Муза, воспой похождения рыцаря Горькая Чаша,
Как он, ревнуя к науке, долго по свету скитался,
Сказки, поверья народа и песни везде собирая.
Как наконец он попался, подобно вождю Одиссею,
В руки циклопов новейших, грубых, небритых и пьяных.
Се, помолясь, начинаю:
Рыцарь Горькая Чаша
Прибыл в хладную область гипербореев,
В город, древле своим перевозом преславный.
Вот и прибыл туда Горькая Чаша в наряде народном:
В синем кафтане, у чресл препоясан ременкой,
В красной рубахе, брадатый, как есть православный.
(Каждый читатель поймет, что ученому мужу,
Шляясь по курным избам и беседу ведя с мужиками,
В белых перчатках ходить и во фраке совсем не пристало.)
Как гражданин, знающий твердо порядки, наш рыцарь
Лично отправился вид предъявлять. Это его и сгубило!
Строгий блюститель порядка и вместе блюститель прогресса,
Горькую Чашу в умысле тайном вдруг заподозрив,
Брови нахмурив, как Зевс, с речью такою к нему обратился:
«Чертов ты сын! Ну какой же ты доблестный рыцарь?
Ты среди белого дня шляешься в этаком срамном костюме:
Видно ли где, чтобы рыцарь костюм свой дворянский
Нагло сменил на гуню (и блюстителя речь справедлива).
Ты иль масон, иль бродяга, иль даже мормонский учитель.
Думаешь, нам неизвестно, кто это такие мормоны?
Нет, брат, читал в „Библиотеке“ я — и недавно —
Всю подноготную суть об этом проклятом расколе.
Знаю, что в разные страны клевретов они посылают
Народ обращать. И по роже твоей эфиопской
Вижу, что есть ты мормон и, стало, притом многоженец.
Ну, отправляйся в сибирку и жди там себе приговора».
Тщетно Горькая Чаша всеми бессмертными клялся,
Что не мормон он и даже совсем не женатый.
Тщетно к богам он взывал, призывая на помощь Фемиду.
Было ответом ему столько же слов энергичных,
Сколько не скажет и сам становой в воскресенье.
И посадили его. Долго он, долго томился
В грязной сибирке, сказки свои арестантам читая.
А просидел бы и дольше, когда бы не сам бюргермейстер,
Хотя из военных, но муж современного века,
Сам бы к нему не явился с ласково-нежным приветом.
«Милый мой (рек он ему), вижу, что вы не мормон, а ученый.
Паспорт возьмите вы свой и ступайте куда там хотите».
Горькая Чаша, снова в поддевку облекшись,
Тотчас хотел же уехать в свой град по железной дороге;
Но был он схвачен вторично и снова опять заподозрен:
Будто бы он не мормон был, а сам Дон-Кихот Сервантеса.
Снова его заключили, и снова galant
[188] бюргермейстер
Через неделю ему и билет возвратил, и свободу.
