Проникновение в район операции планировалось под самый вечер, с очередной колонной. Когда стемнеет настолько, что наших манипуляций будет не видно — мы тихо десантируемся с двух тактических грузовиков и до наступления ночи спрячемся в «зеленке».

Работать решили относительно малыми силами — четыре штурмовые группы по два человека, четыре снайперские пары. Итого всего шестнадцать человек. Взвод морпехов с тяжелым вооружением на Страйкерах и тяжелых бронеавтомобилях (задействовали и "свинку") решили разбросать по двум близ стоящим блокпостам, якобы ночь застала в дороге и ехать дальше не решились — решили переночевать на ближайшем блоке. До одного блока было полторы мили, до другого — две. По сигналу они должны были выдвинуться в район операции — но это крайний случай, если у нас все пойдет наперекосяк. Еще одну группу в двадцать человек, серьезно вооруженную посадили на «Сикорский» на котором мы прилетели — он должен был стоять в «Кэмп-Браво» и тоже ждать сигнала. В нем же был и док Картрайт со своей группой — они прилетели вечером.

Делиться решили на два направления. По две снайперские и по две штурмовые группы от меня и по две и две — от морпехов. Поделиться решили так: Душан и Милорад снайперы, у каждого бесшумная полуавтоматическая Мк11 с ночным оптически прицелом. На прикрытии у них — Алекс, у которого будет М 240 с ночной оптикой и большим запасом лент и Боб, который возьмет легкую Мк 18 с ночным прицелом и глушителем. Основное прикрытие будет осуществлять Боб с бесшумным оружием, Алекс со своим пулеметом будет сидеть тихо как мышь и пустит его в ход, только если все будет совсем хреново. В руках опытного пулеметчика — единый пулемет с ночной оптикой — страшная вещь.

Две штурмовые группы — наша и морпеховская. В нашей — я, братья Смиты, которые работали помощниками шерифов, и о штурмах зданий знают не понаслышке, и Крис. Он служил в морской пехоте — тоже не пропадет. Вооружаться решили по максимуму. Обычно на такие операции берут МР5 с глушителями — здесь их могло оказаться мало.

Первым решил идти я сам, расчищая путь группе — и оружие взял соответствующее. М 6 от LWRC c глушителем. Винтовка эта была моей и на нее я, используя нещадно служебное положение, установил дорогущий тепловизорный прицел, закупленный дядей Сэмом. Этот прицел наводился на тепло человеческого тела — в ночном бою вещь незаменимая. От него ночью не скрыться, он даст тепловой контур человека, даже если он скрылся за тонкой стенкой, за тканью палатки, за растительностью. Мало кто умел работать с такими прицелами — но я умел.

Братья сами по себе представляли мощную и слаженную боевую единицу. Они знали друг друга с детства — это очень важно. Поэтому они — один с моим бесшумным АК-SOPMOD, второй с доработанным в Novеske и тоже бесшумным Minimi M249SPW составят малую штурмовую группу, которая по необходимости будет работать самостоятельно. И Крис — с таким же бесшумным АК-SOPMOD при необходимости прикроет меня.

Морпехи, поскольку у них такого выбора вооружений не было, собирались воевать со штатным. Две М40А3 с универсальными прицелами «день-ночь» и глушителями, двое с бесшумными М 4 на прикрытии — снайперская группа. Штурмовая группа обвешалась оружием сверх меры, поскольку универсального у них не было — взяли четыре МР5 с глушителями для тихой работы и четыре М 4 на случай если прижмет. Не лучший выбор — тащить на себе по два автоматических ствола с разными типами боеприпасов. Впрочем, морпехи есть морпехи, они в дальние рейды на вражескую территорию не ходят, запас боеприпасов на несколько дней на горбу не носят…

План штурма был относительно простым. После наступления темноты, двумя группами по четыре человека выдвигаемся к объекту, по пути снимая «танго», если таковые найдутся. По достижении рубежа атаки — одновременно атакуем, используя лишь бесшумное оружие. Если нашумим — снайперские группы прикрывают нас, одновременно вызываем поддержку с блоков и поднимаем вертолет. Под прикрытием большого шума — гама доводим дело до конца….

