- Я закрыл поместье, так что…

- Аппарейт!

Гарри стоял с разинутым ртом и понимал, что семье грозит какая-то страшная беда. Папа не хочет жить. Когда они с братьями чуть подрастут… Нет-нет-нет-нет! Этого… не может быть. Кто тот неведомый враг, подаривший Вечность? Это проклятие? Он должен знать. Должен!

Не снимая мантии, подросток ужом проскользнул в кабинет, схватил портключ-змею и дернул за цепочку.

В горах Шотландии была еще зима. Она заглядывала в окно небольшой комнатки с аркой-порталом в весну. Там пробивалась первая травка, сладко благоухали цветущие вишни, лепестки казались розовыми в лучах заходящего солнца. Гарри не удивился. Такие же арки связывали три магических поместья, почему бы этому домику не быть связанным с четвертым?

Он, чуть потоптавшись, перешел невидимую границу и тихо пошел за отцами, которые брели впереди, взявшись за руки. Окружающая природа была так ослепительна, так нечеловечески прекрасна, что у Гарри заболело сердце от какой-то переполненности красотой и тоскливым, сложным счастьем.

Взглянув на родителей, Поттер едва не вскрикнул. С каждым шагом, который босые ступни отмеряли по этой необыкновенной земле, их внешность менялась. Они становились выше и мощнее, волосы отросли почти до колен, а сплетенные руки стали тоньше и нежнее. Дойдя до какой-то поляны, они сели друг напротив друга, и Гарри не узнал их: большие миндалевидные глаза, нестерпимо-прекрасные лица, тонкие гибкие шеи. Теперь он понял, в кого Драко и Блейз получились такими утонченными, даже смазливыми.

- Люци, - всхлипнул темноволосый незнакомец, - я уже и забыл, как ты красив. Как же я… Мерлин мой…

- Чшшш, мой прекрасный. Все будет хорошо, вот увидишь.

Несмотря на слова утешения, у светловолосого юноши в глазах тоже стояли слезы.

- Я так скучаю по нему, Мерлин, как я скучаю… помнишь, как он… каким он был, наш Зарри? Я хочу говорить о нем, хочу вспоминать…

- Говори, любовь моя, для того мы сюда и приходим. Поплачь, нельзя все время быть сильным.

Гарри еще несколько мгновений ошарашено смотрел, как вздрагивают широкие плечи самых прекрасных созданий на земле, как они сцеловывают слезы со щек друг друга, шепча слова утешения, переходя с певучего незнакомого языка на английский и обратно… и ему стало стыдно. За то, что он, как вор, подглядывает за самым интимным, что может быть у человека – за его горем, за слабостью.

Он так же тихо побрел обратно, поклявшись себе, что вернется в школу и никогда, никогда больше не спросит у отцов, куда они пропадают весной, никому не расскажет, что был здесь, никогда не станет выяснять, кто такой этот «Зарри».

Через час он уже был в школе - усиленно готовился к экзаменам, стараясь изгнать из души какую-то черную непроглядную тоску по несбыточному.

***

- Этого… не случилось, Люц… Ничего не случилось… Я только теперь понял, как надеялся, что… Я. Хочу. Умереть.

- Сев…

- Мерлин, какой я дурак! Наивный, как тогда, в шестнадцать. Мне казалось, что мой Зарри может все… Пожалуй, воскреснуть ему не под силу. Как жить, Люц? Как жить без последней крошечной надежды на… на…

- Сев…

- Гарри семнадцать. Семнадцать! Наследие он не принял, ничего… НИ-ЧЕ-ГО не произошло! ЛЮЦИ!!!

- Тхашш…

- Не могу, нет никаких сил. Прости, что я жалуюсь, это всего два раза в год. На Иссинавалле и в ЭТОТ день… Прости, Белогривка, иди ко мне, мое счастье, мой единственный…

- Морри…

- Мой светлый, мой терпеливый… Тяжело тебе со мной?

- Легко, Черноглазый. Гораздо легче, чем одному. Ты талантливый, страстный, тебе все удается: зелья, темные искусства, ритуалистика. Ты трижды Мастер. Я так горжусь тобой! Ты любишь наших детей, кладешь на лопатки этих надутых индюков в Палате Лордов, укрощаешь малолетних обормотов в школе, занимаешься дошкольным воспитанием магглорожденных…

- А вот забыть я не могу. Прости меня. Не могу совсем. Все напрасно, понимаешь? Все эти занятия с Мастером Гло, все эти исследования, разбор рукописей на Иссинавалле, найденный архив из прошлой жизни. Не могу даже на портрет его смотреть, ходить по полу, которого его босые ступни касались, кресло это в столовой, этот пятый прибор, который упрямые домовики все время ставят, эта сплошная стена на месте двери в спальню. В нашу с ним спальню. Склеп, а не дом. Мерлин, как же я устал.

- Потерпи… дети пусть хотя бы школу закончат. Прошу, Тхашш… еще немного, самую чуточку.

- Поцелуй меня, Люци. Поцелуй, иначе я тронусь умом, я буквально в шаге от пропасти. От страшной пропасти, в которую готов прыгнуть. Еще год, да? Пусть дети закончат школу. Я обещал. Ему и Роззи. Поцелуй меня, как тогда…

Глава 118 Явление нечистой силы

Сорри, ежели кого разочарую, но встреча слезной не получилась. Не знаю, кто и что не так сделал, но по-другому не вижу. Сами понимаете, я только летописец. Что вижу, про то пою.

Гарри угрюмо смотрел в тарелку. Завтрак не начинался, пока не появится хоть кто-то из взрослых, поэтому есть время подумать.

Этот день рождения прошел хуже некуда. Отцы смотрели так, будто ожидали, что у него вот-вот отрастет вторая голова. В результате, видимо, он их разочаровал, потому что главы семейства закрылись у себя в апартаментах и не выходили уже третий день. В чем он опять виноват? Третье августа на дворе, лето, до школы меньше месяца, а впечатление такое, что вот-вот закончится жизнь.

Драко и Блейз выглядели не веселее – им хотелось во Францию, в имение на берегу теплого моря, родители вроде даже обещали, но вот… что-то не заладилось. Матери опять плакали, отцы… с ними вообще что-то происходило странное с весны до середины августа каждый год. Знать бы еще, что? Депрессия какая-то. Тоскливая, хмурая, несмотря на лето и солнце.