Гир перепугано на меня уставился и сдавленным голосом пролепетал:

— Ты хочешь освободить Хондара от Уны?

Я чуть было не ляпнула, что хочу освободиться от Хондара сама, но осторожность не дала проболтаться. Постаралась сделать лицо поравнодушнее и, как можно спокойнее, ответила:

— Просто рассказывай все, что знаешь. Думаю, мне это в будущем может пригодится. Вдруг я захочу замуж выйти, а потом передумаю. В вашем мире все так сложно. Лучше заранее подготовиться. Так что начинай. Я вся внимание. И Гир отправился к высокому стеллажу с текстами.

Хорошие девочки отправляются на небеса, а плохие — куда захотят. (Уте Эрхард)

Мы провели за разбором текстов несколько часов. Ничего особенно утешительного найти не удалось. Брачный обряд был тесно связан с мифом о Лаал Нэлине. Но пояснений было до обидного мало. Все семейные хроники орков, которые Гир успел записать, имели общий корень с эльфийскими легендами. Орки просто игнорировали эльфийские имена и заменяли их своими более приятными слуху. Видоизменялась так же трактовка событий. То, что у эльфов звучало как мудрость и милосердие, в изложении орков уже называлось безрассудной храбростью и правом сильного. Оставалось только удивляться такому выверту психики, но что есть, то есть. Если в эту кашу высыпать истории гномов, а горный народ больше внимания уделял бытовым подробностям, не отвлекаясь на темы мироустройства, и добавить несколько широко известных мифов дроу (здесь опять был применен тот же фокус с заменой имен), то различий оставалось не так уж много. Но самыми лаконичными были хроники, записанные эльфами по песням сказителей. Люди, как ни странно, не заботились объяснять поступки демиургов и своих прародителей. Передавали без изменений текст из века в век, а что ты из этого текста усвоишь — твоя проблема. Большинство легенд Гир добыл в Натолии. У него теперь было достаточно денег, чтобы скупать все интересные истории, которые встречались на пути.

В нескольких словах историю мифа о Лаал Нэлине изложить довольно трудно. Нет такой исторической хроники, в которой бы эта легенда упоминалась в деталях. Да и истоки возникновения мифа или подробная инструкция по пользованию к этим хроникам не прилагалась. Так что решай сам, правда это или красивая сказка.

В основном рассказывалось о том, что первые люди были детьми Луны и демиурга мира Ланет. Жили почти тысячу лет, так же как и эльфы. Вступали в брак, основанный на свободном выборе. И только от богини Лаал зависело соединятся ли эти мужчина и женщина в магическом союзе любви или нет. Такое могло и не произойти. Физическая близость, как и брачные клятвы не могли сравнится с тем, что давала богиня Лаал своим избранникам. Если люди встречали свою половинку, и богиня благословляла этот союз, перед Лаал Нэлинами открывались неограниченные магические возможности. Они находили своего Хранителя, могли говорить с ним, получать ответ на любой вопрос, путешествовать по мирам и самое главное — творить. Лаал Нэлины могли стать демиургами — теми, кто создает миры.

Но может, не значит будет. И умение подпрыгнуть на месте не превращает человека в кузнечика. А возможность махать руками не делает из человека птицу. Люди, как еще в нашем мире повелось, исхитрились утерять со временем способность находить свою половинку, но поскольку те, кто ее имели, продолжали еще жить и мозолили глаза менее удачливым родственникам (куда денешься от прародителей, отмечающих свой тысячный юбилей семейной жизни?), в конце концов нашлись ленивые безумцы, пожелавшие трудный духовный поиск заменить магическим трюком. Так выбор богини был доверен магам. Вечную любовь заменили вечным браком. Браслеты, видимо, исполняли роль артефактов для поддержания действия заклятия, откуда возникал огонь не опаляющий не объяснялось, но, думаю, без этого огня само заклятие просто не срабатывало. И прервать действие заклятия было не возможно, во всяком случае таких сведений ни в одной хронике не нашлось.