— Приготовиться, одна минута!

Заканчивался очередной день, на горизонте оранжевым заревом догорел закат, небосвод снова закрыло темное покрывало ночи. На востоке такие зрелища редки, ночь и день сменяют друг друга очень резко. Но нам было не до красот природы.

Двумя группами по восемь человек мы тихо сидели под брезентовыми тентами машин, идущих в последней колонне в аэропорт. Горели фары машин, засекая пыльную тьму. Время…

— Пошли!

Машины притормозили перед поворотом (странно, но на таком удобном для обстрелов колонн повороте их никто и никогда почему-то не обстреливал), я откинул брезентовый полог с одной из сторон кузова, которая была обращена к зеленке, и спрыгнул на бетонное полотно дороги. Странно, но у идущей за нами машины фары почему-то не горели.

Спрыгнув, я бросился к зеленке, которая подходила метро на десять к дороге. Автомат я держал в руках, оберегая от ударов. Тепловизорный прицел — штука не слишком прочная и слишком дорогая. Перепрыгнув небольшую придорожную канавку, я с шумом врезался в кустарник, пробежал пару метров, упал на землю и затих, пережидая пока пройдет колонна. Чуть в стороне, в кустарнике падали остальные бойцы нашей небольшой группы.

Пришли. Мы замерли, превратились в кучи мусора, лежащие на земле. Пока не наступишь — не найдешь. Во тьме раздавался постепенно стихающий рев двигателей уходящей колонны. Минута за минутой текли в напряженном ожидании…

Тихо. На трассе шумят редкие в это время суток машины, на горизонте — зарево от огней центра Багдада. Здесь же — темнота и тишина.

Аккуратно, стараясь не производить даже малейшего шума, я подтянул к себе винтовку, снял с предохранителя. В прицеле передо мной поплыл мир, окрашенный в различные оттенки серого…

Мир в перекрестье тепловизорного прицела выглядит очень необычно, человек не имеющий опыта в работе с этим прибором может даже впасть в панику. Все объекты, чья температура примерно соответствует температуре окружающей среды, показываются в различных оттенках серого, но более горячие предметы выделяются белым. Интенсивность белого цвета зависит от температуры предмета, отражающегося в прицеле, кроме того, прицел сам ее корректирует, чтобы не сгореть, если нацелиться, к примеру, на костер. Зато — тепловой контур человека выделяется четко, и спрятать, замаскировать его почти невозможно.

— Кабан — всем. Разобрать цели! На двенадцать часов — удаление двести. На час — удаление двести. На десять часов — удаление сто пятьдесят. Час до начала движения!

Хорошо все-таки иметь в группе хоть один тепловизорный прицел. Даже в кромешной тьме человеческие фигуры видно как днем. Не факт что это «хаджи», скорее даже совсем не хаджи — просто иракцы на ночь глядя шастают по своим делам — но лучше подстраховаться… Теперь цели распределены — ждать остается еще час…

— Начали движение…

Пора выдвигаться на исходные. Час мы отлежали, ожидая пока все вокруг успокоиться. Слева, метрах в пятидесяти от нас по зеленке, явно стараясь остаться незамеченными, прошли пятеро — но нам было не до них сегодня. Не заметили — и то хорошо.

Первым иду я. Снова нарушая все инструкции относительно места командира при выдвижении к месту операции — но винтовка с тепловизором у меня, да и привык я всегда впереди идти…

Шли медленно, время позволяло, главное было — не нашуметь, не демаскировать себя. Для скрытности и безопасности передвижения я приказал передвигаться «гусеницей» с дистанцией всего двадцать метров. Выглядит это так: первый проходит двадцать метров и занимает позицию, прикрывая остальных, следующий проходит не двадцать, а сорок метров и в свою очередь также занимает позицию. Таким образом, половина бойцов меняют позицию, половина и в это время прикрывает.