— Скальд. Он наверняка получил тот же сигнал и зафиксировал точное время. Вряд ли взял пеленг, но используя разницу во времени, мы сможем значительно сузить зону поиска.

— Отлично, мистер Гарднер! ОКП, вы слышали? Используйте информацию со Скальда. Благо мы не слишком далеко от него удалились.

Для пеленгации источника небольшая дистанция благом не являлось, зато не потребовалось долго ждать ответ.

— Мы обработали данные, сэр, — сообщил Томкинс. — Пересылаю результат на тактическую проекцию.

Часть пространства системы Е473 окрасилась голубым цветом. Получилось довольно внушительное пятно, причем значительная часть пятна имела более темный оттенок, что означало мертвую зону, недосягаемую для огня «Нибелунга».

Они слишком быстро разогнались ради точного удара по Скунсу-Два и мироздание не замедлило с наказанием. Именно в мертвой зоне, возможно, скрывался враг. А торможение со ста километров в секунду займет немало времени времени. Стоило оно того, или лучше совершить короткий прыжок? Хуже всего, что они не знали точную позицию Скунс-Три, а без этого трудно выбрать оптимальный вариант действия.

— ПРО, держите ушки на макушке, — предупредил Ивор.

— Да, сэр.

Тем временем пришли данные с результатами удара. Ивор даже не стал выводить визуализацию на главный экран.

— Скунс-Два уничтожен, — резюмировал оператор ОКП. — Фиксируем широкий конус тепловых сигнатур, а также радиомаяки спасательных средств и скафандров.

— Билл, свяжитесь с корветом, пусть прерывает разгон и приступит к спасательной операции. Мы с «Зефиром» воздержимся от участия, пока не разберемся со Скунс-Три.

— Да, сэр.

Корвет еще не успел набрать скорость для отправки почтовой торпеды на Крайтон, как ему вновь пришлось менять вектор, теперь ради того, чтобы оказаться среди терпящих бедствие врагов. Такова служба у небольших кораблей.

— Сэр, на связи «Менесфей», — сообщил лейтенант Сальваторе.

— Какого черта? Я запретил использовать радиоволны!

— Это не радио. Лазер.

— Давайте.

— Второй канал.

— Сэр, это Либерман. Мы идем на встречном курсе и готовы присоединиться к спасательным работам, — Софи сделала паузу. — Или, если необходимо, заглянуть в тот темный уголок, откуда пришел радиосигнал. Конечно, не хотелось бы нарваться на неприятности. У нас нет даже приблизительных данных.

— Одну минуту, Софи, — Ивор поставил второй канал на ожидание и задумался.

Хорошо, что во время дискуссий с Лосано и графиней Демир они пришли к компромиссам и отказались от радикальной специализации кораблей в пользу большей универсальности. Теперь даже эсминец ПРО сможет при необходимости атаковать врага. Но соваться в неизвестность и правда не стоило. ОКП и секция РТР как могли сузили область возможного нахождения противника, но она все равно оставалась огромной. Большего никто сделать не мог. Или мог? У Ивора возникла довольно дикая идея, на которую его навел тот факт, что сигнал пришел со стороны центра Галактики. На боевых кораблях не имелось столь мощных средств обнаружения, чтобы обнаружить корабль затаившийся в пустоте. Но ведь в системе находился тот, кто способен заглянуть в самый темный уголок Вселенной.

— ОКП, вы отслеживаете «Птолемей»?

— Да, сэр. Сопровождаем по счислению.

— Паула. Давайте подготовим к отправке на «Птолемей» еще одно сообщение. Мне есть о чем попросить его шкипера. ОКП. Подготовьте все данные по предполагаемым маршрутам Скунса-Три. Все, что удалось зафиксировать или спрогнозировать. Определите не столько район, сколько направление от точки, где находится сейчас «Птолемей».

— Да сэр.

