Изначально, когда оба эмпатита были белыми, я мог ощущать только положительный спектр чувств окружающих. Их радости, их стремления. Любовь и нежность, долг и заботу, честь и отвагу. Эти чувства как будто пробирали меня изнутри, я ощущал эти отражения чужих эмоций с удвоенной силой. Я мог почувствовать всплески этих эмоций на значительных расстояниях. Возможно, именно поэтому я не мог почувствовать развоплотившихся, так как их чувствовал даже не обладающий Силой Наставник. Развоплотившиеся не несут в себе даже малейшей частички положительных эмоций. Они абсолютно чужды этому миру, и поэтому их тут быть не должно. Когда оба моих эмпатита были белы, я видел этих тварей как чёрные сгустки, которые словно всасывают в себя все краски мира с окружающего их пространства.

Хотя этих красок осталось не так уж много. Везде на этой планете одна и та же картина: желтоватое небо, которое скребут своими шпилями полуразрушенные заброшенные небоскрёбы Мегаполиса. Везде разруха, везде смерть. Причём, если на обоих материках разумная жизнь ещё теплится и даже пытается бороться, то все крупные, когда-то заселённые острова и архипелаги полностью мертвы. Разумные, жившие там когда-то, после Резонанса оказались словно в ловушке и не смогли ничего противопоставить поглотившей их тьме.

Да и здесь, на материке, жизнь скатилась к выживанию и постоянному страху. Безнадёжность, очень хорошо теперь видимая мне, плотным саваном окутала земли, которые ещё удерживают разумные.

Я видел всё это с самого раннего детства. Мы все это видели. Только в отличие от остальных у меня была не просто надежда — с какого-то времени у меня появилась уверенность, что всё можно исправить. Наставник научил меня.

Он рассказывал мне о временах до Резонанса, о величие и красоте старого мира. О могуществе свободно текущей Силы, пронизывающей всё мироздание. О том, что это всё не уходит бесследно, это всё можно вернуть и возродить мир.

И уничтожить проклятых монстров, населяющих Мегаполис!

А я — я как раз живое доказательство того, что всё возвращается. Возможно, ещё несколько сотен лет и Сила сама полностью вернётся в мир. Но есть ли это время у всех ныне живущих? А у их потомков? Есть ли у них вообще будущее?

В какой-то момент Наставник рассказал мне о Столпах Силы и о том, что некоторые из них ещё целы и им достаточно лишь одного моего небольшого импульса, чтобы сбросить с себя оковы оцепенения и снова начать аккумулировать магическую энергию.

Мы искали следы, упоминания об этих Столпах по всему материку Лесания. Мы находили старые библиотеки, пробирались даже в те, что располагались ближе к центру Мегаполиса. Мы разговаривали с искателями, с мародёрами, фанатиками, членами Серого Легиона. Мы посещали барахолки и лавки старьёвщиков…

Нам удалось найти следы нескольких Столпов Силы. Один из них я даже уже активировал. Тут Наставник оказался неправ — одного импульса было недостаточно — мне пришлось провести у Столпа несколько дней. Но один — это слишком мало. Ему нужно с чем-то или с кем-то ещё взаимодействовать, чтобы генерировать магию этого мира… И мы не прекращали поисков.

В результате этих изысканий один из моих эмпатитов стал чёрным.

Я не хотел, но Наставник тогда меня вынудил, заставил… Те эльфы были ни в чём не виноваты…

Сомнения, с того момента, стали терзать мою душу ещё сильнее. Я каждый раз смотрю на свои эмпатиты и боюсь увидеть на их матовых поверхностях изменения оттенка. Такое порой случается. Они как бы подсказывают мне, когда я был прав, а когда нет.

Вот сейчас, после резиденции Братства «Возрождение», на них нет никаких изменений. А тогда, когда один из них стал навсегда чёрным… Тогда я что-то потерял, но и что-то приобрёл. Мир перестал быть одноцветным. Моё ощущение мира перестало быть однополярным. Тогда мы узнали важную информацию о Столпах Силы и в Лесании и в Корании. Я думаю, что всё-таки оно того стоило. Возможно, именно тогда я обрёл себя…

А потом я прибыл на материк Корания в поисках города Лаодил. Точнее, конечно же, когда-то бывшего таковым, а потом просто ставшего одним из районов Мегаполиса, когда тот разросся до масштабов материка. А потом потерявшего и этот свой статус, когда Резонанс изменил весь мир.

