— Не зря говорят, что на чужом несчастье счастья не построишь, — протянула я, борясь с приподнятым настроением, но уголки губ невольно приподнялись.

Наверное, зря я тратила силы, пытаясь испортить первую брачную ночь Дайны. Судя по всему, Ноар до утра будет отдыхать в магическом сне, а Андиан проведёт одинокие часы в кабинете.

— Ты о чём?

Мирини настороженно глянула на меня, но я лишь неопределённо пожала плечами. Дочь и сама знает ответ, даже если не хочет признавать. Вместо этого уточнила:

— Ты же пришла не для того, чтобы беседовать на философские темы?

— Нет, конечно, — поморщилась она и вдруг отвела взгляд.

О, я знала эти её ужимки! Моя Мирини хочет что-то попросить, но ей не позволяет гордость.

— Я сделаю то, что ты попросишь, — громко прошептала я.

— Я ещё ничего не сказала, — нахмурилась дочь, но при этом с облегчением перевела дыхание. — И вообще, это не просьба. Это честь! Тебя лично приглашает на вечеринку моей подруги сам Мегар Тафт!

— А кто это? — спросила, уже зная ответ, но поддерживать легенду о потере памяти надо.

Старший брат Итэни, лучший ученик академии и отъявленный негодяй.

Когда зашёл разговор о вечеринке, я хотела отказаться. Это праздник детей, мне уже не по возрасту такие мероприятия. Не говоря уже о том, что человечке не известно, как проходят такие праздники. Иногда дочери показывали изображения на своих маглобах. Красиво одетые девушки весело улыбались на фоне магических огней.

Видимо, Мирини прочитала по моему лицу, что оказанной чести я не очень-то рада, потому поспешно напомнила:

— Ты сама сказала — сделаешь всё, что попрошу.

— Но я не слышала просьбы, — спокойно проговорила я, внимательно наблюдая за дочерью.

Она нервничала, и это настораживало. Неужели, Мегар портит ей жизнь, несмотря на то, что Мирини — подруга его сестры?

— Считай, что я попросила, — фыркнула она и потянула меня за собой. — Посмотрим, во что тебя приодеть? Кажется, бежевое платье, у которого лиф расшит золотом, тебе очень подойдёт…

— У меня есть своя одежда, — высвободившись, возразила я.

Мирини иронично приподняла брови:

— Та, что Дайна купила? Да тебя же на смех поднимут!

— Мне всё равно.

— И меня тоже, — добавила она едва слышно, и я нехотя уступила.

Всё же не хотелось, чтобы над Мирини смеялись, ведь у моей старшей дочери очень болезненное самолюбие. Она с детства излишне близко к сердцу воспринимала резкие высказывания и шутки в свой адрес. Потому стремилась учиться лучше всех, чтобы никому не давать повода унизить себя.

— У тебя лицо слишком бледное, — втягивая меня в свою комнату, заявила дочь. Усадила на стул. — Я тебя подкрашу…

— Не стоит, — решительно отвела её руку. — Мне нравится моя внешность.

— Тогда сделаю причёску.

— Люблю распущенные волосы.

Мирини зло посмотрела на меня, явно желая резко высказаться, но пересилила себя и натянуто улыбнулась:

— Сейчас принесу платье.

Её наряд сел на меня, как влитой. Я посмотрела на себя в зеркало и невольно вздохнула. Эленари могла позволить себе такие фасоны давным-давно. Когда мы с Андианом лишь познакомились, у меня была точёная фигурка!

Но прошли года, и со временем крепкая грудь обвисла, а декольте предательски демонстрировало растяжки, которые не убирали никакие зелья, стройные бёдра одрябли, а о тонкой талии после двух родов пришлось забыть.

— Ты права, — придирчиво осмотрев меня, кивнула Мирини. — С распущенными волосами в этом платье лучше. И косметика будет лишней. Разве что нанесём немного блеска на губы.

Коснулась кисточкой моего лица, и губы Сирини обрели объём и блеск. Отражение из зеркала дышало свежестью юности и очаровывало аурой невинности, вот только меня выдавал взгляд, полный сожалений о прошлой жизни.

— Мне нравится, — я изобразила веселье. — А ты в чём пойдёшь?

— В этом, — дочь вынула из коробки новое платье и покружилась с ним.

Раздался неуверенный стук в дверь, и прозвенел жалобный голосок моей младшей дочери:

— Можно войти?

