Я растерянно пожала плечами:

– Жидкость испарится. Нет?

– Вы правы, Эленари, – почти ласково пропел Селестий. – Но кое-что останется. Догадаетесь, что?

– Пепел? – предположила единственное, что пришло в голову.

– И этот пепел обладает невероятной силой, – серьёзно сообщил эльф. – Если его добавить кому-то в еду или питьё, то дракон получает вечного слугу, который сидит на магической цепи.

Я оцепенела, недоверчиво глядя на мужчину:

– Как так?

– Просто, – эльф пожал плечами. – Те, кто послабее, становятся рабами и слепо подчиняются своему владыке. Те, что посильнее, имеют волю, но воспользоваться ей в полной мере не могут.

У меня перед внутренним взором возникла Дайна, которая что-то добавляла в чан с водой. Что-то, чего так и не обнаружили!

– Это могут делать все драконы? – едва ворочая языком, пролепетала я и изумлённо посмотрела на Селестия: – Но… Почему тогда я об этом ничего не слышала?

Эльф тонко улыбнулся:

– Потому что посвящённые не в силах говорить. К слову, не у всех драконов получается магически сильный пепел. И даже у тех немногих избранных он каждый раз получается разным по мощи. Не говоря о том, что крови нужно много… Очень много! Если честно, то я знаю только одного дракона, который способен на это.

Стоит представить, как кто-то обескровливает себя ради власти над другими, и становится дурно. Кто способен на подобное? Подняв глаза на Селестия, я потрясённо ахнула:

– Так вот почему господин Тафт сделал для вас постоянный портал в свой дом?

– Знал, что вы догадаетесь, – удовлетворённо заявил эльф.

Я поколебалась минуту, но всё же уточнила:

– Вы тоже находитесь во власти тайного советника? Или нет? Вы же рассказали мне тайну.

– Я попал в ловушку, – горько усмехнулся Селестий. – И пусть не способен отказать Иврину в просьбе, но в остальном его пепел мне не помеха.

Повернувшись к эльфу, я спросила прямо:

– Зачем вы всё это мне рассказываете?

– Чтобы вы освободили меня, Эленари, – откровенно признался Селестий.

У меня на языке вертелся вопрос, но я не рискнула его задать и озвучила другой:

– Почему вы передумали? Вы сказали, что магистр уговаривал вас открыть мне тайну.

«А Фирран тоже пляшет под дудку Тафта? – заныло в груди. – Поэтому не мог рассказать сам и попросил друга сделать это?»

Ответы на эти вопросы могли причинить мне больше боли, чем хотелось бы. Фирран стал мне дорог, и глупо было отрицать это.

– Вы ударили магией лорда Седри, – тонко улыбнулся эльф. – Слышал, ваш бывший супруг был повержен.

– Он не ожидал нападения, – размышляя о том, как Селестию стало об этом известно, сообщила я. – Мне просто повезло.

– Я так не думаю, – эльф покачал головой и подался ко мне. – Вы…

Раздался страшный удар, от которого содрогнулся пол под ногами. Я испуганно вцепилась в обивку дивана, Селестий же остался спокоен. Только закатил глаза к потолку и простонал:

– Так и знал! – Посмотрел на меня с ироничной улыбкой: – Ваш спаситель рвётся, леди Седри. Так что разговор придётся отложить на потом. Успею сказать лишь одно. Не волнуйтесь, Фирран не раб Тафта.

– Но почему?..

Второй удар оказался ещё страшнее, и с потолка посыпалась крошка. Вскрикнув, я закрылась руками, а потом услышала голос Селестия:

–…По вашему лицу я всё прочёл.

«Что он прочёл?»

Третий удар, и разлетелась дверь. В комнату ворвался Фирран, а за ним вбежал Колдраан. При виде меня он схватился за грудь и выдохнул:

– Хвала восьминогой богине. Вы живы.

– Думал, что убью её? – недовольно скривился Селестий. – Для этого хватило бы одного мига. Мы лишь немного поболтали.

Фирран стремительно приблизился и, припав на одно колено, взял меня за руку:

– Что он сказал тебе?

– Что Тафт изготавливает из крови и пламени дракона жуткий пепел, который подчиняет всех этому страшному человеку!

