«Отступление от Вуотты...» * * * Отступление от Вуотты, Полыхающие дома... У реки сидел без заботы Человек, сошедший с ума. Мир не стоил его вниманья, И навеки отхлынул страх, И улыбка всепониманья На его блуждала устах. Он молчал, как бессмертный Будда, Все сомненья швырнув на дно, — Это нам было очень худо, А ему уже — все равно. Было жаль того человека, В ночь ушедшего дотемна, — Не мертвец был и не калека, Только душу взяла война. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Не от горя, не от оружья, Не от ноши не по плечу — От безумного равнодушья Я себя уберечь хочу. В мире радостей и страданья, В мире поисков без конца Я улыбку всепониманья Терпеливо гоню с лица. Лилия Водяная лилия цветет На краю озерного протока. Ничего не помнит и не ждет, Счастлива она и одинока. Не задень веслом ее, не тронь, Не тянись к ней жадными руками, — Может, завтра полыхнет огонь Над ее живыми лепестками. Связанный с ней тайною судьбой, В трудные и горькие мгновенья Все цветы, что сорваны тобой, Позабудешь ты без сожаленья. В миг, когда смертельна тишина, В миг, когда кончаются патроны, Вспомнится тебе она одна — Лилия, которой ты не тронул. Ворота в пустыне Синеют древние письмена На изразцах колонн. «Ворота счастья» — надпись дана На арке с двух сторон. По эту сторону и по ту — Горькие солонцы, По эту сторону и по ту Строит мираж дворцы. Путник, дойдя до этих ворот, Надеждой давней томим, Войдет в них, выйдет, мир обойдет — И снова вернется к ним. Он станет в их тень, в прохладную тьму, Взгрустнет о пути своем: «Где мое счастье, я не пойму: В грядущем или в былом?» И снова он по кругу пойдет, Подавив усталости стон. А счастье — только в тени ворот, Но об этом не знает он. Фантастика Как здесь холодно вечером, в этом безлюдном саду, У квадратных сугробов так холодно здесь и бездомно. В дом, которого нет, по ступеням прозрачным взойду И в незримую дверь постучусь осторожно и скромно. На пиру невидимок стеклянно звучат голоса, И ночной разговор убедительно ясен и грустен: «Я на миг, я на миг, я погреться на четверть часа». «Ты навек, ты навек, мы тебя никуда не отпустим. Ты все снился себе, а теперь ты к нам заживо взят. Ты навеки проснулся за прочной стеною забвенья. Ты уже на снежинки, на дымные кольца разъят, Ты в земных зеркалах не найдешь своего отраженья». «Стремясь в несбыточные дали...» * * * Стремясь в несбыточные дали, Весь мир вобрать в себя спеша, По кругу, а не но спирали Растет и движется душа. Путь бытия она проходит, В себе замкнув весь белый свет, И вновь к самой себе приходит — Не на поклон, а на совет. Последняя радуга Над зарослями краснотала, Над речкой, на самом виду Осенняя радуга встала, Последняя в этом году. Она небесам подчинила И дальний погост, и село, Дороги, дома и могилы Взяла под цветное крыло. Обид и невзгод отрицанье, Жар-птица сентябрьского дня, В прозрачную глубь созерцанья Она погрузила меня. Гляжу, как из дальнего детства, Забыв про бытье и житье, — Спешу на нее наглядеться За всех, кто не видит ее. На палубе До порта прибытья еще нам с неделю идти, И порт отправленья далек, как забытая песня. Сейчас середина, сейчас сердцевина пути, Конца и начала торжественное равновесье. За черной кормою встает океанский рассвет, И тянет от зыби сырою травою овражной, И солнечный луч, сквозь лиловую тучу продет, Скользит осторожно вдоль палубы чистой и влажной. Как дышится юно на острове этом стальном, И молодо солнце, и вечен простор поднебесья!.. Забудь в океане, что в долгом походе земном Давно и навек ты ушел за черту равновесья. Утешительный марш Я отведу твою беду — На этот марш надейся. Его сквозь зубы на ходу Тверди по ходу действий. Пусть чем-то ты не награжден, Обижен и обужен, — Ты мог быть вовсе не рожден, И это было б хуже. Судьбу напрасно не ругай И под незримым флагом Шагай, шагай, шагай, шагай Вперед — пехотным шагом. Иди, иди, иди, иди, Не мучайся обидой, Ты на счастливцев не гляди, Ты сам себе завидуй. Не клянчи счастья, не шакаль, Найди его, добейся, По рытвинам судьбы шагай — Как паровоз по рельсам! Иди при свете и во мгле, Сквозь молнии и тучи! Тебе родиться на Земле Счастливый выпал случай. |