— Но я чувствовал, там, в комнате, ауру высшего демона…

— А она и была, — лицо Галахата исказилось болью. — В том огне по вашей милости вместо меня сгорел шут, пришедший ко двору немногим позже моего рождения… Знаете, он всегда носил маску — говорил, что скрывает уродство. Уж как он пел… как никто другой в Веридаре, поэтому его с легкой руки мамы прозвали Серебряным Голосом Королевства. Мама… она любила его. При дворе даже шептались, что она в кои то веки заприметила себе любовника. А я, дурак, только сейчас понял: его глаза были точь-в-точь, как фамильные Веридорские. Так что спешу поздравить вас, Ваша Светлость! Вы убили собственного брата!

Гарет пошатнулся. Он не знал. В ту роковую ночь он только почувствовал, как что-то обрывается в душе, как будто кусок от сердца оторвали и сжали в пятерне, раздавили, растоптали… Франсуа… Ужасная, несправедливая смерть…

— Нужны вам еще доказательства, дядя? — недобро усмехнулся Галазхат, в упор глядя на лорда Себастьяна так, что сразу становилось ясно: один из них умрет здесь и сейчас. — Все это время вы защищали убийцу своей сестры!

— Да! — в конце концов сорвался Себастьян, сверкая потемневшими глазами не хуже моего брата и оскаливаясь пострашнее оборотня. — Вы желаете правды, Ваше Высочество?! Ну так извольте! Ваша мать была прожжённой интриганкой и отравительницей, совсем как ваш покорный слуга! Я много лет пытался разгадать тайну проклятия, тяготевшего над графским родом, и, думаю, никогда не разобрался бы, что к чему, если бы лорд Чарльз не обратил внимание, что у всех моих невест одинаковая помада на губах!

Ну да, Красавчик Чарли разбирается в женских туалетах получше некоторых представительниц прекрасного пола, но какого демона он делал в фамильном склепе графов Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон?!

"Пришел от имени отца поклониться праху друга, — пришел мне ответ от Гарета. — Где ты, я чувствую, что ты рядом, но не вижу?"

"Потом покажусь, — увильнула я. — А что, сэр Гвейн был на короткой ноге с Саратским Вождем?"

"С нынешним, — смешок, — даже знаком не был".

— И знаете, что я выяснил, Ваше Высочество? — между тем продолжал лорд Себастьян. — Оказывается, в этой помаде была вытяжка из редчайших северных цветов, которые, по преданию, распускались на могиле отца первой великой королевы, жены демона Рагнара Веридоры. В народе их зовут любимки. Говорят, что они растут только на вершинах Великих Гор, и найти их под снежными шапками по силам только юношам, которые всем сердцем влюблены в свою избранницу, и эти цветы никогда не вянут в знак вечной любви. Эти цветы лорд Седрик Монруа преподнес Ее Величеству в день свадьбы, и с тех пор они стали ее любимыми.

Да, все правда… Но никогда не знала, что из любимок можно получить яд. Хотя, говорит же кто-то, что любовь — яд.

— А потом я принялся выяснять, откуда эта дрянь могла взяться у моих невест и у моей матери, и — вот так новость! — оказалась, что все эти помады присылала как подарок на свадебное торжество Ее Величество великая королева Пенелопа Безжалостная… Вот именно, что безжалостная! Безжалостная брехливая сука травила юных девушек, чтобы выкосить под корень графский род и захапать себе южные земли. Вы тут гневно брызжите слюной, потому что убили ваших родителей? Моих — тоже! Отец отдал собственную жизнь, оставив нас, свою семью, по просьбе вашей матери! Вложил свою жизнь в какой-то артефакт, который бы обеспечил вам восхождение на престол! Не Франциску, своему сыну! Не Гарету, лучшему другу! Вам!

— Взойти может не только Галахат. Соглашаться на создание артефакта или нет — это был выбор Гвейна… — попытался оборвать его Бастард Тьмы.

— Допустим. А мама?! Это тоже был ее выбор — отравиться в день свадьбы?! Признай, Гарет, твоя сестрица изо всех сил пыталась отговорить тебя от свадьбы и призывала отказаться от мысли связать жизнь со своей избранницей. Ведь это из-за этой лживой стервы увещеваний ты не провел связующий ритуал в день свадьбы, а потом было уже поздно!

— ВЫ ЛЖЕТЕ!!! — кажется, от яростного крика Галахата в окнах зазвенели стекла. — Вы не имеете права поливать грязью имя моей матери!

— Лгу? Так проверьте, Ваше Высочество, — неприятно осклабился граф, наслаждаясь обескураженностью противника. — Вы же стянули с руки моей матери кольцо, пока шуровали в фамильном склепе? Простенькое такое колечко, обычный вор на такое и не позарится, а на деле — редчайший артефакт, свадебный подарок отца. Индикатор лжи, теплеет, если собеседник врет, реагирует и на недоговорки.

