– Хочешь, поедем вместе за покупками. Я как раз собираюсь избавить твоего отца от части денег, которые он зарабатывает в поте лица.

– Я всегда «за», – откликнулась Саммер и повернулась к Рэчел, старательно изображая оживление. – Когда отправляемся?

– Через пять минут. Собирайся, я буду ждать тебя внизу.

Рэчел ушла, а Саммер посмотрела на свое отражение в зеркале. От ее чудесного загара остались одни лишь бледные воспоминания, и это было особенно обидно, потому что без загара она была совсем не такой хорошенькой. Будет ли она по-прежнему нравиться Норману, или он не узнает ее, бледнолицую?

Потом она вспомнила Тину, Джеда и других своих калифорнийских приятелей, с которыми было так приятно провести время на пляже или в клубе, но даже они не могли вытеснить из ее памяти лица Нормана с его грустной щенячьей улыбкой.

Пожалуй, они двое были бы идеальной парой. И фотогеничной вдобавок.

Как же хорошо было ей в Калифорнии и как гнусно в этом паршивом Чикаго! Почему, ради чего она обязана здесь торчать?

И, самое главное, что она будет делать, если ее драгоценный отец вздумает вернуться к своим привычкам?

На протяжении нескольких дней Никки удавалось благополучно избегать встречи с Айденом Сином, но в конце концов он подловил ее вечером, когда Никки ненадолго заскочила в свой кабинет, чтобы взять нужные бумаги.

Когда он вошел, Никки растерялась. Она просто не знала, что ему сказать; тогда все получилось слишком быстро. У них была бурная ночь, а когда она проснулась, Айдена уже не было.

– Ну наконец-то!.. – проговорил Айден развязно, но Никки почему-то показалось, что и он чувствует себя неуверенно.

– О, привет, – откликнулась она с фальшивым радушием. – Извини, но мне надо бежать. Я обещала Мику…

– Ни черта ты ему не обещала. – Он наклонился ближе и зашептал ей прямо на ухо:

– Ты была просто динамит, Никки.

Мне очень понравилось!

– И я не жалею об этом, Айден! – Никки выпрямилась, решив в конце концов, что откровенность – лучший способ найти общий язык с этим странным человеком. – Но повторения не будет.

Он прищурился.

– Не будет?

– Сейчас для меня это было бы… слишком тяжело.

– Но я же не прошу тебя выйти за меня замуж, Никки.

На его губах появилась тонкая, почти змеиная улыбка, которая еще больше сбила Никки с толку.

– Гм-м… спасибо. Тогда чего ты просишь?

Он небрежно повел плечами.

– Я подумал, может быть, ты заглянешь ко мне сегодня после работы… Заодно приготовишь обед старому холостяку.

«Ну и характер, – подумала Никки. – С таким характером среди слонов жить – они толстокожие, им все равно».

– Это ты так решил? – раздраженно спросила она.

– Неужели тебе не любопытно поглядеть, как живут нормальные люди? Не у каждого, знаешь, есть летний дом в Малибу.

– А что я должна тебе приготовить?

– Ну, что умеешь… макароны, бифштекс. – – Заманчиво, ничего не скажешь. Но я все равно пас.

– Я и не рассчитывал, что ты согласишься.

Его тон ясно показывал, что он ожидал чего-то подобного, и Никки рассердилась еще больше. Быть предсказуемой в ее представлениях значило быть скучной.

– Ну а что это значит? – спросила она довольно резко.

– Так, ничего…

– Нет, – перебила Никки. – Я хочу точно знать, что ты имел в виду, когда сказал…

– Я просто уловил твои вибрации.

– Какие еще вибрации?

– Ну… например, такие, что тебя интересуют только деньги.

А душа…

– Деньги – это последнее, что меня интересует! – вспыхнула Никки. – Самое последнее!

– И тем не менее ты дважды выходила замуж за богатеньких парней – знаменитого психоаналитика из Чикаго и за Ричарда, который тоже далеко не бедняк.

– Деньги не имеют никакого отношения ни к первому моему браку, ни ко второму, – отчеканила Никки. – Заруби себе на носу.

