Кончили мы читать письмо от Пятищевой, а почтальон несет еще одно.

"Я уж давно махнула рукой на этого самого Левика, — пишет С. А. Трегубенкова. — Думала, что такого ничем не прошибешь. И ошиблась. Сегодня мы с мужем совершенно осязательно почувствовали благотворное действие маленького читательского письма в редакцию. Вот она, могучая сила печатного слова! Хотя оно, это слово, еще и не напечатано, может быть, оно и не будет напечатано, а мы все, соседи Зои Александровны, уже встрепенулись и сообща взялись за ее Левика. И что б вы думали? Парня проняло. Он поступил работать в транспортную контору шофером. Дай бог! Конечно, всякой матери стыдно, если сын ее растет лодырем. Но Николай Павлович написал про это не затем, чтобы срамить родителей, а для того, чтобы помочь им. И помог. Вы так и напишите в газете, чтобы Зоя Александровна поняла, как должны выглядеть хорошие соседи, и перестала сердиться на Николая Павловича".

И вот, выполняя просьбу читателей, мы рассказываем сегодня поучительную историю о ненапечатанном письме Николая Павловича и обо всех других письмах, которые были получены из города Пятигорска.

1951 г.

Бабка Гапка сочувственно покачала головой и сказала:

— Иди, милый, к Динатее, не бойся. Она тебя мигом вылечит. Это ей свыше такая сила дадена — лечить людей от всех болезней: от сглаза, контузии, туберкулеза.

Бабка Гапка не говорит, куда идти, чтобы найти Динатею. Местным жителям хорошо известно, что Динатея пользует своих больных прямо у колодца. Правда, до недавнего времени сей колодец ничем примечательным не отличался. Это был самый заурядный родник, из которого жители близлежащих улиц брали воду для питья. После того, как в Городищах провели водопровод и у женщин отпала необходимость ходить под гору с ведрами, горсовет выделил деньги на покупку дубового корыта и устроил у родника, как говорит бабка Гапка, "общественную пральню". В этой пральне и шла стирка вплоть до самого июня. И вдруг в ночь на четвертую среду после пасхи во время сна к Динатее явился «сам» и сказал:

— Избираю тебя. Иди и исцеляй.

И Динатея пошла прямо к стиральному корыту и возвела его в сан чудодейственной купели.

На первых порах в Городищах мало кто верил вещему сну Динатеи. Ей нужно окунуть больного в корыто, а там белье полощут. Динатея чуть ли не врукопашную требует, чтобы она, «самим» избранная и отмеченная, допускалась к колодцу во всякое время без очереди, а прачки, известно, — народ озорной, смеются, говорят: докажи свою святость на деле.

— И Динатея доказала, — говорит бабка Гапка. — Она привела в пральню слепенького — и он ушел оттуда зрячим.

Бабка Гапка признается честно, что она не присутствовала при чудодейственном прозрении слепенького.

— Мне рассказывала про это Сима — торговка яблоками. А она человек верный, — уверяет бабка Гапка, — врать не станет.

Так сочинялись и разносились по ближним и дальним селам небылицы. Народ слушал их и удивлялся:

— И чего только не набрешут бабки-шептуньи!

Но находились люди темные, невежественные, которые верили бабкам.

Слава о «святом» колодце распространялась быстро. Через какой-нибудь месяц Динатея уже стыдилась ходить пешей. Она стала ежедневно приезжать к своему корыту на такси; причем ездила она не одна, а со свитой. У «святого» колодца возник самый настоящий жульнический трест. Бывшая монашка Таисия считалась здесь ассистентом по внутренним болезням, буфетчик Влас — по кожным, а дядя Проша, сапожник из Жирятина, — по детским. И хотя «ассистенты» были из разных мест и разных сект, все они сходились на одном, считая нечистого духа причиной всех болезней: грыжи, коклюша, тифа.

— Это бес сидит в тебе.

Изгнание беса производилось публично у колодца следующим довольно нехитрым способом. «Ассистенты» раздевали больного и окунали его в воду, затем к больному подходила Динатея и запросто спрашивала у нечистого духа:

— Бес, а бес, скоро ли ты выйдешь?

И бес глухим, утробным голосом отвечал:

— Выйду через пять ден.

