Милая моя, и ты не натуральная блондинка, Да и у меня из кожезаменителя ботинки. Видно, никуда не деться от искусственного хлама, Будем целый день сидеть, смотреть поганую рекламу: «Свежее дыханье облегчает наше пониманье, Тухлое дыханье затрудняет наше пониманье, Отсутствие дыханья прекращает наше пониманье». Нет уже желанья понимать про ваше пониманье. Суррогатное искусство Лезет с жутким постоянством, И глядишь в окошко грустно На рублёвое пространство. Ведь не музыка, а слёзы, Но поют, поют, хоть тресни, Инкубаторские звезды Нам конвейерные песни. До чего ж мы любим, чтобы Бижутерия сияла! Вместо девушек — секс-бомбы, Вместо фильмов — сериалы! А на работу — как на плаху, От рассвета до заката. Вместо «здрасьте» — «иди на фиг», Вместо денег — зарплата. Милая моя, смотри, как звёздочки сверкают ярко! Стану пастухом, а ты устроишься простой дояркой. Как Жан-Жак Руссо, мы будем жить в гармонии с природой, Бегать без трусов и пить одну колодезную воду. Милая моя, землица нас накормит и напоит, Милая моя, зачем прокладки, «Бленд-а-мед» и «Комет»? Что же ты ругаешься, ведь мы еще не уезжаем. Милая, расслабься, ну давай хотя бы помечтаем!.. Крыша едет у соседа: Как жену зовут, не помнит. Ему компьютер — собеседник, Собутыльник и любовник. Суррогатное общенье, Суррогатное леченье, И это, в общем, не имеет Суррогатного значенья. Нагло врет псевдоцелитель, Клянчит денег псевдонищий. Вместо спонсора — грабитель, Вместо доктора — могильщик. Много глупостей на свете, Но по мне — всего отвратней, Что водку делают из нефти, А вместо мужика — вибратор. Твой муж — гаишник Ты чиста, словно ангел, ты умна, словно бес, Красивее, чем новый крутой «Мерседес». Даже Клаудия Шиффер, в сравненьи с тобой — «Запорожец». Ты, наверно, особа дворянских кровей, Ты плывёшь королевской походкой своей, Сквозь густую толпу под восторженный шёпот прохожих. Твоя кожа — как бархат, глаза — бирюза, Твои губы — как спелые вишни. Всё в тебе хорошо, это факт, Но твой муж — гаишник! Я влюблён как мальчишка, как сопливый пацан, Я балдею, свидетель — Всевышний! Ты достойна любви — это факт, Но твой муж — гаишник! У него есть фуражка, у него галифе, Его жезл производит тормозящий эффект, Он — звезда автострады, он — злой повелитель мигалки. Он, как хитрый волшебник, своей палкой взмахнёт, И несёт ему деньги проезжий народ. Неужели ты любишь его за полосатую палку? Я отбил бы тебя, я пришёл бы в твой дом, Показал бы, кто здесь третий лишний. Я увёз бы тебя, я увёз бы, Но твой муж — гаишник! Я продал бы квартиру, гараж и жену, И махнули б с тобою в Париж мы. До Парижа не так далеко, Но твой муж — гаишник! Я по правилам езжу, я пристёгнут ремнём, Не иду на обгон и не пью за рулём, Но он штрафует меня, он находит придирки любые. Он штрафует меня день за днём, там и тут, И, поди, докажи то, что ты не верблюд, Он штрафует меня лишь за то, что тебя полюбил я. Я простил бы тебе все былые грехи, Злой характер и то, что храпишь ты. Всё простил бы тебе, но не то, Что твой муж — гаишник. И твой отец — гаишник, И твой дед — гаишник, И твой брат — гаишник, И твой кум — гаишник, Деверь твой — гаишник, И будет сын — гаишник, Да я и сам — гаишник, Я давно гаишник. Я в душе гаишник. Твой муж — ГИБэДэДэшник Ты чиста, словно ангел, ты умна, словно бес, Красивее, чем новый крутой «Мерседес». Даже Клаудия Шиффер, в сравненьи с тобой — «Запорожец». Ты, наверно, особа дворянских кровей, Ты плывёшь королевской походкой своей, Сквозь густую толпу под восторженный шёпот прохожих. Твоя кожа, как бархат, глаза — бирюза, Твои губы вкуснее черешни. Всё в тебе хорошо, это факт, Но твой муж — ГИБэДэДэшник! И гордился б тобой пресловутый «Playboy», Ты блестишь красотою нездешней. Ты достойна любви — это факт, Но твой муж — ГИБэДэДэшник! У него есть фуражка, у него галифе, Его жезл производит тормозящий эффект, Он — звезда автострады, он — злой повелитель мигалки. Он, как хитрый волшебник, своей палкой взмахнёт, И несёт ему деньги проезжий народ, Неужели ты любишь его за полосатую палку? Я пришёл бы к вам в дом, отобрал его жезл, И влупил этой палкой в лобешник, Но боюсь, он меня не поймёт Он же, гад, ГИБэДэДэшник! Был бы он эМЧээСник, пожарник, лесник, ЦээРУшник или ФээСБэшник — Мы нашли бы с ним общий язык. Но он, блин, ГИБэДэДэшник! |
