Черт, кто сконструировал эту дрянь? Подвески совсем нет. За то время, пока мы ехали, я уже успел поменяться местами с одним из трупов — теперь он лежал на мне.

МРАП, рыча двигателем, продвигался по улицам пригорода Багдада. За все время нас ни разу не остановили. Не проверили, хотя блоки на дороге были. Трясло ужасно, самая малая выбоина пробивала подвеску до ограничителя. У водителя было подрессоренное кресло, оно частично смягчало удары, а мне, лежащему теперь на полу доставалось по полной.

Кажется, свернули. Понял потому, что двигатель зарычал глуше, и трясти стало сильнее, каждая кочка обдавалась болью в моих ребрах и спине. Твою мать, хоть бы приехали быстрее что ли.

Последний раз рыкнув, двигатель заглох. Хлопнула бронированная дверь кабины. Приехали. Последняя остановка.

Открылась дверь десантного отсека, в машину ворвался горячий, сухой воздух пустыни.

— Жив еще?

Один из чистильщиков, закинув за спину автомат, как мешки выкинул из кузова на песок два трупа, потом точно также выкинул меня. Следом полетела лопата, воткнулась лезвием в песок.

— Ну? — один из боевиков поднял автомат.

— Нет — сказал тот, кто меня вытаскивал, судя по всему самый авторитетный — лично я на такой жаре в песке ковыряться не желаю. Дадим ему лопату — пусть сам копает. На всех троих…

Мерзкие смешки.

— А если он нас этой лопатой?

— Не ссы — сказал авторитетный — вставай ты сюда, ты сюда. Если дернется — кончайте. А я сюда встану. Конрад в машине дрыхнет, козел, если что — он его колесами раздавит. Пусть копает. Или сам копай — но без меня!

Копать, судя по всему, никто не хотел.

— Слушай сюда! — авторитетный наклонился ко мне — щас мы тебя развяжем и копай. Выкопаешь — умрешь красиво. Заставишь трудиться нас — мы по тебе машиной проедем и подыхать здесь оставим. Понял?

Куда уж не понять.

Авторитетный полоснул ножом по наручникам, отскочил в сторону.

— Ноги сам освободишь. И без глупостей! Вон лопата!

Рубанул лопатой по пластику, сковавшему мои ноги. Поднялся на ноги, на удивление легко. Оглянулся — два автоматных дула сторожили каждое мое движение.

Кажется, влип, коммандер…

Ну что, остается копать — а там посмотрим. С этой мыслью я вонзил штык лопаты в горячий, податливый песок.

Прошел час. Или два. Какая разница сколько прошло времени. Я как заведенный бросал в сторону лопату за лопатой песка. Часть песка ссыпалась обратно в яму. Краем глаза посматривал за ликвидаторами- двое расслабились, а вот авторитетный был настороже. Не успею…

— Вылезай, хватит!

Вот и все. Вылез, аккуратно бросил в сторону лопату. Посмотрел куда то вдаль, на пустынные барханы…

И тут я заметил. Заметил — и кровь с новой силой метнулась по жилам. Заметил — и прикусил губу, чтобы не выдать нечаянной радости.

Со стороны одного из барханов внезапно мимолетной солнечной вспышкой метнулся зайчик. Солнечный зайчик. Которые в дикой природе не водятся. И объяснение этому могло быть только одно.

Снайпер взял нас на прицел.

— Ну что, коммандер. Повязка на глаза нужна? — усмехнулся один из охранников, тот самый, авторитетный, поигрывая куском черной ткани.

— Нужна. Тебе! — сказал я, делая шаг влево и уходя с линии огня.

В следующую долю секунды его грудная клетка буквально разорвалась, из левой стороны груди брызнул красный фонтан, причем в абсолютной тишине. Еще через долю секунды, когда охранник уже падал, до нас донесся отчетливый звук винтовочного выстрела из мощной винтовки.

Почти одновременно, прозвучал странный и очень сильный звук — как будто кувалда ударила по наковальне только намного сильнее и громче. Краем глаза я заметил, что боковое, обращенное ко мне стекло в кабине МРАПа, из прозрачного за долю секунды сделалось красно- белым, забрызганным какой-то мерзкой жижей.

