Договорить она не успела: словно из-под земли выросли дворцовые стражи и схватили девушку.

— Что?! Что я сделала?!

— Ты обвиняешься в краже драгоценностей из королевской казны и предстанешь перед судом короля.

— Гарет!!! — только и успела истошно завопить служанка, прежде чем страшный удар

обрушился ей на затылок.

***

Хомут планировал осудить девчонку быстро, то есть просто зачитать ей приговор, да не такой, какой выносили за кражи даже особо дорогого имущества, то есть каторга. Служанку ждала публичная казнь. Однако на суде изъявил желание присутствовать Тринадцатый Принц Веридорский, да еще и посол из восточного Порсула, который, как без умолку трещал белокурый паж-северянин, предлагал этой звероватой девке умчаться на всех парусах с ним за море и счастливо жить-поживать в его гареме. Последний, кстати, исподволь во время всего разбирательства исподволь торговался за эту служанку, накидывая цену и явно переплачивая за товар, но напрямую действовать, как и все порсульские проныры, явно не собирался. Вот устроить девке побег, это как раз по-порсульски…

Так что пришлось растянуть этот фарс, включив в сценарий изложение обстоятельств дела, предъявление украденных драгоценностей, показания стражей, нашедших пропажу в каморке служанки. Во время последнего и произошла заминка в деле.

Пока одухотворенный страж в красках описывал драгоценности, хитроумно запрятанные воровкой, Гарет сидел со скучающим видом, так что Хомут все больше дивился, что понадобилось его сопернику на суде, однако в конце длинного пламенного повествования ледяным голосом осведомился:

— И вы, несмотря на все ваши… хм… старания, нашли драгоценности, как я понимаю, только с тридцатого раза?

— Она коварна! — возопил страж, тыча пальцем в стоящую на коленях посреди тронного зала Горянку. — Никак, ведьма!

— Тебя что, тоже пощечиной приласкала? — не удержался от язвительного вопроса Хомут.

Под изумленными взглядами зала этот придурошный неистово закивал головой, а напоследок ещё и прошептал, выкатив глаза: "Ведьма!"

"Боги, неужели не могли не такого тупого свидетеля из всей гвардии выбрать?" — простонал про себя Саратский Вождь. Думать, что во всей страже остальные в лучшем случае такие же, а то и похуже, не хотелось.

— Что ж, полагаю, все обстоятельства дела более чем ясны, — поднялся со своего месте Хомут, уже предвещая момент, когда наконец произнесет приговор и покончит со всем этим балаганом.

— Не совсем так, — вдруг снова подал голос Тринадцатый Принц Веридорский. — Скажите, Ваше Величество, когда, по-вашему, украли драгоценности?

— В позапрошлую ночь, когда казну переносили в подвалы, — уверенно заявил обвинитель. — В ином случае до них было не добраться.

— Что ж, в таком случае вынужден сообщить вам, что ваши обвинения ложны, — невозмутимо продолжал Бастард Тьмы. — Ту ночь Горянка провела со мной.

— Но позвольте, Ваше Высочество, разве эта девка пробыла у вас до рассвета? Всем нам, — легкий кивок в сторону придворных, по периметру обступивших подсуимую и явно гордых тем, то статус позволяет им присутстовать на суде короля, — прекрасно известно, что эта служанка ходит к вам по вечерам, однако же навряд вы пользуетесь её услугами целую ночь?

— Отнюдь, Ваше Величество, — Бесноватый даже в лице не переменился. — Я не позволяю своей женщине шляться ночами по темным коридорам.

— Но вы могли ошибиться! — не выдержал брат Саратского Вождя, косясь на нахмурившегося брата-правителя. — Может, именно в ту ночь эта девка не согревала вам постель!

— Вы заподозрили в моих словах ложь? — глаза Бастарда Тьмы сверкнули в предвкушении славной драки, потоков крови и предсмертной агонии вякающей что-то там потенциальной жертвы. — Это повод для дуэли. К вашим услугам, лорд. Когда и где вам будет угодно?

— Вы извратили смысл моих слов! — мигом стушевался тот. — Я имел в виду, что вы ненамеренно могли запамятовать, что именно в ту ночь…

— Лорд, — холодно оборвал Гарет, прекрасно понимая, что против его слова лепет придурковатого стражника ничего не стоит и спорить с ним никто здесь не осмелится, — спешу сообщить, что эта девушка бывала у меня каждую ночь, и уверяю, до рассвета её занимал только я. К тому же ей ни к чему воровать, я сам готов бросить к её ногам все золото Веридора лишь за те ночи, что она дарит мне.

— О, брат, теперь ты просто обязан на ней жениться! — воскликнул Хомут, желая шуткой сгладить назревающий конфликт и попутно обдумывая, что делать с неожиданным заступничеством.

И тут на глазах всего двора Сараты и посольства Веридора Бастард Тьмы поднялся со своего места и провозгласил на весь тронный зал:

— Я, Тринадцатый Принц Веридорский Гарет Бесноватый, объявляю эту женщину своей невестой и заявляю, что наша свадьба состоится по прибытии в Веридор. Надеюсь, у Саратского Вождя нет претензий к моей будущей жене?

