Отпечатки на угле Тянулись ввысь из джунглей разогретых Таинственных растений веера. Далекое младенчество планеты, Беспечное ее позавчера. Не донесли к нам черные скрижали Великолепья зарослей густых — Лишь отпечатки тайно удержали, Лишь знаки отрицательные их. Чтоб углем стать, за тысячи столетий Распались их объемы и цвета; Всей их красы единственный свидетель — От них оставшаяся пустота. Как детские ошибки и мечтанья, Их оттиск смутен и неповторим, Но о былом своем существованье Они твердят отсутствием своим. 1960 «По взморью иду, вспоминая погибших друзей...» * * * По взморью иду, вспоминая погибших друзей, Которые моря не видят уж многие годы, Не видят земли, потому что покоятся в ней, — На что им теперь небеса, и равнины, и воды. Я вижу за них, как в свободном пространстве морском Холодные волны идут на закат молчаливо И парус белеет живым и небрежным мазком, Живым лепестком на шершавой ладони залива. Прибрежный песок огневые занес рубежи, В развалинах дотов гнездятся счастливые птицы... Осенняя память моя, помоги, подскажи, Напомни былое, которое больше не снится. Давно отстоялась нежданная горечь потерь, Давно по друзьям все грома и ветра отрыдали, Как будто сквозь сумерки лица их вижу теперь, — Иль зренье души постепенно слабеет с годами? Иль это растет равнодушия мутный ледок? Иль память немеет, готовясь ко дню расставанья? Иль мчится сквозь душу бушующий жизни поток, Событий поток, размывающий воспоминанья?.. В океане Идут с урановой рудою Крупнотоннажные суда. Спят под зеленою водою Неведомые города. В глубинах — стены кладки прочной, Колонны в блеске золотом Как будто прячутся нарочно, Чтоб сразу вынырнуть потом. Там дремлют мраморные боги В планктоне, средь подводной мглы, Там спать ложатся осьминоги На мозаичные полы. Дворцы стоят недвижным строем, Хранит их сонная вода... Неужто пережить дано им Земли жилые города? ...Над ними пенною водою К цветущим гаваням Земли Идут с урановой рудою Коммерческие корабли. Городской сад Осенний дождь — вторые сутки кряду, И, заключенный в правильный квадрат, То мечется и рвется за ограду, То молчаливо облетает сад. Среди высоких городских строений, Над ворохами жухлого листа, Все целомудренней и откровенней Деревьев проступает нагота. Как молода осенняя природа! Средь мокрых тротуаров и камней Какая непритворная свобода, Какая грусть, какая щедрость в ней! Ей все впервой, все у нее — вначале, Она не вспомнит про ушедший час, — И счастлива она в своей печали, И ничего не надо ей от нас. Сторона отправления У больших городов за плечами — На вокзалах, в преддверье полей, — Будто стрелы в стеклянном колчане, Ждут составы отправки. Скорей! Вот она — сторона отправленья. До свиданья, домашний уют! Вот она — сторона удивленья, За которой открытья встают! То в весеннего луга убранство, То в речной розовеющий плес Перемалывается пространство Жерновами веселых колес. Будет холод, и зной, и усталость, Только все же назад не гляди: Позади — лишь былое осталось, Настоящее — там, впереди. Там — страна золотых обещаний, Там шагов твоих ждет тишина. Сторона неумелых прощаний Нам как вечная юность дана. Люблю корабли Домов наших каменным стенам Земная опора нужна; Фундаментом зыбким и пенным Под килем лежит глубина. Чтоб моря седые невзгоды Людей разделить не могли, — Все лучшее взяв у природы, Воздвиг человек корабли. Обшитым железною кожей, Им вечно стремиться вперед, — В конструкции мирные вложен На грузы и грозы расчет. Сквозит в очертаньях упрямых Вся гордость и сила земли. Нужней и прекраснее храмов, Надежней дворцов — корабли. Вторая память Как далеко мы видим в день осенний, Когда редеет утренний туман И тополей безлиственные тени Лежат, как шпалы, поперек полян! Нам и легко, и словно жаль чего-то, И даль зовет, бессмертно хороша, И отбегают мелкие заботы, И к трудным целям тянется душа. Уже мы дышим дальнею весною, Торопимся мы, ищем и творим, — И стала в новом городе стеною Та глина, на которой мы стоим. И ясной достоверностью такою Увиденное все озарено, Как будто некой памятью второю Нам вспоминать грядущее дано. |
