Тхашш же все было не так: член слишком тонкий, губы слишком сладкие, без возбуждающего привкуса сигарилл, руки слишком слабые, а плечи – узкие. Секса хотелось постоянно, до хрипа, до смятых в агонии простыней. Люциус делал все, что мог, но им обоим был нужен Зар. Сильный, выносливый, точно знавший, как надо любить своих принцев, чтобы они засыпали счастливыми.
Северус метался по спальне, заломив руки. От безысходности и тоски хотелось разбить голову о ближайшую стену, разорвать мешающий халат, быть поваленным на пол, выгнуться под сильным телом, хотелось…
- Мерлин, я не выдержу. Я… Люц, сойду с ума. Постоянно хочу трахаться, хоть колотись головой о стену. Инкуб - это заразная болезнь, что ли?
- Сев, я… у меня не получается… так.
- Прости, - Тхашш уселся рядом и обнял его за плечи. - Я очень тебя люблю, Люци. Ты не обязан подстраиваться под меня, может, оно как-то… пройдет?
- Это не болезнь, Сев. Это либидо. Пытаться удовлетвориться мной после… после него, это все равно, что утолять голод водой. Может…
Малфой замолчал и Принцу показалось, что это от смущения, хотя красивое лицо Люциуса не выражало ничего, кроме усталости.
- Что «может»?
- Найти кого-то… другого?
Северус, опять начавший бегать по спальне, остановился, будто наткнувшись на стену.
- Что?
- Найти кого-то… похожего.
- Трахнуться с Кро? Раз уж Рага мы отпустили с Делли и Дро? Или пойти в портовый район, пусть меня поимеет толпа гопников, как жену Клавдия, Мессалину, а? Она отдавалась толпе солдат, чтобы удовлетворить свое желание. Да вот только говорят, что последним все равно должен был быть муж, иначе ничего не выходило.
- Сев…
Северус сел на пол у кровати и уткнулся лицом в колени Люциуса.
- Я не смогу. Никогда и ни с кем, кроме тебя и… Одна мысль противна. Я буду верен, даже если он… если ему уже все равно. Лучше выпить яд. Я так и сделаю, как только младший достигнет совершеннолетия.
- Не говори ерунды, - устало отозвался Малфой, надеясь, что за семнадцать лет Принц еще успеет передумать. - Давай ложиться спать. Завтра заседание Палаты Лордов. Наш первый бой с этими старыми змеями. Мы не должны давать собой манипулировать, надо помнить о долге перед родом. Ложись. Нам понадобятся все силы.
Глава 115 Наследники трех родов
- Мерлин, как я устал! - зло рванув с себя официальную мантию родовых цветов, Северус рухнул на диван в кабинете. - Чертовы старые заносчивые мерзавцы!
- Это политика, Тхашш, здесь иначе не бывает, - Люциус устало потер лицо и уселся за свой стол, установленный по его просьбе в Большом кабинете.
За стол Балтазара ни он, ни Северус, так и не решились сесть. Слишком часто на этом самом столе, в этом кресле, они удачно отвлекали своего демона от работы.
- Ты заметил, что…
- Что люди, непосредственно не связанные с нашим кланом, ничего не спросили о… о нем?
- Будто его и не было, - кивнул Северус, отворачиваясь. - Они спрашивали о здоровье Аурелиуса и Абрахаса, приносили соболезнования по поводу смерти Сириуса и Поттеров, но никто, кроме Гонта, не спросил о нем.
- Мне показалось, что… что они действительно его не помнят. Никто, кроме Блэков, Гонтов, Дамблдора, непосредственно связанных с нами. А ведь Договор не был тайной. Мы и в обществе вместе появлялись. Неужели Балт… он так решил? Заклятие забвения?
- На всю магическую Британию? - тоскливо спросил Северус. - Вряд ли.
- Ну, хоть Министр по-прежнему на нашей стороне.
- И, как ни странно, Дамблдор. Они-то по-прежнему принадлежат роду. Хоть и нет… их хозяина в живых, привязка осталась, что не может не радовать.
Люциус отошел к окну и грустно сказал:
- Я боялся, что Темный Лорд вернется, Сев. Что Марволо сойдет с ума. И Бель, и Дамблдор. Он был гением, наш… он.
Северус крепко зажмурился, отгоняя слезы, и хрипло хохотнул:
- Гений шпионажа. Оставить такие досье на каждую старую змею – это надо было постараться.
- Он знал, Сев. Представляешь? Он все эти годы, лаская нас, знал, что умрет, - голос Хссаш дрогнул. - Я так благодарен ему, что он не делился этим знанием с нами. Я бы не смог. Вцепился бы в него, врос, впился, умирал бы все эти четыре года. Медленно, каждый день.
- Люци, мы же договаривались… не вспоминать, - тихо, безнадежно прошептал Северус.
- Договаривались, - согласился Малфой. - Да только как? Если каждая шашечка на паркете, каждый диван, каждая книга… Он ведь построил этот мэнор. Сам. Он любил нас. А мы любили его. Любим. Мерлин, я теперь понимаю, как больно ему было на Иссинвалле, в Лунном дворце. Столько тысяч лет. Переплетаясь всем существом, душой, телом. С такой бесконечной памятью…
- Люц, хватит, не рви душу. Еще не Праздник Пробуждения.
- Я… знаю. Мне так тяжело не выжигать себя изнутри, не помнить. Особенно, когда я понял, сколько он сделал для нас, сколько забот лежало на его плечах. Я боюсь не справиться.
- Я помогу, Люци, как и обещал. И ему, и тебе я дал слово быть рядом. Не оставлю, буду… Мерлин, ненавижу все эти дела, бюрократию, политику, всех этих старых уродов! Как ты можешь улыбаться в ответ на ядовитые замечания о твоей несостоятельности, молодости и неопытности?!
Люциус отвернулся от окна и холодно, по-чужому, улыбнулся.
- О, мне нравится одно интересное утверждение. Оно принадлежит магглу. Он был гангстером и считал, что враги должны недооценивать твою опасность, а друзья – возможности. Я с ним полностью согласен. Учись держать лицо, любовь моя, иначе нас сожрут. Поучись у Нарциссы говорить гадости с самым ангельским выражением лица, она в этом настоящая мастерица.
