— Противно! — сказала она, — Разве это мужчина? Так, тряпка.

1953 г.

По дороге в загс будущие супруги затеяли ребячью возню. Жених бросил в невесту комом снега. Невеста ответила. Потом в игру вступили дружки и подружки, и вскоре веселый бой развернулся вдоль всей улицы села Кузьминки. Снежки летели в различных направлениях. Один угодил в окно. Правда, стекло осталось целым, но, тем не менее, из дома выскочила рассерженная женщина. Она уже замахнулась, чтобы пустить в виновника хорошую пригоршню всяких сердитых слов, но залп застрял в горле. Хмурые складки на лице разгладились, и женщина улыбнулась.

— Ну, дай вам бог счастья! — сказала она, глядя на жениха и невесту, которые промчались мимо нее, норовя обсыпать один другого снегом.

Так, разрумянившиеся от игры и мороза, молодые вбежали в загс. Вслед за ними туда же с хохотом и шутками влетели и гости. Заведующий загсом нисколько не удивился такому шумному нашествию. Он привык уже к студенческим свадьбам. На последнем курсе их бывает особенно много. Будущие зоологи и животноводы скрепляют многолетнюю дружбу росписью в книге регистрации браков и отправляются из академии к месту своей будущей работы не в одиночку, а семейными парами.

— Выпускники? — спросил заведующий, пододвигая молодым два стула.

— Они самые! — задорно ответила за жениха с невестой Каля Баренцева. И, не теряя времени, Каля стала вытаскивать из сумки заранее припасенные стаканчики.

Андрей Прокошин, взявший на себя по поручению студентов пятого курса функции свадебного тамады, начал откупоривать бутылку с шампанским, чтобы сразу же после росписи поздравить Ингу Булкину и Бориса Сеглина с законным браком. Но бутылка была откупорена зря. Заведующий загсом отказался в этот день регистрировать брак. Он принял от молодых заявление и сказал:

— Милости прошу вас к себе через неделю, тогда и распишетесь.

— Почему через неделю, а не сейчас?

— А это у нас такой порядок, чтобы сочетающиеся лишний раз могли проверить свои чувства.

Борису Сеглину очень не хотелось откладывать регистрацию брака. Да и с какой стати? Он столько времени ждал сегодняшнего дня, чтобы назвать Ингу своей женой, а тут на тебе, сюрприз…

Нетерпение жениха смутило невесту, и она, стыдливо одернув Бориса за пиджак, зашептала:

— Угомонись!

— То есть как угомонись! — вскипел тамада и показал на бутылку.

Донское «игристое» шипело и вот-вот грозило вырваться наружу пенным фонтаном.

Заведующий загсом сочувственно улыбнулся жениху: шампанское откупорено, попробуй удержи его теперь.

И все же, несмотря на сочувствие, заведующий продолжил стоять на своем:

— Приходите через неделю, тогда и распишетесь, а бутылочку вам придется заткнуть до следующего воскресенья пробкой.

И вот в следующее воскресенье в студенческом общежитии начались горячие приготовления к свадьбе. Девушки несли из разных комнат в комнату жениха тарелки и вилки. Парни приходили со своими стаканами и стульями К пяти часам все бутерброды были уже нарезаны, все банки с консервами открыты. Два плюшевых кресла, взятые заимообразно в директорском кабинете для молодых, стояли во главе стола. Наступило время отправляться в загс. Тамада открыл бутылочку «игристого», чтобы угостить в дорогу молодых, а угощать и некого. Невеста, оказывается, еще и не появлялась. Тамада заволновался:

— Где Инга?

— Известно, где! — говорит жених. — Ленты, кружева, ботинки… А ну, девчатки, сбегайте на женскую половину. поторопите свою подружку.

Девчата бегут к Инге, а ее нет в комнате. Девчата в парикмахерскую: может быть, невеста делает холодную завивку? А невесты нет и в парикмахерской. Часы отбивают шесть, затем семь, наконец восемь часов. Вместо того, чтобы приглашать гостей к столу, несчастному жениху пришлось вторично закупоривать злополучную бутылку, так и не испробовав ее содержимого.

Часы пробили девять. Встревоженный жених выскочил на улицу. Как знать: рядом железнодорожный переезд, может, невеста стала жертвой несчастного случая? Но несчастный случай оказался ни при чем. Пока Борис Сеглин бегал по больницам, из Вешняков в Кузьминки пришел студент Никиточкин и сказал, что он видел Ингу в клубе.

