Нарцисса при словосочетании "исполнить долг" снова покраснела. Да что же это такое?

- Северус, Розалинда, постарайтесь воздержаться сегодня от посещения лаборатории, интоксикации нам только не хватало. Люциус, Нарцисса, через три часа жду вас в кабинете.

С этими словами демон исчез, а Северус и Розалинда, едва дождавшись пока Малфои закончат завтрак, растащили их по укромным местам мэнора – для подробного допроса. Может, даже с пристрастием, это как пойдет.

Глава 103 Ритуал ч.2 Капля

- Люц, ну расскажи!

- Не стыдно, не страшно и совсем не больно, - усмехнулся чертов Малфой, жмурясь, как сытый кот.

Северус вздохнул и, решив не скандалить, уселся в кресло с книгой, буркнув:

- Ну, как хочешь.

- Сев, - Люциус вытащил его из своего любимого кресла и усадил себе на колени. - Это правда было что-то невероятное. Я буквально чувствовал, как приходит в этот мир мой сын, как Вселенная дарует мне это счастье – иметь наследника, иметь продолжение. Поверь, в Ритуале нет ничего постыдного, к сексу он не имеет почти никакого отношения. Это будто… полет, от которого захватывает дух, будто слышишь голоса деревьев, растущих в саду, и они вместе с тобой мечтают, как вырастет твой ребенок, вскормленный их плодами, как сначала маленькие ножки будут топтать желтый песок дорожек, а потом уже молодой мужчина признается под кронами старых дубов в любви своему избраннику. Или избраннице. Как родятся их дети, и дети их детей, замыкая вечный круг… это так сложно описать простыми человеческими словами, Северус, что я даже не знаю, что еще сказать. У тебя, скорее всего, будет по-другому.

- А… Нарси?

- Что «Нарси»?

- Как вы… ты и она… прости, я… Поздравляю вас с наследником.

- Я не знаю, как Нарси. Я почти о ней не думал, это было… она тоже наверняка не особо задумывалась, кто она, где и с кем. Понимаешь… это не было сексом, как таковым. Я почти не помню ни как я был в ней, ни как Зар был во мне. Совершенно другие чувства затопили меня, это была какая-то магическая феерия, именно Зачатие, призыв новой души, а не физический акт. Ночью ты в этом убедишься. Хотя у тебя все равно будет по-своему.

Северус чуть посопел, передумал выбираться из тесных объятий Люциуса, и затих, обняв его за шею и зарывшись носом в светлые волосы.

- Я тебя люблю, - неожиданно сообщил он белобрысой макушке. - Я такой, какой есть.

- Какой есть, такого и люблю, - отозвался Малфой. - Но иногда ты просто невыносим.

- Привычку постоянно отвоевывать то, что считаешь своим, не избыть двумя годами жизни в любви и достатке. Мне все время кажется, что и ты, и Зарри – просто красивый сон, а я проснусь в Тупике Прядильщика, на старой скрипучей кровати под залатанным тонким одеялом, буду слушать пьяные ссоры так называемых родителей, мыть холодной водой котлы и варить в них дешевенькие зелья, чтобы продать их в аптеку и купить хотя бы пергаменты для школы, в которой ты, красивый и недоступный, снова пройдешь мимо, а Зара там не будет. Совсем не будет, понимаешь?

- Ты сам-то в это веришь? - голос у Люциуса дрогнул.

Он вспомнил, сколько яда вылил на Балти, узнав, что Черный змей – это нищий полукровка Снейп, вечная жертва дурацких шуток, забитый, страшный и злющий подросток, про бедность и неухоженность которого по школе ходили анекдоты.

- Я иногда вижу это во сне, Люц. Отвращение на твоем безупречном лице, свои тоску и зависть. Не слушай меня, - Северус встряхнулся, отгоняя грустные мысли, и попытался освободиться, но Малфой его удержал.

- Сев, погоди. Послушай меня. Минуту, не дольше, - казалось, стоит сейчас отпустить этого колючего, но такого ранимого юношу, и он снова закроется от всего мира, похоронит в себе страхи, а те дадут щедрый урожай. - Я всегда буду рядом, Тхашш. Не будет больше ни пьяных драк, ни холодной воды, ни дешевых пергаментов. А если жизнь повернется так, что мы все потеряем, то я тоже научусь мыть котлы и экономить, обещаю.

Северус насмешливо изогнул бровь. Люциус Великолепный и котлы?! Ха-ха три раза.

- Давай лучше закопаем клад, - предложил он, расширяя кресло и устраиваясь рядом с большим комфортом, чем на коленях у Малфоя. - Прижмет – выкопаем.

- Давай, - улыбнулся тот. - Зару скажем?

- Пока Зар здесь, нищета нам не грозит. Видел его лицо вчера, когда он только вернулся? То-то же. Такому пойди, откажи в чем-либо.

Люциус усмехнулся и поцеловал его.

- Ты не против, если я займусь делами? - спросил он через минуту. - А то, боюсь, придется нарушить запрет нашего супруга и как следует… заняться тобой.

- Я тоже хочу «заняться делами». В лабораторию мне нельзя, так что давай, командуй. Скольким надутым индюкам нужно ответить на письма, какую почту разобрать?

Мысленно прикинув приблизительное содержание писем, которые мог бы составить Тхашш в своей излюбленной манере, и количество последующих за этим скандалов, Малфой ухмыльнулся, но ответил:

- Если обещаешь не оттачивать свое остроумие на членах Палаты Лордов, то милости прошу. Займешься перепиской, а я – контрактами.

За работой день прошел незаметно, у Северуса обнаружились изворотливый ум и удивительная для его возраста проницательность, искупавшие некоторую неусидчивость и незнание тонкостей ведения деловой переписки.

Люциус на некоторое время отлучался в кабинет к Балтазару. Один раз с Нарциссой на сеанс подпитки магией, а второй – с какими-то бумагами на подпись. Обед благополучно прошел мимо их внимания: глава клана отправился по своим таинственным делам, обе леди закрылись в спальне, Сириус был в очередной раз наказан, и освободить его мог только Мастер, а принцы могли насладиться обществом друг друга и в кабинете, почти не отрываясь от дел.

***

- Не переживай, - в который раз повторил Люциус, поправив красивый наборной пояс на талии Северуса, стягивающий полы тонкого шелкового халата. - Ты опомниться не успеешь, как тебе станет все равно, кто что о тебе подумает. И Роззи тоже.