– Режиссеру я вроде бы понравился, – задумчиво пробормотал Джоуи. – И продюсерше тоже… Как, ты говоришь, ее зовут?

– Барби… Барбара Уэстерберг.

– Так вот, ей я тоже, кажется, понравился.

– Это как раз неудивительно, – фыркнула Трини. – Мне непонятно, как тебе удалось обойти нашего душку Кейла!

– Что это значит?

– Я работала в его последнем фильме, – сказала Трини, понимающе кивая. – Боже мой, столько дерьма зараз я еще никогда не видела! Все прочие актеры должны были быть старше, уродливее и лысее, чем он! – Она понизила голос до шепота. – Ты ведь знаешь, наш красавчик Кейл начинает лысеть!

– О, это действительно серьезно! – ухмыльнулся Джоуи.

– Не так чтоб уж очень. – Трини пожала плечами. – Он по-прежнему пытается запрыгнуть на все, что шевелится.

– Да? – переспросил Джоуи.

– О, я имею в виду только особ женского пола, – хихикнув, ответила Трини. – Тебе в этом смысле ничто не грозит.

– Спасибо, – сухо ответил Джоуи и, не сдержавшись, тоже фыркнул.

– Когда ты работаешь? – осведомилась девушка.

– Говорят, завтра. Сцена в баре – так, кажется, они это называют.

– Я уверена, ты будешь великолепен, – сказала Трини. – А сейчас лучше сними свой костюм – брюки надо бы немного подгладить. Я займусь этим прямо сейчас.

Лара появилась на съемочной площадке в сопровождении всей своей свиты. Рокси надела лимонно-зеленое мини-платье и высокие ботинки на шнуровке, а ее апельсинового цвета волосы горели как осенние листья в погожий денек; Йоко – очаровательная миниатюрная японка с коротко подстриженными, гладко зачесанными назад волосами и круглым, как луна, лицом – предпочла некое подобие кимоно персикового цвета; Анджи, ее дублерша, была одета так же, как и Лара, хотя ее наряд не был, разумеется, таким дорогим. Анджи выглядела усталой: в последнее время она постоянно ссорилась со своим мужем-каскадером.

Замыкала шествие верная Кэсси с радиотелефоном в одной руке и блокнотом для заметок в другой.

Среди техперсонала Лара увидела много знакомых лиц.

С этими людьми ей приходилось работать раньше, и многих она знала по именам. Теперь она поздоровалась с каждым, всем пожала руки, а некоторых даже спросила о семье. Она считала, что просто обязана оказывать подобные знаки внимания людям, с которыми работала, и ее любили за то, что она никогда никого не забывала.

Кейл был уже на месте. Он сидел в брезентовом складном кресле и, вытянув перед собой длинные ноги, любовался своим отражением в зеркале. Завидев Лару, он все же поднялся.

– Доброе утро, красотка, – проговорил он своим глубоким, густым баритоном. – Как спалось?

– Отлично, – ответила Лара и кивнула. Кейл хотел добавить что-то еще, но не успел – к ним подошел Майлс.

– Ты выглядишь просто роскошно, – сказал он, целуя Лару в обе щеки. – Эта находка с волосами действительно очень удачна, особенно в затененном помещении.

Лара машинально подняла руку, чтобы поправить мелированную прядь, выбившуюся из прически.

– Спасибо, – скромно сказала она. – Собственно, это идея Рокси, и исполнение тоже ее.

Но Майлс пропустил это замечание мимо ушей – парикмахерши его не интересовали.

– По местам, приготовиться к первому прогону, – скомандовал он, отвернувшись от них, и Рокси немедленно показала ему язык.

Кэсси вручила Ларе ее роль.

– Почему у тебя всегда получается, что первая же сцена в первый день съемок – обязательно сцена с поцелуями? – поинтересовалась Лара у Майлса, и режиссер усмехнулся.

– А ты можешь придумать лучший способ заставить вас двоих с самого начала проникнуться друг к другу сильным чувством? – спросил он. – Голый секс – вот та сила, которая срабатывает безотказно.

Если это и была шутка, то она вышла довольно плоской и банальной, но Лара не обратила на это никакого внимания. Беззвучно шевеля губами, она быстро повторила свои реплики, потом снова подняла голову.

– А тебе не кажется, что если бы ты поставил эту сцену куда-нибудь в конец, то занятые актеры сумели бы добиться более глубокого взаимодействия? – спросила она.