— Конечно, — отозвалась я, и дверь тут же открылась.

Верини вошла и, посматривая на нас с едва сдерживаемой радостью, огладила подол сверкающего чёрного наряда, тоже купленного мачехой:

— Я выгляжу достаточно взрослой?

Мирини поморщилась при виде младшей сестры.

— Может, останешься дома?

— Нет! — запальчиво воскликнула та. — Дайна сказала, я тоже могу пойти. Ты не бросишь меня тут! Я пожалуюсь маме…

Внезапно осеклась, и в комнате повисло тяжёлое молчание. Лица моих дочерей будто окаменели, взгляды, обращённые друг на друга, стали острыми, как сталь. Я даже невольно поёжилась, ощутив ледяную стену, которая невидимой преградой встала между девочками.

Но младшей слишком сильно хотелось пойти на вечеринку, поэтому она пересилила себя и поправилась:

— Пожалуюсь папе.

— Иди, — процедила Мирини, подталкивая сестру к выходу. — Жалуйся. А я скажу, что на этой вечеринке вход только по приглашениям. Итэни позвала меня, а её брат — Сирини. Тебя не приглашали!

— Но… — младшая осеклась, её губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Дочь выкрикнула: — Ненавижу тебя!

И выбежала из комнаты, с силой хлопнув дверью. Мирини повернулась ко мне:

— Поспешим? Мегар не любит ждать.

Мы вышли в коридор, и я сразу заметила, что дверь в спальню Андиана приоткрыта. Тут же раздался звук бьющегося стекла и сдавленные проклятия. Чтобы сдержать торжествующую улыбку, пришлось прикусить нижнюю губу.

— Что случилось? — заволновалась Мирини и направилась к комнате отца, где сейчас под магическим воздействием спала Дайна. — Пап?

Я осталась на месте, потому что совершенно точно знала, что произошло. Андиан, должно быть заскучал в свою первую брачную ночь и решил забрать свой маглоб, чтобы немного развлечься, но нарвался на мой сюрприз и разбил магический шар.

Из спальни, чеканя шаг, вышел мой бывший муж. Глаза его сверкали от злости, на руке затягивался свежий порез.

— Мели! — крикнул Андиан. — Приберись в моей спальне! И отправь Ворна купить новый маглоб!

— Мне тоже нужен, — пользуясь возможностью, поспешно напомнила Мирини.

— Два маглоба! — приказал Андиан служанке, но тут заметил меня и, шире распахнув глаза, потрясённо выдохнул: — Сирини?

О, я узнала это выражение лица! Когда-то муж смотрел так на меня, но через тридцать лет уже искренне восхищался другой женщиной. А теперь, когда Эленари исчезла, а Дайна мирно спала в нашей супружеской спальне, любовался юной сиротой.

«Не могу сдержаться», — зло выдохнула я и, мягко покачивая бёдрами, направилась к Агдиану.

— Да, господин Седри. Вы что-то хотели сказать? А, должно быть, вы собирались спросить, не нужен ли мне маглоб? Если вас это не очень стеснит, я бы не отказалась от магического шара. Ведь мне предстоит обучение в академии. Без этого артефакта будет тяжело запомнить расписание уроков и факультативов. Благодарю вас за щедрость!

— Мы ушли! — весело крикнула Мирини.

Она увлекла меня к лестнице, а в руку моего бывшего мужа уже вцепилась младшая дочь.

— Пап, Мирини не хочет брать меня с собой! А ведь госпожа Ноар обещала, что я тоже пойду…

Андиан моргнул, отрывая от меня заворожённый взгляд, и сурово посмотрел на дочь:

— Госпожа Седри! Дайна больше не Ноар. Что же касается вечеринки, Мирини её заслужила, получив высокие баллы. А тебе стоит больше думать об учёбе. Иди в свою комнату!

Верини вспыхнула:

— До меня что, совсем никому нет дела⁈

Что было дальше, я уже не узнала. Мы вышли из дома, и я замерла на пороге при виде всадника, подъезжающего к крыльцу. Ворн поспешил принять лошадь, мужчина спрыгнул на землю и начал быстро подниматься по лестнице.

— Фирран? — сорвалось с моих губ, и мужчина поднял взгляд, замирая на ходу. Покосившись на дочь, я тут же поправилась: — Господин Энедх, что вас привело так поздно?