Таня и Маша на кухне.

Т а н я. Ну?..

М а ш а (не сразу. Мечтательно). Таня… скажи… Ты веришь в любовь с первого взгляда?

Т а н я (удивлена). Да… Я верю… А что?

М а ш а (вспоминает). «Любовью дорожить умейте…» Помнишь, у Щипачева?

Т а н я. Ты только не горячись. Разберись в своих чувствах.

М а ш а. Это ты мне говоришь!.. Ха-ха! (Декламирует.) «Мою любовь, широкую, как море, вместить не могут жизни берега».

Таня с любопытством наблюдает за Машей. А Маша взволнованно расхаживает из угла в угол.

Т а н я. Есть хочешь?

М а ш а. Нет. Я ела… «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»

Т а н я. Где ты ела?

М а ш а. Вне дома… «Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты».

Т а н я. Он серьезный человек. У него большое будущее.

М а ш а. О ком ты говоришь?

Т а н я (тепло). Не догадываешься?

М а ш а. Мы с тобой говорим о разных людях.

Т а н я. Я говорю об Алексее.

М а ш а (кажется, что она это имя слышит впервые). О ком?

Т а н я. О влюбленном математике.

М а ш а. А я говорю… А я говорю о другом человеке.

Т а н я. Вот как?.. Кто же это? Я его знаю?

М а ш а (не сразу). По-моему, нет.

Таня удивлена. Не шутит ли Маша? Нет, похоже, что не шутит. Слышен звонок.

Т а н я. Сядь. Я открою.

М а ш а. Я открою. Или ладно — мы вместе откроем. (И она первой идет в переднюю. Открывает дверь).

Входит  И г о р ь.

И г о р ь. Здравствуйте… Сейчас старуха лифтерша говорит: «Небось на пятый этаж, в тридцать третью?..» Я говорю: «А как вы догадались?» «Ну как же, — говорит, — у летчика Анохина такая дочка…»

М а ш а. Интересно, кого она имела в виду?

Т а н я (великодушно). Конечно, тебя. Пройдемте ко мне, Игорь. У отца гости. Слышите, поют?

Таня, пропустив Игоря вперед, делает Маше отстраняющий жест, дескать, не увязывайся за нами. В столовой Игорь кланяется присутствующим и проходит с Таней в комнату девушек. Маша остается в столовой.

Вы почему не звонили?

И г о р ь (слушая песню). Пойдемте туда, Таня. Хорошо поют.

Т а н я. Пойдемте… Вы не ответили на вопрос.

Они входят в столовую. Игорь ищет глазами, где бы присесть. Выбирает место рядом с Машей. Таня садится на подоконник. Песня кончается.

К о л е с н и к о в. Молодежь, с нами петь будете?

А н о х и н. Не знают они наших песен.

Г у с е в. И хорошо, что не знают. Репертуар-то у нас военных лет.

Т а н я. Если бы папа мог, он бы снова войну начал, чтобы мы закалились в трудностях и узнали, как он говорит, почем фунт лиха.

А н о х и н. Глупость сказала.

И г о р ь. Таня, конечно, не права.

А н о х и н (Тане). Нам в вашем возрасте потрудней было.

Ф о м е н к о (с улыбкой). Но мы не в претензии. Все, что нами добыто, — все наше. Пользуйтесь.

Т а н я. У папы другая точка зрения.

Г у с е в. Речь не о сундуках идет, молодые люди. О другом. (К Фоменко.) Я тебя правильно понял? О богатстве души речь идет. О вере в будущее.

К о л е с н и к о в. Молодые люди разные бывают. Попадаются и практичные. Те как рассуждают? Из душевного богатства шубы не сошьешь.

И г о р ь. Необязательно же нам повторять ваши биографии. Мы благодарны вам за то, что вы нам отвоевали, что сделали для нас. Но если уж вы такие щедрые — будьте щедрыми до конца.

Г у с е в. То есть?

И г о р ь. Не вынуждайте нас думать о мелочах, которые мешают нам сделать большое, главное, на что мы способны. А вы нам говорите так — живите в общежитии, о приличном костюме раньше времени не мечтайте, боже вас сохрани, не ездите на машине, тем более на отцовской. Мы…

А н о х и н. Кто «мы»?

И г о р ь. Мы — наше поколение — говорим вам: не обрекайте нас на то, чтобы мы путались в неустроенности, в бытовых неудобствах…

А н о х и н. Дайте нам смолоду квартиру подходящую, машину, деньжат на расходы. Дайте нам то, дайте это…

М а ш а. Папа Ваня, ты все время перебиваешь. Позволь человеку сказать.

А н о х и н. А он все сказал, что хотел.

К л а в д и я  Г е р а с и м о в н а. Извините… Я сейчас вспомнила. У нас в детском саду есть мальчик, сын геолога Дымова. Юрка Дымов. Как-то воспитательница старшей группы читала им «Сказку о рыбаке и рыбке». Он слушал, слушал, как растут запросы старухи, и говорит: старик у рыбки не то просил. Ему бы надо попросить другую старуху.

Все смеются.

Ф о м е н к о. Ай да Юрка!.. Сообразил.

К о л е с н и к о в. Отчаянная женщина. Какой радикальный вариант предложила.

К л а в д и я  Г е р а с и м о в н а. Я мужнина жена. Разве я бы стала такое предлагать? Это мальчик.

К о л е с н и к о в. Устами младенца…

Г у с е в. Если бы я писал газетный отчет, я бы так сформулировал: «В своем кратком выступлении мальчик Юрий Дымов подчеркнул, что нельзя забывать о скромности и нужно бороться с потребительским отношением к жизни».

К л а в д и я  Г е р а с и м о в н а. Знал бы Юрка Дымов…

Т а н я. Все это, конечно, очень забавно, но вспомните сказку. У старухи же ничего не было.

А н о х и н (сердито). Но вы-то молодые. И в какое время живете!..

И г о р ь. Начали с песни, а кончили спором.

Ф о м е н к о. Это полезно. В спорах, знаешь?..

Т а н я. Знаем. Рождается истина.

Пауза. Колесников тихонько перебирает струны гитары. Звонок. Таня открывает дверь. Входит  А л е к с е й.

А л е к с е й. Добрый вечер. (Слышит звуки гитары.) Я не помешал? У вас, по-видимому, гости?

Т а н я. Заходите, заходите.

А л е к с е й (входя в столовую). Добрый вечер. (Видит Машу рядом с Игорем.) Иван Васильевич, можно мне…

А н о х и н. Сделайте одолжение. (Указывает на телефон).

Алексей идет к телефону, снова успевая бросить взгляд на Машу. А Маша его даже и не замечает. Она о чем-то негромко беседует с Игорем. Алексей крутит диск телефона. Слушает, искоса глядя на Машу.

М а ш а (с улыбкой). Мало.

А л е к с е й (не поняв). Что?

М а ш а (продолжая смотреть на Игоря). Вы набрали только четыре цифры. А нужно шесть.

А л е к с е й (смущен). Я забыл номер. (Кладет трубку.) Иван Васильевич, я, собственно, к вам… Скажите, на «ТУ-104» сильно качает?

А н о х и н Совсем не качает. Лететь собираетесь?

А л е к с е й (бегло взглянул на Машу с Игорем). Да. За границу.

И г о р ь. С волейбольной командой?

А л е к с е й (не оборачиваясь). Нет. Не с волейбольной командой.