Он закончил фразу с усмешкой, будто сознавая нелепость подобного предположения, но Мари, похоже, даже этого не заметила. Она продолжила его мысль, и мысль эта привела ее к Реджинальду де Мобре. Она отлично помнила все, что говорил ей шотландец насчет замыслов Кромвеля. Выходит, он отчасти солгал ей? Он сказал ей неправду, когда утверждал, будто англичане намерены прибрать к рукам только испанские владения в Карибском море! Он солгал ей, когда обещал, что благодаря ему усилится, станет безраздельной ее власть на Мартинике!

В это было невозможно окончательно поверить. Но как, в таком случае, можно объяснить присутствие этих рисунков с изображением форта и замка в каюте английского капитана?

Мари делала тысячи предположений, которые могли бы объяснить эту загадку, одни говорили против Мобре — и их, по правде говоря, было куда больше, другие в защиту галантного кавалера! Но чувства, которые она все еще испытывала к Реджинальду, сбивали ее с толку, мешали трезво смотреть на вещи. И она упорно отгоняла от себя все мысли, что мешали ей найти оправдание шотландцу. А потому решила сохранить все в тайне. И обратилась к флибустьеру:

— Послушайте, капитан Лефор, уверяю вас, я проведу самое серьезное дознание и выясню все до конца. Если здесь есть виновный, он будет найден и сурово наказан!

Лефор ничего не ответил. Он лишь бросил на Мари какой-то странный взгляд. По правде говоря, его не на шутку удивило поведение юной дамы. Судя по тому, как она с ним говорила, он догадывался, что она не была с ним полностью откровенна. И он подумал про себя: нет, она что-то скрывает, должно быть, она знает об этом предателе или шпионе, работающем в пользу англичан, куда больше, чем пытается показать.

Мари уж было направилась обратно в столовую, а Ив затопал за ней следом, как вдруг появился отец Фовель.

Он уже опустил как подобает полы своей сутаны и выглядел вполне пристойно. Как только он увидел Ива, лицо его тотчас же расплылось в улыбке, и, направившись прямо к нему, он с довольным видом проговорил:

— Капитан, к нам приехал посыльный из форта. Похоже, в море неподалеку от Сен-Пьера появилось много кораблей.

— Тысяча чертей! — сразу нахмурившись, выругался Ив.

— Судя по всему, английские, — добавил монах.

Мари вздрогнула, точно от удара, резко обернулась, и на лице ее отразилась смертельная тревога.

— Тысяча чертей и дьявол в придачу! — снова воскликнул флибустьер. — Эти окаянные кромвелевские псы не дают нам ни минуты покоя. Не успел я повидаться с друзьями, как они уже заставляют меня их покинуть! Ну ничего, монах, обещаю вам, что они мне дорого за это заплатят…

Выйдя во двор, он сразу понял, что все флибустьеры уже в курсе событий и готовы по первому же зову покинуть замок. Они уже настежь отворили ворота и плотной толпой сгрудились на дороге.

У Ива не было ни малейших сомнений, что такая же жажда битвы владеет в этот час и матросами, оставшимися на борту «Атланта».

С первого взгляда, брошенного на свой корабль, флибустьер заметил, что там, выполняя данный им приказ, уже готовятся к встрече с неприятелем. Все паруса подняты. Было даже видно, как они слегка надувались от ветра и «Атлант» кренился на правый борт. С небольшим опозданием подняли паруса и на «Кеетье», ведь обоим кораблям надо было, не медля, выходить из бухты, дабы получить возможность свободно маневрировать и без промаха направлять пушечные залпы.

— Пошли, сын мой, — заторопил Лефора отец Фовель, — путь отсюда до Сен-Пьера неблизкий. А если мы хотим поспеть прямо к празднику, надо поспешить…

— Сдается мне, — ответил Ив, — как бы мы ни спешили, все равно опоздаем!

Он топнул тяжелым сапогом и с досадой выругался.

— А, черт с ним, невелика беда! — немного успокоился он минуту спустя. — В конце концов, если потребуется, сможем пострелять и из форта! По крайней мере, вы, отец Фовель, сумеете показать ихним канонирам, как из большой железной каронады делать маленькую мушку, которая жалит в самую точку! Ладно, а теперь пора в путь!