– Не человеку, – поморщился Селестий, а потом благодарно улыбнулся мне. Аж пот прошиб от его довольной усмешки! Эльф добавил: – И не всех. На Фиррана и Иллиандора никак не подействовало. На Калдраана так же частично, как и на меня... Нет, всё же на меня больше. Теневод может отказать Тафту в просьбе.

– О чём он говорит? – удивлённо шепнул Калдраан, обращаясь к Фиррану.

Магистр, не отрывая от меня пристального взгляда, нехотя процедил:

– О том, что не мог рассказать никому…

– Кроме Эленари, – перебил эльф и, подавшись к магистру, дружески похлопал его по плечу: – Прости, что не поделился с тобой, дружище. Ты был прав. Эта женщина особенная.

– Погодите, – озадачился Теневод и переплёл пальцы рук. – Господин Тафт с помощью пламени изготавливает пепел из драконьей крови? И этот порошок подчиняет ему других существ? Не может быть! Тогда он приказал бы мне ходить коридорами теней по его указке.

– Поверь, он пытался, – саркастично ухмыльнулся Селестий. – Извёл на тебя немало драгоценного порошка. Поэтому так отчаянно вцепился в ту девочку… Сирини Эстелар!

Повернулся ко мне и чуть склонил голову:

– Признаться, я рад, что вы вернулись в своё тело, Эленари. Хотя был изрядно озадачен. Мало кто на вашем месте поступил бы так, и этот странный поступок насторожил меня. Лишь то, как вы расправились со своим бывшим мужем, убедило, что вы не на стороне Тафта.

– При чём тут Андиан? – удивилась я и осторожно предположила: – Он тоже под воздействием того пепла?

– Но не под воздействием Тафта, – изогнул губы эльф.

– То есть…

Я осеклась, и сердце заколотилось так быстро, что перед глазами поплыл туман. Чтобы не лишиться чувств, я глубоко вдохнула, а потом прошептала:

– Так вот в чём дело? Дайна действительно добавляла в чан пепел? Совсем чуточку, чтобы все домашние беспрекословно её слушались. Не потому ли оценки Мирини резко улучшились? Может, ей было достаточно приказать больше заниматься? Но тогда бы повысилась и успеваемость Верини…

– А меня волнует другой вопрос, – сурово перебил Фирран, и я подняла голову. – Как у Дайны Ноар появился пепел крови дракона? Не связано ли это с гибелью рода Эстелар?

Я нахмурилась и сжала его руку. Посмотрела в глаза, наполненные беспокойством, и уточнила:

– Полагаете, что Дайна тоже знала тайну изготовления?

Магистр ободряюще улыбнулся мне и поднялся:

– Возможно. Я не слышал, чтобы Данйе Ноар когда-либо была нужна помощь целителя. А вот господину Тафту она требовалась даже слишком часто… Для дракона. Верно, Сел?

– Порой я находил его на грани жизни и смерти, – согласно кивнул эльф.

Казалось, у Селестия даже лицо разгладилось, и выглядеть эльф стал не таким суровым, как прежде. Возможно, на мужчину накладывало отпечаток то, что он не мог поделиться опасной тайной с друзьями.

«Но почему Лунная нить смог рассказать её мне?»

Этот вопрос был одним из многих, что роились у меня в мыслях, поэтому я отложила его на потом. У меня был другой, и я его задала с замиранием сердца:

– А этот порошок мог оказаться у Мегара?

– У сына господина Тафта? – приподнял брови Калдраан.

– Разумеется, – эльф лениво пожал плечами. – Иврин ничего не скрывал от единственного наследника.

– Ох, – я прижала ладонь к губам.

– Что с вами? – воскликнул Фирран.

– Вы побледнели, – деловито заметил эльф и взял меня за руку, прощупывая пульс. – Вам дурно? Кружится голова?

– Конечно, она испугана, – обиженно вмешался Калдраан. – Ведь вы её похитили и наговорили неизвестно что в моём собственном доме!

– Скорее, леди могла получить шок, застав вас в истинном виде, – колко глянул на серого эльфа Селестий.

Я же уронила руки и в ужасе прошептала:

– Что, если Мегар использовал этот жуткий порошок на детях? Моя бедная Мирини… Ох, нет! Дайна тут не при чём. Теперь мне понятно, как и почему резко улучшились оценки только одной из дочерей.

– Успеваемость ещё ничего не значит, – попытался утешить меня Колдраан.