Делинталиор тихо охнул, увидев изображение тотема короля на плече того, к кому он обращался по имени, и едва устоял на ногах.
- Сир… простите меня, ради Эру. Я… о, пресветлая королева!
- Дел, ты что? Какой я тебе сир? Я младший супруг Балтазара, так что трон мне не светит, да я и не слишком стремлюсь его занять. Но вот принять тебя назад в род, а потом отдать Дро, если ты по-прежнему будешь этого хотеть, смогу. Выше нос, Златовласка. Люц? Так что?
- Книгу не дам, - задумчиво отозвался Малфой и поспешил перебить возмущенного Принца: - Как и ключи от Иссинавалля. Потому что я иду с вами. В субботу, когда Балти будет целый день в Министерстве.
- Спасибо, Люц, - просиял Северус.
- Что ты, Сев, у меня истинно корыстные цели. Мне почему-то кажется, что Делинталиору хватит знаний пробудить наш мир. Ты же помнишь, что там полно снега?
- Я… сделаю все, что смогу, сир, Ваше…
- Ну вот, - Северус картинно закатил глаза. - Теперь он будет обзываться. Дел, не надо, а? Какой из меня король?
- Лучше того, которого я имею сомнительную честь знать лично, - сказал появившийся из портала Балтазар. - Что-то замышляете?
- Захват мира, - легкомысленно отозвался Северус.
- Этот мир уже и так мой, и лежит у ваших ног, мой принц. Стоит ли трудиться? - иронично поинтересовался демон. - Это вам, Делинталиор. Принес белый феникс. Боюсь даже предположить, чего стоило вашему Дродану уговорить его отнести послание, - он протянул побледневшему от волнения эльфу красивый кожаный тубус.
Дрожащими руками эльф принял послание и, поспешно поклонившись, удалился к себе, забыв даже поблагодарить господина. Дро помнит о нем. Он жив. Он не забыл.
Глава 107 Пробуждение Иссинавалля
Главка своеобразная, но, надеюсь, вам понравится) На работе завал, так что проду сегодня обещать не стану - чтобы не обманывать. Эх...
Орки не умеют писать о любви от слова «совсем». Но каждая коряво выведенная огромной лапищей строчка, каждое простоватое слово буквально дышали заботой и грубоватой лаской. Незатейливые описания «псячего холода» и «сугробов, огромных, как шатры, клянусь зубами Орлангура, мой свет», приложенные к письму семена скудной местной растительности, цветные камешки («занятные они, правда, Делли?») и уменьшенная шубка из белоснежных шкурок неизвестных зверей («шустрые они – страх, да вот я шустрее. Попроси Высшего увеличить, больно чары мудреные, сам комендант гарнизона накладывал») – все это заставляло сердце биться сильнее, чувствовать себя любимым и желанным.
Балтазар, хмыкнув, легко увеличил крошечную белую шубку из разновидности горностая, и Делли с трепетом завернулся в невесомый мех, жадно вдыхая родной запах изготовившего ее орка. Он был готов спать с этой шубой, но благоразумие и природная стеснительность взяли верх. Обновка была убрана в сундук и доставалась лишь украдкой, ночью, когда тоска была особенно невыносима.
***
- Ты уверен, что мы сможем открыть комнату с порталом? - поинтересовался Северус у нахмурившегося Люциуса, стоящего под заветной дверью в небольшом горном коттедже, подаренном ему Балтазаром на помолвку.
- Нам Зар не запрещал сюда приходить, - чуть помедлив, отозвался Люциус. - Хм… войти-то войдем, но вряд ли незаметно. Ну, да ладно.
С этими словами он отпер дверь, и все трое оказались у арки портала в заснеженный негостеприимный мир. Все так же острые, злые снежинки секли лицо, а глаза – единственное открытое место – казалось, вот-вот обратятся в кусочки льда.
Быстро отойдя на безопасное от портала расстояние, эльфы переместились во дворец, снова попадая под очарование древних стен, упоительного, чуть горьковатого уюта когда-то любимого жилища.
- Фух, - выдохнул Северус, растирая щеки. - Кажется, тут стало еще холоднее. Конечно, не у всех есть такая шубка, - он перевел взгляд смеющихся темных глаз на застывшего в немом изумлении Делинталиора, но тот, казалось, его не слышал.
Золотоволосый эльф к чему-то прислушивался, грустно улыбаясь, глаза его стали просто огромными, в них стояли слезы. Он как слепой пошел, вытянув тонкие руки, касаясь стен, мебели, сложной резьбы на дверях и колоннах.
- Дел? Делли, ты что?
- Вы слышите? Слышите? - тихо спросил он по-эльфийски. - Великая Праматерь…
Люциус с Северусом тревожно переглянулись, но, как ни старались, ничего не смогли услышать, кроме прерывающегося шепота странного гостя:
- Столько любви… ею буквально пронизано все вокруг… сладкий запах тлена… жертва, да жертва… о, я молчу, молчу… как… больно. Но так было нужно…
Тонкие пальцы скользили по каменным перилам ведущей наверх лестницы. Замок сам вел своего гостя. Наконец, Делинталиор остановился у двустворчатой двери, прижался к ней лбом, будто спрашивая разрешения, и вошел.
За ней была большая светлая спальня. Стоило принцам переступить ее порог, как на полу вспыхнули какие-то руны, расположенные кругом, в центре которого стояло широкое низкое ложе. Простыни на нем были перекручены, будто только несколько минут назад на них страстно сплетались гибкие тела.
- Алтарь, - прошептал Дел, разглядывая руны. - Нам лучше уйти. Не думаю, что господин готов потерять вас снова, Ваши Высочества.
- Делли, - позвал Северус, когда дверь закрылась. - Что это было? Что ты слышал? Почему мы не… ДЕЛ?
Золотые волосы рассыпались по белоснежному ковру, шубка распахнулась, открывая шелковые, почти невесомые одежды целителя, а глаза его закатились.
- Мордред, - выругался Люциус, переходя на английский, и хотел, видимо, что-то добавить, но вместо этого проворчал: - Зар нас выпорет, как давно обещал. Да помоги же!
Опомнившись, Северус подхватил магией невесомое тело эльфа и повлек его в ближайшую комнату, оказавшуюся очередной спальней.