А вот Бесноватый знал: оглядев меня так же, как, подозреваю, и я его до поцелуя, и остановил жадный взгляд на не очень-то скромном вырезе платья, одного из подаренных графом. Я тогда попыталась заикнуться о том, что принимать такого рода подарки от постороннего мужчины неприлично, на что лорд Себастьян предложил немедленно отправиться в Венчальную, где он перестанет быть незнакомым мужчиной и я заодно "расплачусь" за все подарки. Ну, гардероб я, естественно, приняла, еще и по той причине, что денег у меня не было, а посылать каждый раз Азизама красть платья у леди Ниналаэды…

— Еще раз замечу, что прячешься от меня, — закрою у себя в спальне на ночь. С внутренней стороны закрою! — окончательно выбили почву у меня из-под ног и, не говоря больше ни слова, оставили ошарашенную обдумывать все то, что здесь только что случилось…

И что это было?!

Тут в душе робко зашевелилась змейка, предлагая сходить в сад, разыскать там яблоню с красными плодами и эмпирическим методом выяснить, кто же моя пара. От этой в чем-то здравой мысли меня отвлекло ощущение тяжелого, чем-то неуловимо знакомого взгляда, но, обернувшись и снова выглянув в окно, я никого не увидела…

А ночью мне приснился сон… Это было не проявление Дара, и тем не менее проснулась я в холодном поту. Потому что мне постоянно грезились изумрудные глаза "черного колпака", двенадцать лет назад схватившего меня в день Пришествия Мрачного Бога, полукровка, который, я почему-то была уверена в этом, был невероятно красив, с горячими руками, практически обжигающими своим прикосновением… Он обещал дождаться, когда я вырасту, найти и забрать…

Обычно во время тренировок Гарет совмещал приятное с полезным, соревнуясь с Себастьяном не только в искусстве владения оружием и магией, но и в ловкости, хитрости и скорости реакции. Боевая трансформация так и не вернулась к Бесноватому, но это его нисколько е беспокоило, ибо равных ему воинов во всем мире было раз, два и обчелся. Однако сегодня Бастард Тьмы не получал от привычного танца с мечом удовольствия, и дело было вовсе не в отсутствии привычного соперника (Себастьян валялся после очередного приступа, и Гарет отрабатывал удары на "кукле") и даже не в руке, регенерировавшей уже давно, но все еще отзывающейся неприятной легкой болью. А мальчишка то не промах оказался, чтоб его! А Бесноватый уж и забыл, каково это — сойтись в темном закутке с демоном, да и те, с кем его сталкивала жизнь, не были потомками высших сынов Хаоса. А вот этот щенок был как раз из таких, что уже не просто настораживало, а грозило перерасти нешуточные проблемы.

Вспомнился разговор с Себастьяном сразу после приезда гостей в Зеленый Горб, когда он убеждал своего названного сына вышвырнуть из южных земель слугу леди Шамали, а граф благополучно пропустил мимо ушей предупреждения начальника охраны, что случалось нечасто.

— Зачем гнать его? Или ты что-то знаешь про этого Азизама? — спросил у него тогда Себастьян.

Боги, да если бы он хоть что-то про него знал, это кратно облегчило бы ситуацию! Но нет, Тринадцатый Принц Веридорский понятия не имел, кто такой этот Азизам, зато были у него соображения насчет его намерений. Артефакт ищет, не иначе… Перспектива вырисовывалась нерадужная: если этот "искатель" пронюхает про Франсуа, первым под удар попадет именно он. К тому же Азизам мог напасть на след Франциска. Вероятность, конечно, ничтожная, раз уж сам Гарет так и не смог разыскать его, но чем Боги не шутят.

