2. «О Незнакомец! Вы учеников-птенцов…» О Незнакомец! Вы учеников-птенцов Сечь предлагаете с развязностью привычной И пользы ждете необычной От розог и от их классических рубцов. О Незнакомец! Вам поэму в сотню тысяч Строк посвящу… Да что! Поэма — вздор… Я с удовольствием готов бы был вас высечь… Из мрамора, когда б я был скульпто́р. 1883 242. ПОВЕТРИЕ Имея пломбу от Европы, Нетрудно гением прослыть; Всегда найдутся остолопы, Чтоб приговор такой скрепить. «Он человек великий!» — часто Мы слышим их табунный крик. Глупцы решили так, и — баста! Он потому для них велик, Что, на колени ставши, снизу Вверх на него они глядят, Но если рабскому капризу Они служить не захотят, То, вставши на ноги и просто Взглянув, узнают в миг один, Что незначительного роста Их изумлявший господин. Теперь же обратили в идол Они его, плетут венки,— Но аттестат единый выдал Им, верно, сам он: «Дураки!» <1884> 243. НАПРАСНЫЕ ОПАСЕНИЯ Мы, люди старого закала, Смотря, как мир идет вперед, Скорбим и сетуем немало, Что обновился жизни ход, Что изменились люди, нравы, Черты нет прежней ни одной,— Но в этом мы, друзья, не правы: Всё тот же он, наш край родной. Как старовер журнальной лиги, Смотрю кругом я без забот: У жизни, как у старой книги, Лишь обновился переплет. Под неизменным зодиаком Живет и дышит божья тварь, И под блестящим, новым лаком Еще сквозит родная старь. В столицах и в глуши уезда Всё те же блага старины, Лишь не с парадного подъезда, А с заднего крыльца должны Мы в бытовые наши гнезда Вступать в родимой стороне, Где все мы рано или поздно Вернемся к прошлому вполне. Прогресса ширмы лишь для виду Скрывают наш старинный быт, Но он не даст себя в обиду, За дело предков постоит, Не променяет идеала, Которому служил века, И — поскобливши либерала, Мы в нем найдем крепостника. Держась за старые порядки, Мы противу рожна не прем; Где нужно, предлагаем взятки, Где можно, сами их берем; Не отрицая просвещенья, Имеем в сердце божий страх И выставляем в день крещенья Кресты на всех своих дверях. Любая пришлая химера У нас мутит одних детей; Мы любим почитать Вольтера И верим в леших и в чертей; Заботясь о домашнем мире, Просыпав соль, скрываем вздох И изумляемся, в квартире Не находя клопов и блох. Идеи западные с толку Не сбили нашу «соль земли», И ту же «Северную пчелку» Мы в «Новом времени» нашли. В его любой заглянешь нумер И крикнешь радостно всегда: «Булгарин жив, и Греч не умер!» Чего ж еще вам, господа?!. <1885> 244. НА МОРСКОМ БЕРЕГУ
Баллада В виду океана ревел, как борей, Джон Буль, находясь в ажитации: «Явись, о Фетида, богиня морей, Защитница английской нации, Явись и скажи мне, кто может со мной Соперничать в силе и в славе земной?.. На двух полушариях английский флаг Всевластно теперь развевается; Пред золотом нашим как друг, так и враг Почтительно ныне склоняется; Где меч не проложит дорогу себе, Там деньги осилят в неравной борьбе. Весь мир — мой!» Тогда из пучины морской, Где стихло волнение шумное, Ему отвечала Фетида с тоской: «Какая кичливость безумная! О смертный, скажу, справедливость любя, Заносчивость эта погубит тебя. Как ты, был заносчив мой сын Ахиллес И боя искал рукопашного; Однако, к несчастью, по воле небес, Пята Ахиллеса бесстрашного Была уязвима, и пал он в бою, Наполнивши скорбью всю душу мою. Британский твой лев так же грозен на взгляд, Кичливость за ним та же водится, Но всё же своих „ахиллесовых пят“ Ему забывать не приходится. Египет — Ирландия — Индия: ты Сперва залечи-ка три эти пяты». <1886> 245. СОВРЕМЕННЫЕ ГЕРОИ Колупаев (подходя к Обломову) Здравствуй, барин! Обломов отворачивается. Разуваев Видишь, кланяться Не желает нам гордец. |