Оставался вопрос, как получить ответ. Ведь Ивор сам запретил использовать радиосвязь, а «Нибелунг» не сможет принять лазер с «Птолемея» на таком расстоянии. С другой стороны, скрываться дальше особого смысла не было. Третий Скунс найден или будет найден когда понадобится радиопередача, а она не выдаст точное местоположение корабля по той же причине, по какой они не могли засечь Скунса. Если бы корабли противника шли в связке, они могли бы возможно организовать пеленгацию. Но их разбросало по системе и связи между ними не имелось. Так что риск минимальный. А если они не найдут Скунс-Один, то «Птолемей» все равно нужно будет отозвать из системы. И вообще ему неплохо было бы вернуться на Крайтон, чтобы пересмотреть протоколы безопасности.

Ивор вновь закрылся в капитанской каюте и включил запись.

— Шкиперу исследовательского судна «Птолемей» миссис Ди-Солович. От командора Гарру. Доброго времени суток, Тимея. К большому сожалению, обстоятельства сложились таким образом, что нам потребуется ваша помощь…

Кид Покер приказал отправить в эфир загадочную передачу скорее по наитию, чем просчитав определенную реакцию вражеской эскадры. Он так и не осознал до конца, было ли это пробуждением инстинкта древнего примата, бьющего по траве палкой, чтобы вспугнуть змею или поднять дичь. Или же непосредственным любопытством ребенка, что сует прутик в норку, не зная, кто появится оттуда — злобные шершни или мохнатый паук. А быть может не произойдет ничего. Но сунуть прутик казалось естественным стремлением.

К этому моменту паре идущих впереди ищеек так и не удалось ни найти, ни выманить «Птолемей» из тени. Зато в системе внезапно объявилась целая эскадра монархистов во главе с проклятым «Нибелунгом». Кид Покер поначалу решил затаиться, переждать, пока они не уберутся восвояси, а «Птолемей» чем-нибудь не выдаст себя. Теоретически его «Могадор» мог дрейфовать в тени целый месяц. Однако, по четкому поведению противника, Кид Покер быстро понял, что Гарру был известен состав его группы, а возможно и намерения. Откуда? Это следовало выяснить позже. Сейчас важным являлся вывод, что не найдя «Могадор», враги систему не покинут.

Именно поэтому Кид Покер решил ударить палкой по траве.

Он чувствовал себя не очень уютно на боевом корабле. Не его это стихия сшибаться с противником на жестянках посреди пустоты. Он предпочел бы сидеть в своем «Ирокезе» и наблюдать за процессом со стороны. Самое противное в данной ситуации, что Кид Покер не мог повлиять на исход боя. В любой обычной драке, в политической интриге, криминальной разборке, в чем угодно еще, он мог увеличить шансы хитростью, силой, опытом, интуицией. А тут приходилось уповать на умение других, на железяки и лазеры. От него ровным счетом ничего не зависело. Даже в кусты не нырнешь, случись чего. За неимением оных.

Некоторое время он размышлял о причинах провала операции. То ли против них сыграло случайное стечение обстоятельств, то ли в ближний круг генерала проник шпион, то ли сам Кид Покер где-то наследил, дав противнику кончик ниточки. Он перебрал в уме варианты, вспомнил все свои действия и отверг предположения оно за другим. Никто кроме него не знал, куда направляется эскадра и каково будет задание. Даже капитаны эсминцев получили ориентировку в запечатанных конвертах, которые вскрыли уже в после ухода в гипер при последнем прыжке. Это же исключало из перечня возможных причин шпионаж. Так что же, непредвиденная случайность? Но по меркам случайности враг оказался в слишком удобной позиции для перехвата. Значит их где-то заметили и успели среагировать.

В любом случае его план провалился, один из эсминцев ушел в гипер, другой оказался в шаге от гибели, и тогда Кид Покер прибегнул к частичному раскрытию местоположения в надежде спутать противнику карты.

Его спонтанное решение неожиданно помогло спасти миссию от провала.

Когда оптические сенсоры «Могадора» зафиксировали короткий отблеск неизвестного объекта, ни Кид Покер, ни его собеседник не смогли сразу понять, что именно увидели.

— Что это? — воскликнул Кид, в редком эмоциональном порыве. — Явно не корабль. Станция?

Он сидел на флагманском мостике эсминца в адмиральском кресле. Но всем на борту заправлял капитан, да и остальные эсминцы эскадры обходились без дополнительных указаний. Так что флагманский мостик больше напоминал гостевую ложу с двумя зрителями — Кидом Покером и старшим помощником Кларком.