Годы метаний и скитаний, поисков и сражений, не только с внешним миром, но и с миром внутренним. Годы надежд и сомнений. И вот я уже близок к тому, чтобы пробудить второй Столп Силы. А это уже создаст, пусть небольшую, но цепочку-связь, которая начнёт всё сильнее генерировать магические потоки. В этом случае остальные Столпы Силы окажется найти ещё проще — их просто можно будет почувствовать и отследить их расположение. Но сейчас важен именно этот шаг — активация Столпа Силы в Лаодиле. Пусть это не первый шаг, но он точно самый главный! Для всего мира!.. Для меня.

Я уже не остановлюсь ни перед чем и ни перед кем на этом пути. Я активирую этот древний монолит. Я спасу эту планету! Пусть даже порой ценой чьих-то жизней. Что несколько жизней в сравнении с жизнями миллионов разумных? Более того, миллионов и миллионов ещё не рождённых разумных, которым останется в наследство этот мир! Что увидят они? Чёрные руины, кишащие монстрами и кучкой дикарей, жмущихся по его окраинам? Или яркий, красочный Мегаполис, заселённый разумными не боящимися выйти на улицу? Не боящимися завтрашнего дня?

Для меня, подобная картина, перевешивает сотни возможных аргументов моей неправоты.

4

Корнелиус остановился и втянул воздух полной грудью, как будто наслаждаясь сочетанием ароматов доносящихся из поселения. Но на самом деле он ощущал близость к своей цели и вдыхал эманации ауры Вестника. Здесь, невдалеке от туристического посёлка, фон, исходящий от этого человека, усилился в разы, что означало только одно — Райан Билмуш сейчас там. Он остановился, вероятно, чтобы принять горячие процедуры и расслабиться после убийства Мастера!

Корнелиус заскрипел зубами, но тут же расслабился. Ничего-ничего, теперь эта сволочь никуда не денется. Он, Корнелиус, возьмёт его разомлевшим и тёпленьким. Возможно, Вестник побарахтается перед смертью — так будет даже лучше. Эльф надеялся на то, что он будет сопротивляться. Чтобы он подольше помучился, чтобы страдал! Сначала Корнелиус на его глазах разделает на части его спутников, а потом займётся им самим. О да!

Все эти несколько дней, что эльф добирался до этого посёлка, он прокручивал в голове разные варианты умерщвления всех этих разумных. Мучительной, лютой смерти для тех, кто был повинен в гибели Мастера. Когда он только покидал Столицу, он не представлял, как именно он будет действовать. Но идя по чёткому, такому ярко выраженному следу Вестника, он обнаружил, что не он один чует ауру человека и движется в направлении её источника.

Неподалёку от рассматривающего посёлок Бани Корнелиуса послышался хруст костей. Эльф улыбнулся. Не доходя до поселения, он и его новые друзья, наткнулись на поселковый патруль и теперь его попутчики устраивали небольшой перекус перед основным блюдом. Корнелиус и задержался в пути только из-за того, что хотел собрать по окрестностям как можно большее количество тех, кто чует фон Вестника, и идут на этот зов. А он сам чуял их. А ещё он обнаружил удивительную вещь. Он может молчаливо отдавать своим спутникам указания и те даже в какой-то степени его слушают.

Эльф напрягся и воздвиг незримый барьер вокруг себя и спутников, прикрывающий их ауру. Он был уверен, что Вестник, так же как и он сам, чувствует эманации, и ему нужно было прикрыться, чтобы их приход для этого подонка стал большим смертельным сюрпризом.

Корнелиус поправил шляпу, надвинув её ниже на лицо и направился к воротам — их нужно было подержать открытыми, пока его новые товарищи не зайдут в поселение. И вот тогда все эти «туристы» увидят, что такое настоящие развлечения!

Эльф широко улыбнулся и длинным языком облизал свой безгубый рот, полный игольчатых зубов.