— Если бы мы воевали с акулами, тогда конечно! Я бы уже давно приказал пальнуть по ним разок-другой. Тут вы правы, лейтенант, но при том расстоянии, на каком сейчас находятся эти корабли, не думаю, чтобы мои ядра причинили им слишком большой вред!

Мерри Рул сердито что-то проворчал сквозь зубы, а что — Байарделю так и не удалось разобрать. Лейтенант уже повернулся, собираясь вернуться в апартаменты Лапьерьера, когда откуда-то со стороны ворот в форт раздались истошные вопли:

— Пираты! Пираты!..

— Так, значит, это все-таки пираты!.. — воскликнул Рул. — Я ведь предупреждал вас, капитан, что они могут высадиться на берег! И вы это допустили?! Вы даже не попытались помешать им?! Ну погодите! Вы мне за все заплатите! Подумать только, а губернатор так доверял вам! А теперь, что вы теперь собираетесь делать? Вы намерены что-нибудь предпринять, черт бы вас побрал, или нет?

— Еще бы! Конечно, намерен! — ответил Байардель. — Пойду покалякаю с губернатором, раз уж ему так не терпится меня увидеть. Заодно попрошу его одолжить мне свою подзорную трубу, надо же чем-то отбросить в море этих проклятых пиратов…

— Вы что, с ума сошли, капитан?! Совсем рассудок потеряли?! Нашли время идти к губернатору!.. Лучше возьмите пару-тройку отрядов фузилеров и постарайтесь отразить атаку этих бандитов. Это приказ!

— Слушаюсь, лейтенант! — радостно подчинился Байардель.

Потом отошел на несколько шагов в сторону и повернулся лицом к отряду молодых фузилеров, которые ждали приказа с заряженными ружьями в руках.

Он поднял руку и крикнул:

— Слушай мою команду! Первая десятка, выйти из строя и встать слева от меня…

Они повиновались приказу с той же четкостью, с какой выполняли подобные маневры во время послеполуденной муштры во дворе форта.

Однако в тот момент, когда капитан Байардель во главе своего небольшого отряда уже повернулся было к воротам, одновременно прогремело сразу несколько мушкетных выстрелов. Стрельба доносилась издалека, и теперь у лейтенанта не оставалось никаких сомнений — враг высадился на берег!

Страшная тревога охватила Рула. Хоть он и прекрасно знал, что форт обладает достаточными силами, чтобы отразить атаку с моря, но не мог избавиться от какого-то тревожного предчувствия. Ведь пока еще нет никакой уверенности, с каким врагом они имеют дело. А этот возглас: «Пираты!» — напомнил ему, что командор де Пуэнси действительно окружил себя изрядной бандой разных морских разбойников. Уж не они ли атаковали Сен-Пьер?

Тем временем Байардель уже вел своих людей к воротам форта.

— Погодите, капитан! — окликнул его Рул. — Эй, капитан, еще одно слово!.. Доберитесь до неприятеля и атакуйте его, если сочтете, что располагаете достаточными силами, да не забудьте, едва вам станет ясно, с кем имеете дело, немедленно сообщить об этом в форт. Это очень важно. Кроме того, если увидите, что силы противника превосходят ваши собственные, то без всяких колебаний возвращайтесь назад и укройтесь в форте. Здесь мы будем в полной безопасности и сможем продержаться сколько потребуется, какой смысл подставлять под пули наших храбрецов и втягивать их в бой, который не имеет никаких шансов на победу…

— Слушаюсь, лейтенант.

И ворота открылись, выпуская Байарделя и десяток его солдат. С того самого момента, когда он услышал тревожные удары колокола, капитан не испытывал никакой нужды вглядываться в море, ибо у него не было никаких сомнений, что речь идет о попытке Лефора. Он уже давно поджидал этого часа. Однако, едва оказавшись за воротами форта, он, благодаря полной луне, ярко освещавшей форт и море, смог различить в зеленоватых водах бухты шесть неподвижных кораблей. Шесть кораблей, явно вне досягаемости пушек форта.

Он задался вопросом: как же эти так называемые «пираты» умудрились высадиться на землю Мартиники, оставаясь незамеченными из бойниц форта? Потом в его душу закрались сомнения. Шесть кораблей! Нет, это никак не вязалось с тем, как он, со слов Лефора, мог представлять себе его появление на острове!

