170. И. 1861, № 14, подпись: Обличительный поэт. — «Думы и песни» 1864 г. В И «Праздная суета» сопровождалась ироническим «примечанием переводчика», в нем Минаев писал, что автор якобы переведенного им стихотворения — русский, но, «рожденный в среде высокообразованного и светского общества», он мало знаком с русской речью и «за невозможностью изъясняться по-русски пишет на французском языке». «Праздная суета» — отклик на празднование юбилея П. А. Вяземского; см. о нем т. 1, примеч. 44. Вторая половина стихотворения довольно точно передает детали чествования Вяземского в Академии наук — см. изданную анонимно брошюру П. А. Плетнева «Юбилей пятидесятилетней литературной деятельности академика князя П. А. Вяземского» (СПб., 1861). Как и «Стансы» В. Курочкина, «Праздная суета» направлена и против самого Вяземского, и, главным образом, против его апологета В. А. Соллогуба. Загл. сатиры взято из куплетов Соллогуба, которые он спел на чествовании Вяземского. Граф Чужеземцев и есть граф Соллогуб. В 1856 г. он по поручению министра императорского двора В. Ф. Адлерберга поехал за границу для изучения постановки театрального дела в европейских столицах. Особенно долго он был в Париже, где, между прочим, поставил свою французскую комедию «Une preuve d’amitié» («Доказательство дружбы»), «La nuit de st.-Sylvestre» — французский водевиль Соллогуба. «История двух калош» (1839) и «Тарантас» (1845) — произведения Соллогуба, относящиеся к наиболее значительному периоду его литературной деятельности. Чернышевский с Миллем. В 1860–1861 гг. в «Совр.» были напечатаны «Основания политической экономии» Милля в переводе и с примечаниями Н. Г. Чернышевского. Пале-Рояль — парижский театр. «Цампа» — комическая опера Л.-Ж. Герольда. Немец-гость — В. Вольфсон. «Праздная суета» — «перепев» «Современной песни» («Был век бурный, дивный век…») Д. В. Давыдова.

171. PC. 1861, № 8, в ДТЧ. В сборники Минаева не включено. «Эти тени, — писал Минаев, — не призраки из шекспировского „Макбета“, но три нам всем знакомые издания». Стихотворение вызвано нападками ОЗ, PB и «Рус. речи» на сатирическую журналистику и поэзию. Свистуны — см. т. 1, примеч. 59. Свисток идет — т. е. очередной номер «Свистка».

172. PC. 1861, № 8, в ДТЧ, с еще двумя строфами (после 11-й и в конце). — «Думы и песни» 1864 г. Как и «Разговор трех теней», является отповедью периодическим изданиям, нападавшим на сатирическую журналистику и поэзию. «Бранитесь же, господа, — писал Минаев, — негодуйте, проклинайте, но сознайтесь откровенно, что тех людей, которых вы называете шутами, гаерами, литературными турманами, — сознайтесь, что вы их боитесь, этих „балаганных плясунов“. Вы очень хорошо знаете, что эти шуты для вас опасны». «Рыцарями свистопляски» окрестил М. П. Погодин левый лагерь русской журналистики, вызывая Н. И. Костомарова на диспут о происхождении государства в Древней Руси (СПбВ.1860, 17 марта). Скит — небольшой монастырь монахов-отшельников. Хроники в трауре… Пел хроникер — о внутреннем обозрении «Современная хроника России», которую вел в ОЗ С. С. Громека. У него Минаев заимствовал, разумеется совершенно переосмыслив, образ жертвенника. В «Современной хронике России» (ОЗ. 1861, № 4. С. 63) это «мрачный жертвенник, у которого собрались… и, взявшись за руки, занялись свистопляской» сторонники «духа отрицания, безмолвно воцарившегося в литературе под личиною шутки». Смолк и «Куку». В апреле 1861 г. в ОЗ появились за подписью «Куку» (псевдоним А. М. Иванова) три стихотворения с эпиграфом: «Горе, горе живущим на земле!» Даже погас перед статуей гласности. Минаев, как и другие искровцы, как и «Совр.», слово «гласность» нередко употреблял иронически, потому что, во-первых, подлинная гласность была неосуществима в царской России, во-вторых, одной гласности было недостаточно для коренных изменений социального строя и, наконец, потому что громкие фразы либералов о гласности часто находились в резком противоречии с их практической деятельностью и журнальной борьбой против демократического лагеря. См. также т. 1, примеч. 30. Даже Буслаева — личность ученую. О полемике между «Совр.» и Ф. И. Буслаевым. В № 1 «Совр.» за 1861 г. появилась статья А. Н. Пыпина «По поводу исследований г. Буслаева о русской старине»; Буслаев поместил в ОЗ (1861, № 4) «Ответ г. Пыпину…». Тогда в спор вмешался и Н. Г. Чернышевский; в «Полемических красотах» («Совр.». 1861, № 7) он подверг критике мифологическую теорию, сторонником которой был Буслаев, идеализацию старины в его работах и пр.