Он отвесил низкий поклон Мари, пообещав вернуться, как только враг пустится наутек, и в сопровождении монаха бегом заторопился по дороге.

Когда Ив со своими молодцами добрался наконец до бухты Сен-Пьера, он уже не раз имел возможность воочию убедиться, что «Атлант» так и не удалился от порта. Фрегат то и дело менял галс, приспустив паруса, и то слева направо, то справа налево сновал взад-вперед, словно цербер, неусыпно стороживший город.

Судя по всему, лейтенант Шерпре нарочно приказал действовать таким манером, чтобы на случай, подоспей капитан Лефор не слишком поздно, он смог подняться на борт своего корабля.

С той же самой целью он оставил на пристани почти все шлюпки, на которых флибустьеры высадились на берег.

Вражеские корабли за это время заметно выросли, однако на том расстоянии, на каком они теперь находились, еще нельзя было как следует разглядеть, что это за птицы. Ив насчитал четыре судна. С берега казалось, что они идут совсем рядом, корма к корме, почти задевая друг друга. А когда поднимались на гребне волны, можно было даже разглядеть их обшивку.

Тем временем «Кеетье» тоже оживился и, распустив паруса, держался неподалеку от «Атланта» в нетерпеливом ожидании боя.

Ив окинул взором своих людей и шлюпки, будто подсчитывая и тех и других и пытаясь оценить, сколько рейсов понадобится, чтобы перевезти на корабль всех его молодцов, находящихся сейчас на берегу. Потом взглянул на крепость.

Наконец жестом подозвал отца Фовеля и проговорил:

— Надо бы попытаться уместить в шлюпки всех наших ребятишек — если англичанам и вправду не терпится померяться силами, по крайней мере, мы сможем атаковать их первыми. Надеюсь, майор соблаговолит отдать необходимые распоряжения, чтобы нас поддержали с суши их батареи. И тогда сможем без особого труда захватить в плен побежденных!

Не прошло и получаса, как все флибустьеры были уже на борту корабля. Шерпре как раз обсуждал что-то с главным парусным мастером и каптенармусом, когда вдруг неожиданно к ним подошел Лефор.

— Все в порядке! — своим обычным глухим голосом сообщил ему первый помощник. — Мы сделаем, капитан, точно так, как вы давеча приказали, однако вместо того чтобы идти им навстречу, мы можем подождать неприятеля и здесь — если, конечно, он и вправду окажется неприятелем.

Ив с удовлетворением потер руки, потом указал пальцем на какую-то лачугу и проговорил:

— Поднять марс. Просигналить на «Кеетье», чтобы он не двигался с места. И ни на минуту не спускать глаз с кораблей.

Не прошло и пары минут, как впередсмотрящий сообщил с марса, что увидел первое судно.

— Каким курсом идет? — спросил Лефор.

— Идет левым галсом, похоже, хочет подойти к нам с подветренной стороны, — ответил тот, уже успев вскарабкаться на перекладину брамселя.

Ив обратился к своему первому помощнику:

— Слыхали, господин Шерпре? Возьмите курс ему навстречу. Если, конечно, не приспичит нужда свистать всех наверх…

Шерпре поднес ко рту свой рупор.

— Приступить к боевым маневрам, — проорал он, — всем занять свои места! Там, наверху, отдать малый марсель и крюйс-стеньгу… Пока не сигналить!

В одно мгновенье были заряжены пушки, зажжены фитильные пальники, подготовлены сигнальные флажки и большой флаг.

Освободившись от враз упавших с мачт лишних парусов, «Атлант» рванулся вперед, разрезая носом волны и оставляя позади полукружья густой пены.

Вскоре флибустьеры уже с палубы могли наблюдать за вражеским судном, вокруг воцарилось глубокое молчание.

Стремительно идя встречным курсом, два корабля на глазах приближались друг к другу. Они уже вот-вот неминуемо должны были встретиться, однако враг, держа в тот момент курс по полному бакштагу и оказавшись в пределах досягаемости пушечного залпа, дождался, пока окажется на уровне кормы «Атланта», потом неожиданно повернулся через фордевинд, дабы пойти тем же галсом, что и фрегат, и, пользуясь ветром, подойти к нему как можно ближе.