Без особенных причин Коля Васю замочил. А Колю замочил Григорий, Поддержал его почин. И в деревне благодать! Коли с Васей не видать. Не беда, ти-би-ди-би-да, Ерунда, ти-би-ди-би-да. Запалили хату спьяну И сидят… По барабану! Стол покуда не горит, А портвешок уже разлит. И соседи тож не плачут, На завалинке судачат: «Хорошо горит! Примета! Значит, жарким будет лето». Лишь один тверёзый житель Приволок огнетушитель. Не тряси его, постой, Ты же видишь — он пустой! Вон, написано ж на нём… Да гори оно огнём! И горела хата ярко, А летом вправду было жарко. Ворон каркнул: «Неверморр!» — Продолжаем разговор… Березовский, говорят, В наши речки всыпал яд. Нам-то пофигу, конечно, Но какой, однако, гад! Наши речки не погань, В Темзу сыпь, а не в Кубань. Сам-то сдристнул за бугор! Продолжаем разговор… Мы и пашем, мы и сеем. Мы ж не Конго, мы ж Рассея! Можем, правда, не пахать, И не сеять. Нам плевать! Наплевать нам на косьбу, Наплевать на молотьбу, На людей, зверей и пташек. Всех видали мы в гробу! Можно плюнуть лично на… Не… Здесь закончилась слюна. Есть таксисты-пофигисты, Пофигисты-футболисты, Пофигисты-моряки, Пофигисты-скорняки, И, что особенно отрадно — Пофигисты-взрывники. Вот я заметил: гитаристы — Все большие пофигисты. А скажем, вот, мандолинист… Впрочем — тоже пофигист… И только лишь среди чекистов Очень мало пофигистов, Потому что, твою мать, Надо Родину спасать! Две недели кран течёт, Слесарь фишку не сечёт. Водку пьёт, ворон считает, У него переучёт. Кран чинить я сам могу, Но кран мне этот пофигу! И нет от этого лекарства, И давно идёт молва, Что в нашем царстве-государстве Пофигень растёт трава. Пофигень-трава растёт, эманацию даёт. Кто эманацию вдыхал — тот и пофигистом стал. И растёт в нашей земле, И в Калуге, и в Орле, И в тайге, и в Заполярье, Говорят — даже в Кремле! Говорят — она везде! Но я не верю ерунде. Гуси, гуси, гу-гу-гу… Не… Га-га-га! А, пофигу… Чему нас жизнь учит
Тридцать девять и одна — простыл прилично я. Врач приехал — я валяюсь, как бревно. «Доктор, может, это пневмония атипичная?» Он, чихнув, ответил: «Не исключено». Доктор масочку надел, прочёл мне лекцию: Дескать, «Истребляем мы природу — нашу мать, Вот она и посылает нам инфекцию, Чтобы с нами, с вахлаками, совладать. Но чума нас не взяла, и СПИД не выкосил. Мы в ответ сливаем в реки керосин. А Природа вновь выдумывает вирусы — Мы снова мрём, но гадим из последних сил. А в этом мире мы — случайные прохожие. Так что ешьте лук, батенька, а на ночь — парацетамол. Отнеситесь философски — воля Божия, Все там будем», — попрощался и ушёл. Вот те на! Так что же, значит, Нет порядка на планете? Человечество свинячит, А за это я в ответе? А я же в детстве был юннатом, Я ж кормил собак убогих, Я же пестовал пернатых И, пардон, членистоногих. Я ж не изверг, не подлюка, Я ж загнусь тут без укола. Дайте что-то, кроме лука, Пара — кроме — цетамола! Ну чего же вы, наука, вашу мать! С мелким вирусом не в силах совладать? Участковый авиценна, доктор-спец, Шёл бы лучше, гад, клонировать овец. Помираю тут, как Митька без ухи, — А ведь страдаю за чужие за грехи. Где-то зверя бьют злокозненные гаврики, Выковыривают птицу из дупла. Вымер редкий вид козла в Восточной Африке — И теперь я отвечаю за козла! Лук жую, жую — давлюсь, а слёзы катятся. А я ведь тоже ставил сеть на осетра! Но теперь я осознал, готов покаяться, Да боюсь, что околею до утра. |
