ?!» — заглушил все остальные звуки голос Керниса.

Меня замкнуло.

Мир стих. Я словно оказался в вакууме и ни один звук больше не тревожил мой разум. Как внешний, так и внутренний.

Я спокойно встаю, накладываю стрелу и прицеливаюсь. Дыхание ровное, ничто не мешает мне сделать то, что должно.

Ветки деревьев, словно понимая мое желание, раздвинулись, позволяя четко видеть цель. Ветер стих, чтобы не отвести стрелу, а солнце, проникнув сквозь грозные тучи, осветило дорогу, как прожектор.

Без сожалений я отпускаю стрелу, и она беззвучно уносится вперед.

Карис хватается за торчащее из горла древко и поворачивается в мою сторону. Его глаза, наполненные ужасом, смотрят на меня, а мои на него. Его губы в молчаливом движении пытаются поймать воздух, а мои растекаются в довольной улыбке.

На одну мразь меньше.

Мой вакуум распался, и первое, что я услышал, треск ломающихся веток.

— Кто здесь у нас! — раздался грубый голос, и по голове прилетело.

Я не вырубился, но свалился на землю, и в глазах запрыгала картинка.

Меня схватили за ноги и потащили вперед.

«Хорошо, что не лицом вниз», — проскользнула бесполезная сейчас мысль.

— Так, так, — прогремел Байт, когда меня вытащили на дорогу. — Вот и лесной крысеныш нарисовался. А где девочки?

Меня подняли и поставили на колени, рядом с Вораком и Сокшем.

Похоже в банде никого не волновал захлебывающийся кровью Карис. Он был еще жив и корчился на земле, издавая вместо слов булькающие звуки. Черный дублет залился красным, и лужа на земле становилась все больше. Даже напустившийся дождь не успевал смывать этот цвет. Я очень надеялся, что у них нет амулетов.

Мокрое лицо Ворака было обращено к извивающемуся на земле бывшему соратнику и, судя по разговору, другу детства. На нем не было эмоций, лишь холодный и острый взгляд.

По голове снова прилетело, но уже не так сильно, и Байт снова задал вопрос:

— Я спросил, где девочки.

Ничего не ответив, я бегло осмотрелся и заметил три трупа, разбросанных по дороге. Судя по одежде, это были головорезы. Но и живых торгашей я тоже нигде не наблюдал.

Значит, их осталось семь.

— Он глухой, что ли? — удивился Байт и пробежался глазами по своим.

— Нет, не глухой, просто не знаю ответ на твой вопрос, — сухо сказал я, выплевывая дождевую воду.

Нужно было тянуть время.

Но для чего?

— А мне кажется, знаешь, — спокойно сказал Байт и зло оскалился. — У тебя куртка в крови.

Я посмотрел на свою грудь и заметил засохшую и перемазанную в грязи кровь. Дождь еще не успел ее размочить и смыть.

— Ну, это я на рогача охотился, да буйный попался, — в ответ оскалился я.

Тут же сзади прилетело по затылку, и я упал лицом в грязь.

Затем кто-то схватил за волосы и поднял назад.

— Аааа, — зарычал я. — Больно же! Я совсем недавно постригся!

Байт зычно захохотал над ухом, и мне на секунду показалось, что это был гром.

— Смешной крысеныш, — и резко замолчав добавил холодно. — За девочек трех парней вы все просто так не умрете. Я позволю своим ребятам делать с вами все, что душа пожелает.

— Да! — раздались голоса.

— Вот так вот. Ну а теперь, когда ты услышал перспективу, я сделаю предложение, но только тебе, как юмористу, — вкрадчиво сказал Байт, махнув рукой остальным. — Ты умрешь быстро, если скажешь, где тела девочек.

Дождь бил по лицу, и я не мог нормально смотреть вверх, чтобы увидеть выражение его глаз, но был уверен, что он лжет.

— Ладно, скажу. Только убейте быстро, — выдохнул я нервно. — И еще. Пожалуйста. Дайте богине мольбу вознести!

— Э-э? — воскликнул Байт, и толпа хором заржала. — Ну что ж, хорошо. Я всегда считал себя добряком. Да, парни? И Макиа, конечно же!

За этим не последовало такого же довольного и радостного восклицания, но общий посыл был ясен.

— Минута. И если ты не скажешь, я скормлю тебе твои же яйца, — наклонился Байт и, глядя мне в глаза, уперся своим лбом в мой.

Я не отвел взгляд, и когда он отвалил, закрыв глаза, молча кивнул.

Единственный шанс выбраться из этого дерьма — магия. Но как?

Белокурый Искатель выпустил сразу пятнадцать структур, значит это возможно. Смогу ли я так красиво всех уложить — очень сомнительно, но обдать огнем и дать охранникам время действовать — еще бы. Осталось только понять, как выпустить сразу несколько структур. А именно семь. Хотя бы пять.

Даже если я выпущу пару, они нехило остолбенеют.

Выпуская структуру по кусту и по … лучнице, я понял, что магия любит хорошую цель. А хорошая цель, это видимая цель. Вряд ли они успеют среагировать, если за несколько секунд я обведу их взглядом.

Осталось дело за структурами.

Из памяти вылез кадр битвы Ройана и шайки, которая ждала на дороге именно его. Тогда парень по имени Карос в мгновение ока создал два ледяных ножа, а потом, когда они атаковали все вместе, вся банда плевалась магией. Они не были гильдийцами, но пользовались чарами и были, по-видимому, все Желтыми.