Тем, кто слышал в цирке выступление чревовещателей, нетрудно было догадаться, что спрашивала беса и отвечала за него сама Динатея. Но больному, лежавшему нагишом на глазах у публики, трудно было задаться догадками. Он принимал всю эту комедию чистую монету и раболепно все пять дней наведывался к Динатее слушать молитвы, которые она читала. Динатея пользовала больных не только акафистами, она продавала им разных куколок, вырезанных из дерева.

— Против зубной боли твоему мужу помогут святая Ксения и святая Софья, — говорила она женщине в красном платье.

— Да он не от зубов мается. Пьет он у меня без меры.

— А против пьянства первое средство — святой Егорий. — И, порывшись у себя в сумке, Динатея извлекает из нее деревянную куколку.

Женщина недоверчиво заворачивает куколку в тряпицу и медленно идет к дяде Проше. Динатея получает гонорар не сама, а через «ассистента». Дядя Проша деловито пересчитывает деньги и громко кричит в сторону купели:

— Чей черед, раздевайся!

Прием больных продолжается. Трудно поверить, что этот прием происходит в наши дни, на окраине такого большого города, как Брянск. Кстати, окраиной эту часть города можно назвать только условно. Здесь в каждом доме радио, электричество, водопровод. Сядьте на автобус, и через три минуты вы в Бежице, а через десять — в центре самого Брянска. Но ни в Брянске, ни в Бежице никто почему-то не заметил, что на трассе городского автобуса с недавних пор появилась новая остановка — "Святой колодец". А ведь Дннатея не делала секрета из своих бдений. Все манипуляции с окунанием в стиральное корыто больных и изгнанием из оных беса были хорошо видны не только пассажирам автобуса. Слева, в пятистах метрах от колодца, находится городская поликлиника, справа, в трехстах метрах, — клуб. Но и врачи и культработники жили с Динатеей в мире.

Я был в клубе и разговаривал с его директором Григорием Аркадьевичем Мешочкиным. По мнению Григория Аркадьевича, городищенский клуб работает неплохо. Драматический кружок разучивает новую пьесу, в кино демонстрируются самые свежие фильмы, в читальне читаются лекции. Директор показывает план. Все правильно. В плане значится даже специальная лекция директора школы "О происхождении религии". Эта лекция состоялась месяц назад, но без видимого успеха. А почему? Да потому, что лектор прочитал ее по старым тезисам, по которым он выступал в прошлом и позапрошлом годах. А в этом году положение в Городищах изменилось, и директору школы нужно было выступать не по принципу "в общем и целом", а озаглавить свою лекцию прямо: "Ложь о «святом» колодце в Городищах". Но Григории Аркадьевич не устроил такой лекции по принципиальным соображениям. Он считал боевую, наступательную агитацию неуместной и отделывался тем, что устраивал раз в полгода в клубе одну общую антирелигиозную беседу.

Городищенский клуб принадлежит Бежицкому горсовету. Почему же никто из работников горсовета не помог директору Мешочкину организовать действенную антирелигиозную пропаганду среди населения?

— А наше население агитировать нечего, — сказал председатель горсовета. — У нас всем и каждому ясно: религия — дурман.

— Вы были у колодца?

— К колодцу ходят не наши, не бежицкие, и я за них не в ответе.

Хорошо, предположим даже так, что на пральню ходят "не наши, не бежицкие". А разве жителей соседних районов могут дурачить мракобесы? Если бы председатель хоть раз побывал у колодца, то он увидел бы там своих сограждан не только среди лечащихся, но и среди лечащих. Кстати, пресловутая Динатея живет в Бежице, на Советской улице, совсем рядом с горсоветом, под именем Евдокии Ивановны Лифановой. Той самой Лифановой, которая дважды судилась в этом городе за кражи. Как видите, из вора Динатея переквалифицировалась в святую. Разве это плохой штрих для конкретной агитации?

Пока председатель горсовета устанавливал, кто ходит к колодцу, "наши или не наши", среди жителей Бежины и Городищ в результате совместных купаний в корыте появились кожные заболевания, а так как больные самым беззастенчивым образом еще и обирались во время купаний, то начальник милиции, для того чтобы положить конец этим безобразиям, взял и разобрал злополучную пральню.