Даже Андиан, когда был в меня влюблён, не обжигал меня такой дикой страстью. Не делился дыханием, не пил меня, поглощая капля за каплей. Даже с бывшим мужем у меня не было такого умопомрачительного единения, когда не понимаешь, где заканчивалась я и начинался он. И разорвать губы было смерти подобно!

Но я собрала все оставшиеся силы и оттолкнула мужчину.

Тяжело дыша и пошатываясь на ватных ногах, я смотрела на Фиррана и отрицательно качала головой:

– Нет.

Припухших после неистового поцелуя губ мужчины коснулась горькая усмешка.

– Я знал, что так будет. Но намеренно пошёл на это, Нари. Потому что не отдам тебя ему. Только не ему!

Фирран сжал кулаки и сузил глаза, зрачки его сверкнули алым пламенем.

– Я и сама ни за что не вернусь к Андиану, – с болью выдохнула я и тут же тихо рассмеялась. – Разве могло быть иначе? Он разбил мне сердце, Фирран! Растоптал чувства. Уничтожил меня и даже не удосужился найти моё тело.

Я говорила всё громче, и под конец голос мой зазвенел сталью:

– Моя дочь страдает, отбрасывая гнев и боль в будущее. Мирини может не выжить, если попытается одномоментно прожить их. И в этом виноват её отец. Своим секундным капризом он почти убил нашу дочь. Такое не прощается!

– Нари, – тихо позвал Фирран и кивнул на мои ноги. – Посмотри вниз.

Опустив голову, я охнула, потому что приподнялась над полом. Не сильно высоко, но всё же висела в воздухе, как драконица. Сердце заколотилось, а я в панике взмахнула руками и взлетела под потолок. Зависла рядом с телом Сирини и замерла, не дыша.

Безжизненное тело медленно повернулось, и я посмотрела в стеклянные глаза Сирини, а в следующий миг девушка рухнула вниз. Фирран поймал тело и осторожно уложил в гроб, а потом протянул руки ко мне:

– Нари, опускайся.

– Что происходит? – шёпотом спросила я. – Почему? Как?

– Мы во всём разберёмся, – убедительно ответил Фирран. – Вместе мы всё решим. Постарайся успокоиться и возьми магию под контроль.

«Магию?» – ужаснулась я.

Но что-то внутри меня послушалось мага, и я начала медленно опускаться. А когда попала в объятия Фиррана, поймала его взгляд и прошептала:

– Драконица? Кажется, вторая ипостась девушки осталась со мной, Фирран!

Я посмотрела на юное лицо бездыханной Сирини, которая неподвижно лежала в гробу, и недоверчиво покачала головой:

– Быть не может. Я же человечка… Просто человечка!

– Нет, Эленари, – серьёзно возразил Фирран. – Ты уже не можешь отзываться о себе так, потому что…

Он протянул руку и обхватил пальцами моё запястье.

– Смотри сама.

Я опустила взгляд и при виде яркого рисунка метки на моей коже, возмущённо ахнула:

– Снова? Как же так?

– Моя вина, – хрипло выдохнул мужчина и сжал мою руку, скрывая ладонью метку истинности. – Не подумал, что боги соединяют души, а не тела. Обмануть их не вышло. В каком бы тебе не находилась Эленари, она связана с проклятым драконом! И я бессилен это изменить.

– Но метка раньше сильно потускнела, – осторожно напомнила я. – Андиан говорил, что наша связь тает.

– Подозреваю, что на твоё тело воздействовали, – с тяжёлым вздохом предположил Фирран. – Наложенное проклятие ослабило истинную связь. Но когда ты оказалась в молодом теле драконицы, огненная магия исцелила тебя.

Его слова снова вернули меня к мысли, от которой я всё ещё приходила в себя. Как ни странно, меня больше волновало то, что драконица осталась со мной, в человеческом теле, чем проявившаяся метка.

Это просто рисунок на коже, и всё. Я больше не ощущала ни любви, ни привязанности к Андиану. Даже ненависть утихла! Я стала почти равнодушна к дракону, считая его отцом моих дочерей и только.

– А после, когда ты вернулась в своё тело, драконица последовала за тобой, – задумчиво продолжил Фирран, будто прочитав мои мысли. Он снова потёр метку, будто желая убрать одним движением, и добавил с сомнением: – У меня есть догадка, почему так случилось, но она тебе не понравится. Мне так точно не нравится!