Зато в случае с Лаал Нэлинами наблюдалась полная демократия. Неоднократно мелькали герои, которые были лунным избранником то одного персонажа, то другого. Видимо, богиня крайне лояльно относилась к своим любимцам. То ли была более реалистична во взгляде на людей, то ли ей нравилось играть людскими сердцами. При этом упоминалось, что существует так же заклятие Луны. А раз были варианты с партнерами, значит существовало так же и волшебство, освобождающее от этого союза. Я упростила историю, чтобы сделать ее понятной для восприятия, может быть что-то не поняла или напутала, но в целом, думаю, смысл передан верно.

Плохо было только то, что ничего полезного эти изыскания мне не дали. Брак у всех народов заключался одинаково. Если предположить, что брачный обряд — изобретение людей, то понятным становился получаемый результат. Хотели как лучше, получили как всегда… Вот у богини хватило милосердия не превращать своих избранников в рабов, зато законный брак по меркам мира Ланет уж очень смахивал на пожизненную кабалу, особенно повсеместное закрепление его в законодательстве: жену за измену разрешалось убить. Измена мужа почему-то не влекла за собой неизбежной расправы. Просто какой-то психологический выверт человеческой культуры. Ни эльфы, ни дроу, ни гномы, ни тем более орки не рассматривали брак как моногамию. Просто финансовый союз и совместное воспитание детей. От кого эти дети произошли почему-то волновало только человеческую составляющую мира Ланет. Из всего этого получалось, что за измену мужу-орку меня не казнят, но мои дети с этого момента по закону всех народов — дети Хондара.

"Чтоб ему!… Хондар заполучил в пожизненную собственность не только меня, но и всех моих детей, кто бы ни стал их отцом. Хотелось бы еще знать, что мне дает такое знание, если изменить ему не получается? Нужно разузнать побольше о лунных избранниках. Вдруг здесь скрыта лазейка от законного брака? Все-таки удивительно, почему только люди чаще всего упоминали о союзе Луны. У дроу такие союзы не встречались, эльфы упоминали раза два или три, орки вообще, наверное, только раз и то, как действие, ослабляющее силу. Так что придется пригласить к нам в гости сказителей и изучить первоисточник."

Дальнейшие события отвлекли меня от розысков. Хондар прислал делегацию орков, чтобы вручить мне сердце города Годруна. Собирался прибыть сам и лично подарить город, но его драгоценная супруга, узнав, куда он направляется, кинулась под крылышко папы, и Хондару пришлось ловить ее между порталами, чтобы не дать Урганду повода встать на защиту обиженной дочки. Я была еще не готова к мирному общению с моим, даже язык не поварачивается сказать мужем, поэтому спокойно восприняла происходящее, хоть и удивилась, за что мне оказана такая честь. Скорее всего Хондара обеспокоили мои исторические изыскания, и он решил меня купить.

"Не поможет…"

Но я не дооценила способности моего подопечного. Хондар очень точно рассчитал, что новые обязанности не только отвлекут меня от глупых мыслей, но и почти не оставят времени для поисков. Я приняла из рук Шоргата серебряную шкатулку, повторила за ним слова клятвы защищать город ценой жизни на древнеоркском (смысл произносимого мне пояснили заранее), и мне вручили перстень с печатью.

"Вот интересно, зачем оркам печать, если они до сих пор писать и читать не умели?"

Я думала, что получила почетную должность, типа должности германского президента или английской королевы для торжественного вручения наград и произнесения ободряющих речей. Но оказалось, что Хондар подарил мне сам город с сотней орков Шоргата, всеми налогами и другими денежными поступлениями, а так же окружающие город земли, включая две оливковые рощи, горное озеро и теперь плодородные террасные поля. Рудник с платиной, правда, остался в его владении, но и того, что мне досталось, было более чем достаточно, чтобы потерять дар речи от такой немыслимой щедрости. Сотня од-уруга Шоргата числилась по-прежнему за Хондаром, и жалованье получала из его денежных запасов. Но местом их проживания оставался Годрун и основной задачей воинов была защита города от внутренних и внешних врагов. Мне подчинялись все гражданские жители и Шоргат. Ему все орки. А сам он подчинялся непосредственно Хондару. Если игнорировать чудовищный факт, что оркским городом владеет человеческая женщина, все остальное оставалось без изменений. Для всех, но не для меня.