— Что она там делает?

— Танцует падеграс с Гришей Ашауровым.

После такого сенсационного сообщения гости поняли, что свадьбе сегодня не бывать, и начали расходиться.

Инга Булкина вернулась домой только к часу ночи и стала крадучись пробираться в свою комнату. Но ей не удалось незаметно нырнуть под одеяло. Соседки по комнате были начеку. Они сразу вскочили с постелей и к Инге:

— А ну, кайся в своих прегрешениях.

— А чего мне каяться? Я за Бориса замуж не пойду.

Девушки недоуменно переглянулись.

— Зачем же ты водила парня за нос, назначала свадьбу?

— Свадьба назначалась на той неделе, а на этой я передумала. Разлюбила я вашего Бориса, понятно?

— Ой, девочки, Инга крутит нам голову! — сказала Каля Варенцова. — Здесь дело совсем не в любви.

Не в любви, а в чем же?

Два дня назад в Ветеринарной академии заседала комиссия по распределению выпускников. Молодые специалисты назначались на работу в самые различные концы Советского Союза. Каля Варенцова попросила направить ее в Сталинградскую область, Нина Семенчук — в Новосибирскую. Председатель комиссии спросил Ингу:

— А вы где хотите работать?

— Булкина выходит замуж за студента Сеглина, — сказал декан.

И все поняли, что Инга останется в Москве, а Инга улыбнулась и сказала:

— Куда иголка, туда и нитка.

А судьба, иголки уже давно предопределилась. Еще бы! Борис Сеглин был гордостью академии. Борис не только прекрасно учился, он уже с третьего курса вел исследовательскую работу в институтских лабораториях. А один доклад Бориса, сделанный им год назад в студенческом научном обществе, был даже напечатан в журнале Академии наук.

Председатель комиссии так и сказал Борису Сеглину:

— А вас, молодой человек, мы хотим оставить при кафедре. Как, согласны?

И вместо того, чтобы ответить «да», Борис сказал:

— Нет, здесь мне будет трудно.

— Но ведь вы уже вели самостоятельную работу в лаборатории?

— Вел и понял, что у меня мал запас жизненных наблюдений. А без таких наблюдений человеку нечего делать в науке.

Инга смотрела на Бориса и ничего не понимала. Уж не ослышалась ли она? Человека оставляют в академии, при кафедре, министерство будет платить ему аспирантскую ставку, а он спорит и требует, чтобы ему разрешили работать рядовым врачом ветеринарной лечебницы!

Вечером Инга спросила Бориса:

— Неужели ты серьезно решил стать районным коновалом?

— Не коновалом, а ветеринаром.

— А обо мне ты подумал?

— Ну, а как же! Мы вместе будем работать в колхозе.

— Он хочет, чтобы я поехала с ним на Алтай, — жаловалась Инга ночью подругам.

— Что же тут удивительного? Куда иголка, туда и нитка.

— Губить из-за него жизнь в свинарниках да коровниках? Нет, извините!

— А если ты боишься коровников, зачем же ты училась в нашей академии? — спросила Нина Семенчук.

Инга училась на зоотехническом факультете не из любви к зоотехнике, а по инерции, потому что не учиться было неудобно, а в действительности ее вполне устроило бы беззаботное существование мужней жены. И ведь все шло к этому. Вот-вот она должна была выйти замуж и стать аспирантшей, потом она могла бы сделаться доцентшей, и, как знать, лет через десять — пятнадцать ее, может быть, именовали бы даже профессоршей. А вот теперь всем этим надеждам пришел конец, ибо Инга поняла, что с таким мужем, как Борис, рассчитывать на тихую, спокойную жизнь ей было нечего. Такой не только будет сам пропадать в колхозных овчарнях, он заставит и свою жену вести наблюдения над чесоточными баранами и ягнятами.

— А для чего же, — скажет он, — ты училась в Ветеринарной академии?

Два года дружила Инга с Борисом. И хотя Борис был завидным женихом, невеста и прежде видела в этом женихе кое-какие изъяны. Инге Булкиной, например, было непонятно, зачем Борис тратит такую пропасть денег на покупку книг. Рядом сколько угодно библиотек, а ему обязательно хочется иметь на своей полке и Бальзака и Горького…