– «Во поле березка стояла»! – скороговоркой произнес сыщик. – Оказывается именно в этом квинтэссенция русского духа.
– И мы не позволим национальное орало перековать на американский меч, – скрипнул я зубами.
– Вперед! – Рябов выскочил из укрытия, наведя на пришельцев, во главе с генералом, именной браунинг.
– Флэшку! – коротко приказал он.
4.
Генерал ФСБ выхватил золотой кортик и кинулся на моего напарника.
Длинноногая инопланетянка ринулась на меня, акушера второго разряда, Петра Кускова.
От инопланетянки пахло ландышами и ванилью.
Серебристый комбинезон выгодно подчеркивал её женские формы.
Отменная попка! А грудь?!
«Мог бы я иметь от нее детей?» – вихрем пронеслось в моей голове.
Девушка обрушила меня на свинцовые плиты пола.
Сжала мое горло.
Я захрипел, искоса глянул на Рябова.
Сыщику было явно не до меня.
Золотой кортик генерала ФСБ уже несколько раз задел бренное тело инспектора, кое-где на чесучовом костюме Рябова проступили пятна крови.
Меня же вдруг озарило!
И я облобызал кралю в губы.
Облобызал уж почти задушенный.
Собрал всю свою волю в кулак и облобызал.
Поступил, как герой. Настоящий русский характер. Это я о себе.
Она отпустила мою шею, с оторопью глянула мне в глаза.
– Как зовут тебя, милая? – вопросил я.
– Аэлита… – потупилась девушка. И добавила: – А вы… ты не хочешь полететь с нами на Марс? Там круглый год цветут яблони. Из яблок мы печем пироги с ванилью.
– Надо обмозговать… – присел я, потирая кадык.
А Рябов меж тем бился с генералом. Разборка пошла уже на серьезных тонах.
– Я заберу твою душу, Рябов! – злобно рычал генерал и чуть отсёк ухо сыщика лазерным мечом.
Рябов, легкий, как бабочка, и жалящий, как пчела, единым ударом отсек лазерным мечом генералу башку.
Из шеи спецслужбиста ударил сноп света, поднялся к потолку, завертелся смерчем, переворачивая все вверх дном, а потом втек в темечко Рябова.
Мой друг и наставник сразу помолодел, стал шире в плечах.
– Вот ваша идея, – Аэлита протянула флэшку Рябову.
Сыщик замахнулся лазерным мечом и над Аэлитой.
Я – хвать! – своего кумира за руку:
– Я с ней на Марс полечу. Яблоки кушать! С ванилью…
Рябов передернул щекой, выключил меч.
Огнедышащий сноп света вполз в рукоятку с аккумулятором ураганной силы.
– Мы не желаем землянам зла, – потупилась марсианка. – Увы, мы не могли ослушаться генерала. Он же бессмертный!
– Был… – усмехнулся я, потрогав ногой тело поверженного врага.
– Да-да, мы – хорошие. Очень! – подступили к нам все остатние инопланетяне.
– Уматывайте на свой Марс, больше не делайте гадостей, – строго наказал им Рябов.
Марсиане, виновато потупившись, гуськом поплелись к выходу.
Аэлита прижалась ко мне своим безупречным телом. Серебристый комбинезон удивительно шел к ее бирюзовым глазам.
– Со мной, землянин?
– А кто тогда будет писать мемуары? – задумался я. – Ведь наврут?! Навернут три короба баек?!
Аэлита печально понурилась:
– Я свяжусь с тобой…
Эротично покачивая бедрами, отправилась к выходу.
…На следующее утро президент РФ выступал уже без блокнотика.
По его чеканному лицу блуждала чуть насмешливая ухмылка триумфатора.
– Национальная идея найдена, – сообщил он. И показал всем флэшку. – Врагу не удалось перековать нас в угоду Госдепа США.
После этих слов ожили электростанции, забегали рычаги буровых вышек, Арбат залился ослепительными рекламными огнями, запели дуэтом Митя Баклан и Маня Пугач, тучно заколосились не менее тучные нивы.
А вы говорите?!
Всего лишь флэшка…
Глава 14
Клоновая напасть
1.
Только Россия пришла в себя, стабилизировала курс рубля, стала потихоньку богатеть, как на нее свалилась новая напасть.