– Не беспокойся, дорогая, – покровительственным тоном откликнулся Майлс, который что-то стремительно черкал в своем блокноте. – Вы с Кейлом и без того способны прожечь экран насквозь.

Тут он подмигнул своему ведущему актеру, а Кейл подмигнул ему. Лара же только досадливо дернула плечами. Все понятно, подумала она. Заговор мальчиков против девочек.

Тем не менее она промолчала. Лара уже знала, что женщине, так много добившейся в кино, не к лицу спорить из-за мелочей.

Уж лучше поберечь силы для того момента, когда они действительно понадобятся.

Тем временем Майлс расставил их по местам и, переходя от одного артиста к другому, показал им, чего он от них хотел. Когда он закончил, они начали репетицию, несколько раз повторяя одну и ту же сцену и половину диалога.

Вскоре дело дошло и до поцелуя, и Лара сделала еще одну попытку настоять на своем.

– Может быть, подождем с этим до тех пор, пока начнется съемка? – предложила она. – Тогда это будет выглядеть более спонтанно, как и положено по сценарию.

Она хотела также потребовать, чтобы Кейл не пускал в дело язык, но сдержалась, решив посмотреть, насколько ее партнер окажется джентльменом. К счастью, этот поцелуй они должны были снимать в одежде, но по сюжету полагалась и постельная сцена. В контракте Лары было специально оговорено, что она не будет сниматься обнаженной, и для этой сцены предстояло нанять специальную дублершу.

Но Кейл, по всей видимости, об этом не подозревал, поскольку, прижав ее к себе, он прошептал:

– Не беспокойся ни о чем, дорогая! Когда будем сниматься в кроватке, я тебя прикрою.

Он разговаривал с ней так, как будто она была зеленым новичком, и Лару это покоробило. Она снялась в девяти успешных фильмах и прекрасно знала, что и как делается.

После нескольких повторов Лара присела отдохнуть, а Анджи заняла ее место на площадке и несколько раз прошлась перед камерами туда и сюда, чтобы оператор и осветители могли настроить свою аппаратуру. Рокси воспользовалась этой возможностью, чтобы слегка взбить Ларе прическу, а Йоко чуть-чуть подвела ей губы. Через четверть часа все было готово к съемке первого дубля.

Лара всегда очень любила напряженную тишину, которая устанавливалась сразу после того, как первый ассистент режиссера подавал команду: «Внимание, по местам. Приготовиться к съемке!» Ей нравилось играть, перевоплощаться в нового, неведомого человека с другим характером и с другой судьбой. Она любила импровизацию и фантазию, ибо это было то, чего она никогда не позволяла себе в жизни. И только на съемочной площадке она чувствовала себя в безопасности.

Они бы сняли эту сцену за один раз, если бы Кейл не перепутал свои реплики.

– Прости, красотка, – пробормотал он, отходя в сторону.

Лара заметила у него на лбу крупные капли испарины и удивилась. Неужели он нервничает, удивленно подумала она. Насколько она знала Кейла, на него это было совсем не похоже.

Тем временем к Кейлу подскочили его ассистенты. Гримерша – чернокожая девушка, похожая на статуэтку из эбенового дерева, несколькими отточенными движениями припудрила Кейлу лоб, а коротышка-парикмахер, критическим взглядом окинув шиньон на лбу, что-то поправил быстрыми, тонкими пальцами.

– О'кей! – рявкнул Майлс. – Дубль второй. Приготовились… начали!

Все шло хорошо до самого поцелуя. Когда Кейл наклонился, чтобы поцеловать ее, Лара крепко сжала губы, но ей не удалось сдержать его. Большой влажный язык Кейла протиснулся ей в рот и задвигался.

Лара оттолкнула Кейла и отступила.

– Стоп! – тут же крикнул Майлс. – В чем дело?

– По-моему, она меня оттолкнула, – проворчал Кейл. – А по сценарию мы, кажется, уже любим друг друга. Может, все-таки стоит его придерживаться?

Лара смерила его взглядом. Определенно, Кейл не был джентльменом. Она по опыту знала, что нет ничего хуже, чем исполнитель главной роли, который пытается контрабандой сорвать французский поцелуй во время съемок любовной сцены. В этом не было никакой необходимости – для камеры было абсолютно все равно, что французский поцелуй, что обычный. Кстати, почему этот тип разговаривает с Майлсом так, словно ее здесь нет?