— И кто лидирует?

— Принц Лютер, племянник короля. Он обладает невероятной силой, как ее ни измеряй. Он один из немногих Потомков Люмноса, владеющих и магией света, и магией тени.

Генри, шедший рядом со мной, ощутимо напрягся и сбился с шага, но ничего не сказал. Я вопросительно на него взглянула:

— Ты знаком с ним?

Генри поджал губы:

— Он изредка появляется в городе. Крадется по улицам, собирает информацию — как по мне, так ничем не лучше шпиона Умброса.

Я посмотрела на брата:

— А ты с ним знаком?

— Нет, но его сестра, Лили, в моем классе. То есть принцесса Лилиан. Она… очень милая. — Даже если бы щеки брата не покрылись пятнами румянца, небрежное упоминание имени принцессы его выдало бы.

— Очень милая, да? — подначила я. — А еще Лили… настоящая красавица, да? — Моя обвиняющая улыбка растянулась от уха до уха.

Теллер зло на меня зыркнул:

— Она из Потомков. Они все настоящие красавцы.

— Попробую выразиться иначе. Стоит ли мне поймать Лили и пригрозить, что подмешаю ей в утренний чай розовый паслен, если она разобьет сердце моему младшему братишке?

— Пламя пламенное! — зашипел Теллер и судорожно огляделся по сторонам: не подслушивает ли кто. — Тебе жить надоело? Нельзя направо-налево угрожать убийством члену королевской семьи!

— Я не говорила, что убью ее, — дерзко парировала я. — В правильной дозировке розовый паслен вызывает лишь безумие, легкое и временное.

— Дием, это ничуть не лучше!

— А что? Когда-то розовый паслен называли божьим рогом, ведь те, кого он не убивал, утверждали, что способны беседовать с богами. — Я не смогла сдержать ухмылку: так раздраженно застонал братишка. — Только представь, красотка Лили смогла бы всласть поболтать с самой богиней Люмнос, своей прабабкой.

— Я пойду, пока меня не казнили по вашей милости. — Теллер рванул от нас к красивым кованым воротам академии Потомков. — Пожалуйста, постарайтесь не обсуждать прилюдно то, как лучше убить члена королевской семьи.

— Мы подумаем об этом, — весело проговорила я и помахала брату рукой.

Генри широко улыбнулся:

— Но ничего не обещаем.

C болью в сердце я наблюдала, как мой братишка болтает с охранниками, а потом исчезает за обвитыми плющом стенами.

Учеба Теллера в академии Потомков вызывала у меня смешанные чувства. Мозги у него слишком замечательные, чтобы всю жизнь бездарно потратить на тяжелый труд, как случается с большинством смертных мужчин Люмноса. Но то, что Теллер проводит столько времени среди Потомков и обрастает знакомствами, ни к чему хорошему привести не могло.

Среди девяти королевств Эмариона наш родной Люмнос, Королевство Света и Тени, считается одним из самых лояльных к смертным, но даже здесь возможности Теллера будут всегда ограничены. То же самое сказали Теллеру и в академии, предупредив, что элитное образование вряд ли изменит его судьбу разительным образом.

И не дайте боги ему влюбиться! Закон не запрещал флиртовать, но вот смешанные браки возбранялись, беременности, наступившие в результате связи двух рас, насильственно прерывались, а смертного родителя навсегда изгоняли из королевства. Жесткие правила появились несколько веков назад, когда магия Люмноса начала ослабевать из-за смешения крови со смертными. Похожие законы ввели еще несколько королевств, четко осознавая последствия потери своей магии.

Да и жизнь Потомков длилась века, если не тысячелетия, а смертный партнер старел и умирал в мгновение ока. Предмет воздыхания Теллера и вовсе член королевской семьи, а значит, исключена даже кратковременная связь без рождения детей.

Видимо, Генри думал о том же, потому что в его взгляде, устремленном на ворота академии, читалась тревога.

— Если его засекут с принцессой…

— Понимаю, — вздохнула я. — Но Теллер — умница, он осознает последствия.

Рука Генри сползла с моих плеч на талию и притянула к себе.