Пропал президент РФ.
И не то чтобы пропал.
Даже наоборот…
Появилось много президентов.
Целых десять штук!
Один настоящий и девять клонов.
Где настоящий никто не знал.
Один президент стал контролером аттракциона «Весёлые цепочки» ЦПКО им. Максима Горького.
Другой принялся торговать революционными гвоздиками в подземном переходе у Белорусского вокзала.
Третий превратился в бойца «без правил» и зарабатывал на жизнь, мутузя афроамериканцев в московских элитных, глубоко засекреченных гей-клубах.
Четвертый…
Да, что говорить?!
И ведь самое печальное – пропал настоящий, из Кремля. Точнее, непонятно где находился.
Сразу перестали выплачивать зарплату учителям и врачам.
Пенсионеров попросили подтянуть ремень. А кто хочет отправиться к праотцам – пожалуйста!
– Петя, – сыщик Рябов нервно покусывал гаванскую сигару, – если мы не найдем вертикаль, начнется смута.
– Пусть изберут новую… – насторожился я, акушер второго разряда, Петр Кусков.
Инспектор затушил сигару в хрустальной, в виде башмачка Золушки, пепельнице, передернул затвор именного браунинга, выскочил в промозглую тьму.
Я мужественно передернул кадыком и последовал за ним.
2.
На улицах царили хаос и запустение.
Потухли даже рекламные, радующие глаз, вывески публичных домов.
Мимо нас процокала старозаветная конка. Из-за отсутствия электричества трамваи перешли на тягу конную.
– Куда же, ядрена вошь, мы несемся? – наконец не выдержал я. – У меня ноги промокли!
– В ночной клуб «Три поросенка».
– Гей-клуб?
– На удивление, нет… Там будет выступать один из президентов. Кулачный боец.
В клубе тепло и уютно. Девушки с полуобнаженными торсами, в трусиках-стрингах, бродят меж столиков, разносят вискарь.
В центре же зала огороженный морскими канатами ринг.
Ударил гонг.
На помост выскочил афроамериканец Майкл Тайсон.
Сразу же за ним последовал наш президент. Скорее всего, клон вертикали.
– Признаться, я не очень-то люблю бокс, – разоткровенничался я.
– Петя, мы здесь не для этого, – стиснул зубы Рябов.
И грянул бой.
Тайсон нервничал. Еще бы… Наша вертикаль боксировала в удивительной стойке. С полностью опущенными руками. Мало того! С подогнутыми ногами.
Президент сделал выпад и нанес чудовищной силы удар по Тайсону. Точнее – по его перчаткам.
Майкл отскочил, а потом, что было силы, хуком слева, огрел нашего.
Тот – рухнул.
В зале ахнули.
До этого у президента не было ни одного поражения.
Рефери приподнял веко павшему бойцу.
– Он мертв… – констатировал рефери.
Сыщик кинулся к выходу.
– Сейчас куда? – со свистом дыша в затылок Рябову, спросил я.
– В ЦПКО имени Горького. Если, конечно, уже не поздно.
3.
Президент с проломленным черепом лежал рядом с аттракционом «Весёлые цепочки».
– Одно седалище как отскочит! – горячо рассказывала бабулька в оренбургском платке. – Прямо родименькому в висок.
– Рухнул, как мыслящий тростник, – мудро заметил старик в соломенной шляпе.
– На нашу вертикаль смахивает… – подытожила бабушка.
– Что будем делать? – вздыбил я бровь.
Раскидывая мускулистыми ногами палую листву каштанов, мы брели по аллее.
– Петя, – пронзил меня Рябов взглядом, – вы никогда не слышали, что на территории Кремля находится подземная тюрьма?
– Признаться…
– Туда мы и направимся.
4.
Нам пришлось нырнуть в канализационный люк рядом с Храмом Василия Блаженного.
Рябов на ощупь стремительно открывал многочисленные замки и засовы подземелья.
Я, до боли стискивая кулаки, следовал за ним.
Вдруг нам в глаза ударил ослепительный свет.
На стенах горели десятки мазутных факелов.
А под факелами, полуобнаженные, прикованные цепями к кроваво-багровой кирпичной стене, мучились наши горячо обожаемые президенты.