Он отдал солдатам приказ лечь и не двигаться.

Не успели они расположиться, как в наступившей тишине послышался топот множества ног. Судя по всему, они не слишком-то беспокоились, как бы их не обнаружили, во всяком случае, он явственно услышал, как напевали какой-то мотивчик. Прислушавшись лучше, он скоро узнал песенку, которую знали все обитатели островов. Даже удалось различить слова:

Он уловил даже взрывы хохота, бряцанье бьющегося друг о друга снаряжения, потом едва приглушенные проклятья.

Тут к нему стала возвращаться покинувшая его было уверенность. Он знал, что Лефор вполне способен завербовать себе какой угодно сброд, а уж тем более пиратов, как возвестили о том крики стоявших в дозоре часовых.

Однако уверенность еще не была полной, и, подумав об опасностях, которые грозили бы острову, если его приказ не открывать огня и вправду будет выполнен, а это окажется вовсе не Лефор, он решил подойти ближе к отряду и один…

Так, убедись он в своей ошибке, у него будет достаточно времени, чтобы поднять тревогу…

— Никому не двигаться с места, — вполголоса приказал он своим людям. — Ждите меня здесь.

Он проверил, легко ли ходит в ножнах его шпага, вытащил из-за пояса пару пистолетов и храбро зашагал прямо посередине дороги.

Однако ему не пришлось идти слишком далеко. На первом же повороте он увидел исполинскую фигуру, за которой в полном беспорядке шагали еще человек тридцать. Нет, он не ошибся, это был Лефор.

Он остановился, снова засунул за пояс свои пистолеты и, приложив ко рту ладони, крикнул:

— Эй, Лефор! Привет, дружище!

Великан тоже остановился. И Байардель явственно услышал слова:

— Задуши меня холера, ребята, если это не друг! Говорил же я вам, что нас здесь ждут! Вперед! За мной!

Он снова зашагал, но теперь уже громко крича:

— Байардель! Эй, капитан! Где вы там?

— Прямо перед вами, дружище… Идите сюда!

— Тысяча чертей! Эта проклятая луна совсем меня ослепила, никак не могу вас разглядеть. Вы один?

— Со мной десяток людей, которые сейчас присоединятся к вашим…

— Как там в форте, нас ждут?

— Не так чтобы очень, дружище! Лейтенант Рул приказал вытащить на свет Божий весь порох и все пули, которые имелись у нас на складах, пушки заряжены по самые глотки, но пока я не дам команды, никто даже фитиля не запалит!

После чего друзья кинулись друг другу в объятья.

Байардель с изумлением посмотрел на сопровождавших приятеля флибустьеров, сделал гримасу и осведомился:

— И много у вас еще этаких нарядных молодцов?

— Две сотни! — с гордостью ответил Ив. — Да еще шестьсот боевых солдат, считая фузилеров, алебардщиков и канониров!

— Черт побери! Хотелось бы мне посмотреть на физиономию Лапьерьера и его адъютанта, когда к ним пожалуют такие гости!

— Ладно, дружище, а теперь пойдемте-ка скорее в форт, не будем терять времени!..

Они сделали еще несколько шагов и наткнулись на скорчившихся в какой-то яме солдат капитана. Услышав, как тот по-приятельски беседовал с предполагаемым неприятелем, они были в полном замешательстве и уже не знали, что и подумать.

— Друзья мои! — торжественным голосом обратился к ним Байардель. — Давайте поприветствуем Лефора, который возвращает нам нашего славного губернатора, генерала Дюпарке! Поприветствуем его, как он того заслуживает, и станем ему почетным эскортом и проводим его до форта Сен-Пьер…

Радостные возгласы пронеслись по рядам юных новобранцев, потом вдруг прогремело несколько выстрелов. Так, на свой манер, отпраздновали они возвращение генерала.

Мерри Рул вошел в кабинет губернатора. В руке он держал пистолет, однако взведенный курок свидетельствовал о том, что он еще не успел им воспользоваться. Лицо было мертвенно-бледным. Судя по всему, он бежал сюда со всех ног, ибо никак не мог отдышаться, а растрепанный парик съехал набок.