Зал окутало молчание. Казалось, все даже дышать боялись, оглушенные словами Его

Высочества. В царившей тишине чеканные шаги Гарета прозвучали громоподобными ударами. Бастард Тьмы спустился с возвышения, где для него в соответствии с его статусом установили трон, приблизился к служанке и, не обращая ни малейшего внимания на её конвой, поднял с колен и порывисто обнял. Девичий всхлип был тихим, однако и его все расслышали. Ошеломленный картиной "Воссоединение короля и блудной черной девки", высший свет Саратских земель продолжал цепенеть, даже когда чужеземный монарх подхватил на руки спасенную девушку и, распахнув дверь с ноги, покинул их сиятельное общество.

Дорогие читатели, надеюсь, Вам понравилась история Тринадцатого Принца Веридорского Гарета Бесноватого и Горянки))) Эта история могла бы завершиться счастливым концом, до которого успел показать Дар своей обладательнице, прежде чем Николь Монруа разбудил ее соратник. Но увы…

Если в тексте вдруг остались насастыковки с именами или же титулами (например, Гарет назван Кристианом или королем, а Гвейн — Вавилоном или святым отцом), не удивлякетесь. Дело в том, что изначально история планировалась как отдельная, соответственна, и имена у героев были другие. Я старалась все исправить, но если что-то упустила — пишите, исправлю))

— Ник! Ника-а-а! — донеслось до меня как будто из другого измерения.

Честно, после всего увиденного у меня не было ни сил, ни желания куда-либо направлять свое сознание, благо, несколько раз я уже пыталась сбежать от этого кошмара, но вязкое, дурно пахнущее болото прошлого не хотело отпускать меня. Поэтому я была несказанно рада, когда мне не пришлось никуда рваться, рискуя оставить рассудок где-то в чертогах своего Дара, я просто поплыла по течению, которое — хвала всем Богам! — вынесло меня в реальность, к трясущему меня за плечи Азизаму. Оказывается, я, как и была, в платье, только разутая, лежала в спальне, судя всему, одной из гостевых покоев графского особняка, а за окном уже укутала все темнотой глубокая ночь. Даже не так, не темнотой, а самой настоящей Тьмой. В цвет глазам моего посланного Богами соратника.

Меня, еще не отошедшую от историй всяких бесновытых рогатых, итак трясло, но, взглянув в глаза Азизама, я поняла, что сейчас у меня начнется самая натуральная истерика. Точно такие же чернющие очи темнее самой Тьмы до сих пор стояли перед глазами… Боги, спасибо Вам, что послали Азизама разбудить меня до концовки этой истории. Увы, развязку я знала… Вернее, я знала официальную версию, которая, судя по тому, что Бастард Тьмы был жив — здоров, если не считать изувеченной морды, была не совсем верна. Поэтому то я и чуть не отпустила душу в Царство Мертвых, стоило мне услышать имя изуродованного шрамами хама.

… Ведь на следующий день после скоропалительной свадьбы Гарета Бесноватого и Горянки всему миру было объявлено, что невеста, усыпившая подлым обманом демоническую сущность жениха, после первой брачной ночи пронзила его собственноручно выкованным и закаленным неведомой магией мечом со словами: "Ты спрашивал мое настоящее имя? Так знай, мои родители, чистокровные горцы, нарекли меня Яниславой, а моего брата — Яниславом. Он вышел к твоим воинам, чтобы у меня была возможность не подохнуть от голода, как все наши сородичи, и спасти свою жизнь. Я знаю, он исполнил свой долг и попал в райские сады после того, как Бастард Тьмы лично запытал его. А ты, Бесноватый, отправляйся в Хаос на потеху такому же зверью, как ты сам!" Говорили, Тринадцатый Принц Веридорский умирал долго и мучительно: зачарованная сталь сперва выжигала по капле его величайшую и ужаснейшую магию на свете, а затем тело бессильно трепыхалось, пытаясь регенерировать, и так метался Бастард Тьмы чертову дюжину дней, спустя которые до Веридора долетела ошеломляющая новость: Саратского Вождя, также как и Гарета Бесноватого, пронзил насквозь все разящий клинок и как будто помогал Горянке какой-то из северных лордов, не урвавший себе, однако, от этого переворота ничего. Поэтому, наверно, никто до сих пор и предположить не может, кто это был и был ли вообще помощник у мстительницы. Так или иначе, Пенелопе Безжалостной не было до этого абсолютно никакого дела. Был всего один способ пробудить порождение Хаоса в груди чахнущего Бастарда Тьмы: Гарет должен был призвать Огонь Изначальный и испепелить до горстки пепла свою "отравительницу". Нет, он бы уже не стал прежним. Возродилось бы демонское начало, но вся человечность бы, превращая его в самое обыкновенное животное с бледным подобием прежнего разума. Но он был бы жив! Естественно, Горянку приволокли в Веридор. Или та, что сумела однажды сбежать из логова своего злейшего врага, а после убийства Саратского Вождя и от преследователей-северян, не пожелала такой страшной участи Тринадцатому Принцу Веридорскому, все же — безумная! — пришла сама? Те, кто видел казнь Горянки до сих пор вспоминают, как приговоренная смотрела прямо в яростные очи своего из последних сил держащегося на ногах палача и, когда ее вопросили, хочет ли она покаяться, попросить прощения или же назвать последнее желание, она… запела… Я слышала в воспоминаниях великой королевы Веридора ее сильный голос, поющий о чувствах к тому, кому она мечтала отомстить, кого, казалось, ненавидела всей душой, и кого обрекла на мучительную агонию, заставляющую желать смерти как избавления…