— Прости мне мои слова. Я не думаю так, как сказала. Мне нужно было тебя разозлить, чтобы ты захотел меня ударить. Иначе бы Одмон не пришел.

Сколько бы мне пришлось доказывать оркам, что мне стоит верить, не используй я такой грубый прием? Для них демонстрация силы была самым убедительным доказательством. Под одобрительный шепоток я отправилась в свое жилище, очень надеясь, что мои дрожащие коленки никто не заметит. Вообще-то Хондар, отбросив меня на скалу, хоть и спас мне жизнь, все же слегка покалечил при этом. Не знаю, правда, где бы я была, опоздай он хоть на секунду. Может быть меня бы уже хоронили. Разве можно двигаться с такой скоростью? Это ненормально. Даже рассмотреть толком ничего нельзя, не то что сообразить.

"Он же мог меня убить!"

К счастью, эта блестящая мысль догнала меня, когда я на мягких ногах доползла до скамьи и постанывая на нее опустилась. Хондар вошел за мной следом и теперь злой, как черт, смотрел на меня, стоя у другого конца стола.

— Из-за тебя я чуть не убил своего друга!

— Как ты меня услышал? Я не успела тебя позвать. Ты был такой… — я лихорадочно подбирала слова, если честно, меня слегка колотило от пережитого. — Как молния. Я даже ничего не видела. Потрясающе! Ты всегда так дерешься?

Хондар скорчил малопонятную гримасу:

— Я не знаю, как я тебя услышал. Я вообще ничего не слышал, меня просто к вам бросило. Зачем ты это сделала?

— Они не верили, что я — Нэрин. Теперь верят. Нужно заставить их слушаться, дальше будет еще труднее. Если твои люди откажутся выполнять приказы, от нас мокрого места не останется. От меня так точно. Нужно, чтобы поверили в легенду.

— Ты рисковала! Ты даже не понимаешь, как ты рисковала!

— Наверное. Иногда много знать — вредно для здоровья. Теперь я бы точно не стала дразнить этого парня. Ты не знаешь, как унять боль в спине? Ты мне сломал все ребра наверное.

— Нет, — безжалостно отрезал мой спаситель и оставил меня размышлять в одиночестве о себе несчастной.

Ума не приложу, зачем женщинам столько денег? Едят они мало, пьют мало, в карты не режутся, курят умеренно, и к тому же у них нет подружек, которых им приходится содержать. (Жак Тати)

Прошла неделя, а у меня все еще не было четкого плана, что нужно делать. Я не обманывала Хондара, когда обещала ему свою помощь. Тут у меня сомнений не было. Проблема была в деталях. Я совершенно не представляла, как мне нужно сформулировать или представить это мое желание. Раньше все происходило само собой. В голове всплывала идея, я ее озвучивала, и потом находился кто-то, эту идею выполнявший. И желания мои были просты и незатейливы до сих пор. Я даже не думала о том, как их реализовать. Просто видела в голове картинку и описывала ее. С Олом было еще проще, ему и говорить ничего не нужно было, он понимал меня с полу слова, потому что мог видеть то, что всплывало на поверхность моего сознания.

В случае с троном орков в моей голове было довольно пусто. Я не видела на этом воображаемом кресле Хондара. И вообще ничего толкового не видела. Зачем предложила тогда свою помощь? Отчасти от отчаяния, отчасти от легкомыслия. Как ни прискорбно в этом признаваться. Я подумала, что уже достаточное количество людей, не говорю об остальных народах, знакомо с идеей орка занять правящий трон, пусть даже над ним смеются и считают психом. Но ведь быстрее всего распространяются невероятные и глупые слухи, и именно их труднее всего выкорчевать из головы. В эту идею никто не верит, зато все с ней знакомы. Сомнительную версию о человеческом ребенке, который может стать правителем орков, я сразу отмела в сторону, как полный бред.