173. «Всемирный вестник», 1906, № 2, под загл. «Кумушка»: во «Всемирном вестнике» в обоих случаях — «Не вернешь, Кондратьев-на». — Печ. по корректуре И, для которой предназначалось. На корректуре следующая надпись П. А. Ефремова: «Было дозволено Ф. Ф. Веселаго для „Искры“, но накануне выхода он явился в типогр<афию> д<епартамента> уделов (в этой типографии печаталась И. — И. Я.) и заставил исключить, приняв перепечатку на свой счет» (Библиотека Института русской литературы АН СССР). Стихотворение является откликом на студенческие волнения в Петербурге осенью 1861 г. Оно построено на каламбурах. За словами лупят под лопатку ли скрывается «лупят подло Паткули», за словами гнать, и гнать, и гнать его — «гнать и гнать Игнатьева». Петербургский обер-полицмейстер генерал А. В. Паткуль и военный губернатор П. Н. Игнатьев «прославились» как усмирители студенчества. Стихотворение ходило по рукам в списках. В заграничном архиве Герцена и Огарева сохранился список (рукою Огарева) с указанием на то, что «Кумушки» предназначались для И и не были пропущены цензурой, с расшифровкой каламбуров и датой: сентябрь 1861 г. (ЦГАЛИ, ф. 2197, оп. 1, № 572). По словам Н. А. Лейкина, использованный в «Кумушках» каламбур, связанный с фамилией Игнатьева, принадлежит П. А. Каратыгину («Н. А. Лейкин в его воспоминаниях и переписке». СПб., 1907. С. 157); рифма «Игнатьева — и гнать его» имеется также в эпиграмме С. А. Соболевского на Г. Н. Геннади (Соболевский С. А. Эпиграммы и сатиры. М., 1912. С. 18). Дело земское — т. е. общее.

174. PC. 1861, № 12, в ДТЧ, без загл. и эпиграфа. — «Думы и песни» 1864 г. В статье «Крестьянские выборы» («День». 1861, 4 нояб.) П. Б. Бланк заявил, что крестьяне нередко поступают как стадо, но их, мол, нельзя в этом обвинять, потому что «все люди суть животные и… чем менее толпа людей просвещенна, тем более подходит она к инстинктивному стремлению животных».

175. «Гудок». 1862, № 1. Милютины лавки — роскошные гастрономические магазины в Петербурге. «Травиата» — опера Д. Верди.

176. И. 1862, № 15, без загл., в фельетоне «Отцы или дети? (Опыт художественной критики)», подпись: Обличительный поэт, — «Думы и песни» 1864 г. Фельетон вызвал недовольство начальника III Отделения кн. В. А. Долгорукова; см.: Рудаков В. Е. Последние дни цензуры в Министерстве народного просвещения//«Историч. вестник». 1911, № 9. С. 974. «Кто устоит в неравном споре?» — строка из «Клеветникам России» Пушкина. Кто лучших правил? Кто уважать себя заставил? Ср. начало «Евгения Онегина»: «Мой дядя самых честных правил… Он уважать себя заставил». Как лев на Брюлевской террасе. В последней главе «Отцов и детей» говорится, что Павел Петрович Кирсанов поселился в Дрездене и ежедневно гулял на Брюлевской террасе. Лев — законодатель мод, светского поведения и пр. «Норма» — опера В. Беллини. Он отрицает и… См. примеч. 398–399. Гостеприимства прав не зная. В журнальном тексте «Отцов и детей» абзац, в котором говорится об отъезде Базарова из усадьбы Кирсановых после дуэли с Павлом Петровичем (гл. 24), кончался фразой: «Ему <Базарову> и в голову не пришло, что он в этом самом доме нарушил все правила гостеприимства». Слова эти были вставлены Катковым или под его нажимом и впоследствии исключены Тургеневым. Кальян — восточный курительный прибор. Тогенбург — герой баллады Ф. Шиллера «Рыцарь Тогенбург», воплощение идеальной романтической любви. «Базаров… не однажды выражал свое удивление, почему не посадили в желтый дом Тогенбурга со всеми миннезингерами и трубадурами». Инсаров — главный герой романа «Накануне». Построение строфы и система рифмовки заимствованы из «Бородина» Лермонтова.