— Когда доходит до сердечных дел, даже умные мужчины порой принимают опрометчивые решения. Опасные решения. — Слова он говорил серьезные, но во взгляде карамельных глаз, упавшем мне на губы, мелькнуло что-то другое.

Сквозь тонкую одежду я чувствовала тепло его тела, ускорявшее мой пульс.

— Я думала, ты уже понял, что «Опрометчивые и опасные» — девиз семьи Беллатор, — промурлыкала я и, подавшись к нему, носом потерлась о его нос.

— Кстати об опасных решениях… — Генри сделал паузу и кончиком большого пальца очертил мой подбородок, обжигая прикосновением. — Завтра у меня доставка в Фортос. Поехали со мной!

Я замерла и потупилась:

— Знаешь ведь, я не могу отлучиться так надолго. Я нужна Море. Я нужна отцу.

Генри приподнял мою голову, заставив снова заглянуть ему в глаза:

— Твой отец — командующий армией, который в свободное время охотится на диких зверей. Нянька в лице взрослой дочери ему не нужна. А Мора… — Генри пожал плечами и немного криво, но очаровательно улыбнулся. — Да, ей ты, пожалуй, нужна.

Я хохотнула и попробовала отстраниться, но Генри держал меня крепко.

— Но мне ты тоже нужна, — продолжил он, обхватывая мое лицо ладонями. — Ты месяцами работаешь на износ и заслуживаешь перерыв. Мы будем отсутствовать только две ночи — уверен, Мора тебя отпустит.

Стоило бы, конечно, сказать «нет». У Моры работы было без того невпроворот, и я точно знала, что случится, когда мы с Генри окажемся одни, вдали от любопытных глаз родственников и городских сплетников. Как бы мое тело ни жаждало его прикосновений, я сомневалась, что снова готова открыть кому-то свою истерзанную душу.

Хотя… путешествие в Фортос могло помочь мне разобраться в исчезновении матери. Бо́льшую часть жизни она служила целительницей в армии Эмариона и поддерживала связь с некоторыми бывшими коллегами. Если кто-то за пределами Люмноса и знал о планах моей матери, то это они.

— Просто поговори с Морой, — настаивал Генри. Его губы легонько коснулись моих, наше дыхание слилось воедино. — Спросить-то можно?

Я сделала глубокий вдох, заставляя кровь остыть. Мои ладони скользнули вверх по груди Генри и медленно оттолкнули его. Прохладный утренний воздух унес ощущение его тепла.

— Я постараюсь.

Генри просиял, его карамельные глаза сулили такие плотские утехи, что внутри все снова загорелось.

Мы вместе пошли дальше, Генри без умолку делился новостями о своей работе посыльным. Он тоже продолжил семейное дело, ведь его отец доставлял почту и в столице, и в Смертном городе.

Отцу Генри даже выпала честь служить дворцовым курьером. Смертных редко посвящали в дела королевской семьи, но за пределами родного королевства Потомки на время теряли магическую силу и так этого боялись, что доставку посланий между королевствами, за исключением самых деликатных, поручали смертным.

Из командировок Генри всегда возвращался с захватывающими историями о жизни за пределами нашей уединенной деревеньки. Моя собственная жизнь была крепко привязана к городу смертных, и, не считая редких путешествий с родителями, предначертанный мне путь вряд ли мог привести в более интересные места.

Вскоре красно-золотой полог осенней листвы сменился зданиями, и перед нами предстал город.

Смертный город. Я ухмыльнулась про себя: таким абсурдным казалось мне название. В нашей бедной, окруженной лесом деревне не было ничего городского. Осыпающиеся кирпичные постройки и лачуги с железными крышами, скорее, следовало называть трущобами.

Это Потомки настояли, чтобы все поселения смертных именовались одинаково, вне зависимости от размера и качества жизни в них. Их не волновало, что когда-то наши города носили другие названия, значимые и гордые. Их называли в честь великих вождей и монархов, могущественных кланов и уважаемых людей и Старых Богов, которым мы когда-то молились о спасении, — эти имена содрали с останков нашей смертной культуры, покрыв нашу общую кожу кровью и ссадинами.