218. ДИКИЕ СНЫ Я уснул, и в каком-то безумном бреду Мне приснился волшебный, невиданный свет: Будто в дивном саду По цветам я иду, И бессмертные птицы поют мне привет, И кивают цветы мне головками вслед. Вот селенья людей: лица — кровь с молоком, Я не встретил убогой избы ни одной, С нищетой селянин лишь по сказкам знаком… Что за дикие сны снятся людям весной!.. Из-за рощ поднимались, росли города: Пышной роскоши в них не найти и следов, Но порок и нужда Не свивали гнезда, Под тяжелым ярмом непосильных трудов, В самых дальних и темных углах городов. О свободе гражданской, о братской любви Споров нет там, как здесь, на планете земной, Но свобода и братство у всех есть в крови… Что за дикие сны могут сниться весной!.. Не мрачит чистых душ преступления тьма, И железные цепи для ног и для рук, Эшафот и тюрьма Для людского ума Там еще — непонятный, неслыханный звук. Речи, странные мне, раздаются вокруг: Как про зверский разбой, о войне говорят, И нигде, проносясь над счастливой страной, Я нигде не видал ни штыков, ни солдат… Что за дикие сны могут сниться весной!.. Это вечное счастье в волшебной стране, Вечный блеск незакатного дня В заколдованном сне Были тягостны мне И в бреду бесконечно смущали меня. Грешный мир наш земной, мир печали и слез, Так сжился, так сроднился со мной, Что шептал я невольно, очнувшись от грез: Что за дикие сны прилетают весной!.. <1870> 219. ДВЕ СУДЬБЫ Завидуя когда-то Их счастью бесконечно, Не мог я знать, конечно, Что сгибнут без возврата Они для света оба: Она — под крышей гроба, Оплакана чужими, А он — под небесами Такими… а какими, Поймете вы и сами. Сперва о них тужили, Сперва их вспоминали, Но новые печали, Как тучи, плыли, плыли, И скоро все забыли Обоих их невольно… И нас всех жизнь томила. Летели дни за днями… Ее взяла — могила, Его взяла… Довольно!.. Досказывать как больно — Поймете вы и сами. <1870> 220. «В стихах и в прозе, меньший брат…» В стихах и в прозе, меньший брат, Мы о судьбе твоей кричали; О, в честь тебе каких тирад Мы в кабинетах не слагали! А там, среди убогих хат, За лямкой, в темном сеновале, Всё те же жалобы звучат И песни, полные печали. Всё та же бедность мужиков; Всё так же в лютые морозы, В глухую ночь, под вой волков Полями тянутся обозы… Терпенье то же, те же слезы… Хлеб не растет от нашей прозы, Не дешевеет от стихов. <1870> 221. <Н. П. Р-П-ВУ> («Когда-то, милые друзья…») Когда-то, милые друзья, Среди студенческого пенья С сознаньем вторил вам и я: «Вперед без страха и сомненья!» Я снова петь готов «вперед!» Иным, грядущим поколеньям, Но страх в груди моей живет, И мысль отравлена сомненьем. <1870> 222. СВОЙ СВОЕМУ ВОВСЕ НЕ БРАТ (СОВРЕМЕННАЯ ПОСЛОВИЦА) Стремясь к сближению с народом, Сошелся барин с мужиком И разговор с ним мимоходом Подобным начал языком. Барин Дай руку, пахарь! По принци́пам Я демократ и радикал… Но как же звать тебя? Мужик Барин Я твой гражданский идеал Желал бы знать хотя отчасти. Защитник ты какой же власти: Консервативной или нет? В свои «дорожные наброски» Вписать хочу я твой ответ. Мужик Ты это баишь по-каковски? Барин Чего ж боишься ты, хитрец, Мне отвечать категорично? Сообрази же наконец: Друг друга мы поймем отлично При полном тождестве идей. «Свободу совести» людей Ты признаешь и понимаешь? Мужик Чаво? Барин Ну, то есть… отрицаешь Ты право каждого иметь Свою религию, любезный? Вопрос весьма не бесполезный, Чтоб нам собща его решить… Мир старины приходит в гнилость… Мужик Да что вам нужно, ваша милость? Вы тёмно говорите так, Что вас понять мне трудновато… |