– Это связано с меткой? – предположила я и невесело улыбнулась: – Похоже, моя история любви простой человечки к дракону принесла неожиданные последствия. И мне действительно это не нравится, но причина не в Андиане.

Осторожно высвободив руку, я подняла взгляд на Фиррана:

– Я надеялась, что эта девочка вернётся к жизни. Но теперь, когда её драконица осталась со мной, поняла, что этого никогда не произойдёт. Вторая ипостась Сирини не перешла бы к человечке, будь у девушки хоть какая-то надежда. Верно?

Маг молча кивнул, а потом мрачно заметил:

– Магия драконицы сохраняла тело Сирини. А теперь… Сама смотри.

Глянув в гроб, я вздрогнула, потому что девушка стремительно таяла. Будто пустая оболочка, она растворялась в воздухе вместе с одеждой, и вот уже от Сирини не осталось и следа. Магистр обхватил крышку магическим хлыстом и поставил на место, а потом вздохнул и виновато покосился на меня:

– Прости, Нари. Мой поступок был эгоистичным. Я желал убедить тебя в искренности своих чувств, а в итоге разрушил собственный план.

Я потёрла метку и дёрнула уголком губ.

– Так придумаем новый.

Оказавшись в собственном теле, я вдруг поняла, что все страхи, до этого терзающие меня, растаяли вместе с Сирини. Я ненавидела себя за желание навеки остаться в чужом юном теле. Это ушло. Переживала, что Андиан возжелает девушку из-за появившееся метки. Пусть в теле Сирини была я, всё равно его интерес меня злил. Ярость растаяла.

А ещё я могла вернуться к детям и заново построить с ними отношения.

Наказать Ноар по-настоящему.

И спасти дочерей.

Отомстить бывшему мужу.

Могла! И отчаянно хотела сделать всё это.

А ещё…

– Фирран, – позвала магистра, и он посмотрел мне в глаза. – Я давно хотела кое-что спросить.

– Да, Нари, – хрипловато отозвался мужчина.

– Это запретная тема, – честно предупредила его.

– Понимаю, – глаза Фиррана разгорелись, и в зрачках заплясал дьявольский огонёк. – Внимательно слушаю, Эленари.

Он мягко привлёк меня к себе, заключая в кольцо рук, и я шепнула:

– Расскажи мне о смертельных проклятиях.

Фирран вздрогнул и отстранился, а я горячо продолжила:

– Мирини сказала, что я умру, если займу место её мачехи. Моя дочь каким-то образом прокляла свою мачеху, и я видела на нижнем платье Дайны странный знак. Даже зарисовала его, чтобы показать тебе…

Пошарила по карманам и прошептала:

– Где же оно?

– Нари, – позвал Фирран и показал взглядом на гроб.

Я охнула, осознав, что тело Сирини исчезло вместе с одеждой, маглобом и тем рисунком:

– О, нет!

– Сумеешь ещё раз изобразить тот знак по памяти? – деловито поинтересовался магистр.

Я отрицательно покачала головой:

– Он слишком сложный. К тому же был чуть размыт, я и так перерисовала его весьма условно.

– Размыт? – сильнее нахмурился Фирран.

Я кивнула и тяжело вздохнула:

– Моя бедная девочка! Я не хочу, чтобы она пострадала. Слышала, за смертельное проклятие могут казнить. Мне дурно от одной мысли об этом!

Фирран снова притянул меня к себе и крепко обнял.

– Не беспокойся, – жарко прошептал он. – Я сделаю всё возможное, чтобы оградить тебя и твоих детей от беды. А если понадобится, то и невозможное!

На миг я опустила ресницы, наслаждаясь необыкновенным ощущением безопасности, которое дарил мне Фирран. Хотелось довериться этому мужчине, переложить на его широкие плечи давящую на меня ответственность. Вот только этот человек не всесилен. Ему тоже требовалась помощь. Моя помощь! Ведь наш план рухнул, и приходилось всё начинать сначала. Всё из-за меня.

– Фирран, – я осторожно отстранилась и посмотрела магу в глаза. – Прошу, помоги Мирини справиться с отброшенными эмоциями. Сейчас это важнее всего остального! Моя девочка уже на грани нервного срыва. Если лавина боли, которую она накопила, обрушится на неё, то это будет пострашнее любых проклятий.