В следующую секунду, когда оставшиеся двое охранников, похоже, так и не въехали в то, что происходит, я одним прыжком бросился вперед и прыгнул в могилу, которую сам выкопал, и которая в один момент превратилась из могилы в окоп. Лопату я держал перед собой, больно ударился грудью — и в этот момент воздух надо мной распорола оглушительная, длинная, показавшаяся бесконечной пулеметная очередь.

Тишина наступила через несколько секунд. В голове у меня мутилось, в ушах назойливо звенел какой-то комар, действуя на нервы. Перевернувшись на дне могилы, я замер, вслушиваясь в постепенно приближающийся скрип шагов по песку. Наконец, шаги замерли у самой ямы, которой так и не суждено было стать моей могилой. Над ямой возвышался силуэт человека в пустынном комбинезоне, четко очерченный бьющим с его спины беспощадным восточным солнцем.

— Эй, босс, чего на солнце лежишь? Поднимайся, давай!

Душан…

Кряхтя и матерясь, с помощью Душана я выбрался из ямы, жадно глотнул из протянутой фляги. И чуть не выронил ее.

— Что за хрен?! — прохрипел я обожженным горлом, пытаясь прийти в себя.

— Сливовица — виноватым голосом сказал Душан — Милорад с родины привез. Родители его делают. Крепко немного…

В сливовице было не меньше шестидесяти градусов…. Может и больше: подожжешь — вспыхнет.

Кроме Душана, рядом были и другие — у распростертых на песке тел суетились Милорад и Александр. У Александра был наготове пулемет Калашникова, Милорад, закинув за спину снайперскую AW, обыскивал убитых.

— Ты бы еще чистого спирта командиру предложил, — пытаясь продышаться, сказал я

— Не хочешь, как хочешь. Я как лучше хотел — Душан с обиженным выражением лица протянул мне другую флягу, с крепким чаем. Вот это было другое дело…

— Эй, Милорад! Осмотри-ка босса, что-то он мне не нравится.

Подбежал Милорад, уложив меня на песок начал осматривать. Уже через пару минут мне это надоело.

— Слушай, Милорад, у тебя медицинское образование есть? А то щупаешь меня… А я все-таки старый лесбиян… — на русском пошутил я

— Есть — Милорад шутки не понял — я до войны в Белграде учился, в университете. На врача. Четыре курса успел закончить…

Черт… Что же мы натворили…

Закончив экспресс-осмотр, Милорад повернулся к Душану.

— Как ни странно ничего серьезного. Истощение, обезвоживание, последствия контузии и избиения. Но все кости целы, голова, судя по всему тоже.

— Как вы меня нашли — прокряхтел я, поднимаясь на ноги.

— Добрые люди подсказали — озабоченно сказал Душан — надо сматываться и быстро! Эти гаврики явно должны были выйти на связь в определенное время, и если не выйдут — начнется поисковая операция. Когда она начнется — мы должны быть как можно дальше отсюда.

Подошел и Александр, протянул несколько DOD baiges, снятых с убитых.

— Все с одной фирмы, Ahreman Securities. Других документов нет.

— Все, снимаемся! До вечера надо успеть в Аль-Кут! — решительно скомандовал Душан — босс, идти сможешь?

— Смогу — прокряхтел я — только ни в какой Аль-Кут мы не едем. Надо отбить адмирала. Он там.

— Где там?

— В Садр-Сити! Там у них база!

Мужики переглянулись.

— Знаешь, мы вообще-то этой ночью собирались штурмовать эту базу… — проговорил Душан

— Откуда вы узнали, где я? — искренне удивился я

— Свою подружку благодари — с усмешкой сказал Душан — если бы она в тебе было бы уже дырок больше, чем в швейцарском сыре…

Николь??!!

— Николь? — я с трудом сдержался, чтобы не схватить Душана за грудки — она знает, что ты здесь? Она работает на них! Она предательница!

— Дурак ты! — Душан добавил пару крепких выражений на сербском — она тебя и спасла. Сказала где ты, дала ориентировку на радиомаяк. Когда тебя из Садр-Сити вывозили, мы на хвост им сели. Если бы не она, ты бы уже в этой могиле лежал, серьезно…

Радиомаяк?

— Радиомаяк???

Вместо ответа Душан коснулся той самой золотой безделушки, которая висела у меня на шее и которую подарила Николь.