Ну ничего себе я подарочек у покойницы выбрала! А хотела то всего-навсего вещицу с воспоминанием… надо бы вернуть, все же такая вещь…

"Не надо возвращать, — отозвался на мои мысли Гарет. — Оно по праву принадлежит тебе. Себастьян надел бы его на руку только избраннице… той самой одной-единственной, которая на всю жизнь…"

"Гарет…" — мне было ужасно неловко от того, что он говорит о таком и в то же время любит меня, но смутиться я не успела.

— Мне все равно, считаете вы правдой тот бред, что несете, или нет! Но заткнетесь вы прямо сейчас! Навечно! Защищайтесь, лорд!

Оба одновременно вскинули клинки, причем, Себастьян бросил свой кинжал и выхватил меч из ножен Бесноватого.

— До смерти, Ваше Высочество!

— До смерти, Ваша Светлость!

Мечи скрестились…

Мне всегда нравилось смотреть, как дерутся мужчины. Даже в уличных мордобоях я видела какую-то своеобразную прелесть, что уж говорить о непередаваемой атмосфере поединков. Вот и сейчас я, как завороженная, наблюдала за яростным танцем — по другому и не назвать стремительные ловкие выпады! — двух великолепных бойцов, у каждого из которых были свои тузы в рукаве. После первой атаки Его Светлость на пробу метнул в Галахата какое-то незнакомое мне боевое заклинание, но мой брат даже бровью не повел. Плетение просто рассыпалось, натолкнувшись на родовую защиту, невидимым куполом опутывающую его даже в человеческой форме! Ого! Это все демоны так могут?

"Не все, только вошедшие в полную силу высшие, — прокомментировал Бесноватый, внимательно следя за боем. — Силен племяш. Но у Себастьяна, когда василиск наконец пробудится, будет не хуже, только заклинания будут не распадаться, а рикошетом отлетать от его чешуи".

Но неудача не смутила графа. Напротив, он с хищной ухмылкой стянул ленту, стягивающую волосы в высокий хвост, и серебристые, мерцающие в полумраке пряди, словно живые, скользнули вперед. А потом две вдруг взвились, как змеи в прыжке, и, со свистом рассекая воздух, плетями хлестнули Галахата по лицу. Буть я сейчас девушкой, взвизгнула бы: лицо моего брата украсили два багровых шрама, стремительно наливающиеся цветом. Но на этом таланты графской шевелюры не исчерпались! Стоило тем прядям опасть, как взметнулись другие две: одна резким броском распорола рубаху Галахата прямо напротив сердца, но — хвала Богам! — защита ей была не о зубам, вторая обвилась вокруг запястья левой руки, разнося по комнате запах паленой кожи! Галахат одним махом отсек последнюю прядь и брезгливо стряхнуд волосы на пол, открывая чудовищный ожог чуть ли не до мяса, который, однако, быстро затягивался. А графский локон… моментально вытянулся и вернул себе прежнюю длину! Теперь понятно, почему с Его Светлостью не тягаться даже лучшим воинам мира! А Галахат, видя такое дело, сейчас в боевую трансформацию перекинется!!! Минуты не пройдет, как они поубивают друг друга! Куда, в Хаос, смотрит, Гарет?!

А Бастард Тьмы, нахмурившись, смотрел уже не на дерущихся, а куда-то на потолок. И чего он там интересного нашел?!

"Я вешал туда светляки, три секунды назад потухли, и заново не зажечь… Человеческую магию блокировали!"

Что?!

И тут я услышала… что-то страшное. Шаги, много шагов… Еще не в самом особняке, а на подходе. Восемь дюжин, никак не меньше, но не это самое страшное. Я расслышала низкое рокочущее разноголосое рычание и гортанные вскрики на саратском наречии… Этот грубый выговор был знаком любому северянину, хотя все без исключения предпочли бы никогда не встречаться с его носителями. Викинги-берсерки… свирепые, безумные в бою существа, поражающие своей жестокостью. Навряд ли кто-то мог точно сказать, люди это или же звери, и как они появились в этом мире. Скорее всего, опять какая-то причуда Богов. Не могли эти звери быть детьми природы! Начать хотя бы с того, что у них не было женщин и они всегда нападали на поселения в первую очередь чтобы увезти рабынь. Во-вторых, чутье у них было и впрямь звериное, а от запаха крови они в прямом смысле теряли рассудок. Мясо они не откусывали, а рвали зубами. Казалось бы, собрались бы всем миром да истребили бы этих не столь многочисленных полу-зверей-полу-людей. Так нет же, ушлые Саратские Вожди нашли им другое применение: они стали использовать берсерков как наемников, а для тех из них, кто был мореходом, снаряжали ладьи и отправляли пиратствовать в восточным берегам, потом "по-честному" разделяя наживу. Кажется, как-то раз Иви обмолвилась при мне, что викинги отказались бы от своей доли, даже сказочно богатой, в обмен на одну меня или троечку таких рабынь, как Матушка в юности. И вот сейчас совсем не ко времени всплыл у меня в голове вопрос: а откуда подруга знакома с берсеркскими расценками?!