– Тогда тебе ничто не мешает провести ночку с дрянным актеришкой. Как продюсер, ты просто обязана это сделать. К тому же повторять приглашение я не намерен.

– Хорошо, я приеду, – вздохнула Никки. И не успела она сказать это, как ей стало ясно, что он поймал ее в элементарную ловушку.

Но ей почему-то не было обидно.

Лара решила устроить Джоуи сюрприз. Она знала, как он любит море, и поэтому ей казалось, что, когда они вернутся из свадебного путешествия на Таити, им может понадобиться что-то вроде убежища – уединенного домика на побережье, где они могли бы побыть вдвоем, скрывшись ото всех и вся. Прошлым летом она как раз снимала такой дом – большой старомодный коттедж в стиле «мыс Код»3, выстроенный на высоком обрыве над океаном. Район, где располагался коттедж с обширным участком, не считался престижным, но Ларе там нравилось – главным образом потому, что это было одно из немногих мест Калифорнийского побережья, где еще можно было рассчитывать на уединение.

В то же лето она попыталась купить этот коттедж, но он не продавался, и только недавно она узнала, что хозяева наконец-то решили выставить его на продажу. Лара сразу же позвонила своему управляющему и назвала сумму, которую она была готова предложить за дом. Предложение было принято, и теперь уединенный коттедж с участком принадлежал ей, но она не торопилась рассказывать об этом Джоуи. Пусть он узнает обо всем, когда они вернутся, решила она. Это будет ее свадебным подарком. Кроме того, на мелкий ремонт и смену обстановки требовалось время.

Единственными, кто знал об этом приобретении Лары, были Кэсси и ее управляющий, но она взяла с обоих слово, что они будут свято хранить ее секрет.

К счастью, никто пока не знал, что они с Джоуи собираются пожениться. Правда, Никки, похоже, что-то заподозрила, но Лара считала – и справедливо, – что у ее подруги пока хватает своих проблем. Кроме того, в случае необходимости она могла рассчитывать на то, что Никки будет держать язык за зубами.

Другое дело, если бы об этом пронюхала пресса. Лара очень хорошо представляла, какой фурор произвело бы известие о предстоящем бракосочетании «блистательной Лары Айвори»и никому не известного актера. И дело было не в одной только шумихе; известие о предстоящей свадьбе могло вызвать осложнения и чисто практического свойства. Так, адвокат Лары непременно потребовал бы соблюдения всех формальностей – например, испытательного срока, составления брачного контракта и так далее. Да и ее управляющий – человек болезненно осторожный и подозрительный, ревностно охранявший имущественные интересы Лары, – мог затеять что-то вроде собственного расследования относительно материального положения Джоуи. В его представлении каждый мужчина, появлявшийся на орбите вокруг Лары, был охочим до чужих денег банкротом с многомиллионными долговыми обязательствами.

И Лара вполне понимала их беспокойство, но нисколько не разделяла его, особенно в случае с Джоуи. Они решили пожениться, потому что любили друг друга. Брак всегда был для нее союзом любящих сердец, а отнюдь не формой делового соглашения.

Да и Джоуи – Лара была уверена в этом – полюбил ее не за богатство и не за то, что она была кинозвездой. Насколько она успела заметить, его не интересовала ни известность, ни возможность появиться с ней в обществе. Гораздо больше его занимали простые радости жизни, в особенности секс – безумный, не знающий никаких ограничений, всепоглощающий секс.

Каждый раз, когда Лара вспоминала моменты их близости, она сильнейшим образом возбуждалась – даже когда самого Джоуи не было рядом. Она еще никогда не встречала мужчины, который умел бы так быстро завести ее и так медленно вел ее к неистовству кульминационного момента. Один взгляд – и она уже таяла в его руках. Ричард был совершенно прав, когда говорил, что в постели Лара оставалась инертной и пассивной – так оно скорее всего и было, ибо в близости с ним не было ни волшебства, ни восторга. Джоуи же владел этой магией в совершенстве. Ричард только брал, Джоуи и давал тоже, давал щедро, и одного этого было достаточно, чтобы они были вместе.