Самым понятным путем привести Хондара к власти оставался только путь богатства и умелого правления. Но где взять в этом пустынном и безжизненном крае богатство? Хуже всего, что я не могла даже Хондару внятно изложить свой план, у меня его попросту еще не было. Так, одни только смутные наметки. А если он в меня не поверит, кто станет тогда выполнять мои приказы? Несколько пунктов намеченных мною преобразований могут вызвать открытый бунт у его подчиненных. Тут уж не знаешь_ что страшнее, дать себя растерзать нелюдям или оказаться в пожизненном рабстве.

Хондар все еще был на меня зол и старательно избегал всяких разговоров. Чтобы не слышать, как я ною, держась за спину, прислал мне оркского целителя. Знахарь наотрез отказался до меня дотрагиваться. Выдал мазь и поспешно удалился. Если у вас не было радикулита, то тогда мне не объяснить, почему я не смогла намазать себе спину сама. Гир махал руками и долго объяснял, что помочь мне не может. У него, дескать, нет дара. Но зато привел свою мать, и мне наконец сделали массаж, щедро измазав вонючей жирной смесью. К счастью, через пару часов сна все-таки полегчало. Когда смогла свободно двигаться, первым делом отправилась в нижние пещеры, прихватив с собой Гира для лучшего понимания языка. Многие люди говорили на диалектах, которые я на разбирала. Вечером вызвала будущего правителя орков на первое совещание, разложив на столе черновики, чтобы не путаться. Пришлось использовать старую кожу и уголь из костра. Гир отскреб ее, за неимением лучшего сгодился и такой странный материал.

Хондар особых эмоций не проявлял. На лице ни тени улыбки, просто сдержанное внимание. Для начала спросила, сколько у него денег. Ответа не последовало, пришлось пояснить, что политические перевороты — затратное мероприятие, и мне нужно знать, чем я располагаю. Тогда на стол высыпали горстку монет. Пять золотых, несколько серебрушек и кучу меди. Мне не удалось скрыть разочарования. Хондар спокойно напомнил, что все свои сбережения он отнес бессовестному мошеннику и отдал за совет перерезать себе горло.

— Ты можешь достать денег? Нам понадобится очень большая сумма.

— Сколько?

— Для начала сотня, а потом не меньше тысячи золотых.

— Для чего тебе эти деньги? Если бы у меня была тысяча, я смог бы войско нанять и сам занял бы трон без твоих советов.

— Мечтатель. Нам придется сделать Годрун цветущим богатым городом, чтобы все захотели жить в нем и попросили у тебя покровительства и защиты, как у мудрого и богатого правителя. Орки любят деньги так же, как и все остальные на этом свете. Люди придут за работой и удобной жизнью.

— Люди — рабы. У них не спрашивают, куда им идти.

— Кстати, о рабах. Какие у тебя отношения с твоими подчиненными? Что ты сделаешь, если у тебя нет нужного тебе раба, но он есть у твоего воина?

— Я могу его купить.

— Нужно выкупить десять человек. Твоих монет на это хватит?

— Зачем мне этот бесполезный сброд? Я могу привести других, если захочу. За пределами Асгарды много ртов и рук.

— С этого дня ты больше не грабишь, не берешь людей в рабство и не нарушаешь законов соседних государств.

— По-твоему, законы Асгарды я могу нарушать?

— Да. Ты теперь тот, кто сам пишет законы. Хондар Мудрый.

— Я не желаю носить это идиотское имя. Я могу быть Хондаром Бесстрашным или Храбрым.

— Пока ты, к сожалению, Хондар Безумный. Если не изменишься, к тебе приклеится это имя, но тогда труднее будет вести переговоры с королем эльфов.

— Орки не заключают договоров с эльфами. Орки бьют эльфов и всегда так будет.

"И почему я решила, что из моей затеи что-то может получиться?"

— Просто поверь мне. Ты теперь будешь вести себя не как тупой нищий орк-голодранец. Ты будешь хитрым, умным, непредсказуемым политиком.

— Почему я не дал Шоргату тебя убить? — мой собеседник смотрел на меня в мрачном раздумье. — Все было бы намного проще. Может демоны послали тебя, чтобы я выжил и теперь найду ту, кто мне предсказан?