В то, что старший сын сэра Гвейна Благородное Сердце жив, не верил никто, а вот Бастард Тьмы считал, что раз уж Никалаэда "чудесным" образом спаслась, что мешало и Франциску обмануть смерть? К тому же невеста так и не рассказала, что произошло на берегу Черного пруда, да и тело несостоявшегося наследника так и не нашли. Так какого демона, спрашивается, зародилась такая незыблемая вера в то, что Франциск мертв?! Да, с тех пор не разу не засветился, но это же не ничего не доказывает! Сколько же раз он повторял это Себастьяну, но тот с несвойственной ему слепотой продолжал упираться: "Не верю, не верю…" А признаться другу в том, что чует вблизи родственную демоническую кровь Бастард Тьмы не мог. Чуял, причем в непосредственной близости, в особняке! Хитро спрятался чертяка! В другое время Гарет выслеживал бы его днем и ночью, бдел бы каждый час, пытаясь понять, чего же из происходящего вокруг он не замечает. Ведь явно Франциску кто-то помогает. Но кто? Никалаэда? А может, Жак? Или вообще сам Себастьян? Упустил, он явно что-то упустил в этой истории, что-то проглядел, также как и с этим Азизамом…

Короче, проблем было выше крыши, дел океан и вопросов море, но все это меркло, стоило вспомнить тот короткий случайный поцелуй… Боги, он ведь не собирался ее целовать, даже клялся сам себе, что унесет в могилу свои чувства и правду о том, что ее признал его демон. Но теперь… теперь вкус ее поцелуя остался на губах, не давая ни на миг забыть… Смертельно ядовитый для любого чистокровного человека и бесконечно желанный для него… и для Себастьяна…

Бешеный рык разнесся по всему тренировочному залу, и Бесноватый одним яростным ударом рассек деревянную "куклу" пополам! В Хаос, однажды он уже уступил свою единственную лучшему другу! Да, тогда Боги жестоко посмеялись над ним и наказали так, что врагу не пожелаешь, но ведь служил им верой и правдой, почитай, сорок лет, две трети своей жизни!

От воспоминаний, каким "благословением" наградили его Боги, передернуло. Не поленились явиться со своих заоблачных высот и лично зачитать ему приговор! Оказывается, если бы он таки испепелил Горянку Огнем Изначальным, то вместо предполагаемого спасения получил бы страшную кару, потому как до этого дал клятву ее умирающему брату, что не тронет ее. А так, помимо того, что лишили его демонической сущности, Тринадцатого Принца Веридорского наградили "милостью"! А как на его взгляд, так натуральным проклятием! Отныне каждый первенец династии Веридорских, включая его, будет становиться чернокнижником! Эдакая помесь демона и человека: вроде бы сила как у сына Хаоса, а то и больше, только без животных "прелестей" второй ипостаси. Казалось бы, бесценный дар для королевского рода, если в каждом поколении будет гарантированно рождаться один из сильнейших магов своего времени, и можно будет не молиться всем Богам, чтобы в наследнике проснулась демоническая кровь. Но у каждой божьей милости, как водится, двойное дно, а в данном конкретном случае это было даже не дно — днище! Оказывается, после совершеннолетия, которое Боги по одном им ведомым причинам определили как двадцать один год, чернокнижники в прямом и переносном смысле перестают ощущать вкус жизни. Они не могли наслаждаться ни едой, ни азартными играми, ни женщинами (отсюда же вытекает невозможность иметь детей) до того момента, пока не встретят свою единственную. А когда находили, привязывались намертво, то есть начинали сходить с ума, долго находясь вдали от нее, не могли изменить ей. Предполагалось, что эта дева, назначенная каждому чернокнижнику Богами, есть величайшее благо, за которое надобно земные поклоны бить. Может, для кого-то из потомков так и будет, но вот для Бастарда Тьмы это была самая настоящая пытка!

Он не смог убить Горянку, потому что что-то в его черством сердце ожило и потянулось к ней. Нет, он не собирался с ходу жениться, как тогда, под действием приворота, но он впервые почувствовал желание остаться надолго с одной женщиной, разделить с ней не только постель, но и жизнь… И конечно же, она не была его единственной! Он мог сколько угодно рваться к ней душой, но тело, впервые предав его, не могло желать другую женщину, кроме некой единственной, которую впору было возненавидеть!

Гордая Горянка горевала, Гарет бесился, Пенни переживала… и в конце концов решила, что лучшее в данной ситуации разлучить брата с девушкой. Спустя несколько месяцев Горянка с ней согласилась, поняв, что против воли высших сил не пойдешь, и однажды ночью сбежала на Восток с порсульским послом, который, несколько лет назад потеряв покой и сон с первого взгляда на служанку в резиденции Саратского Вождя, с тех самых пор за ней и увивался, умудряясь не попадаться под горячую руку Бесноватого.